Читать книгу "Обмануть судьбу - Елена Ласкарева"

Двадцать ноль пять…

Двадцать десять…

Двадцать пятнадцать…

Рация молчала.

Нервное напряжение достигло пика.

Десятки глаз сверлили запертую дверь служебного входа.

Двадцать двадцать пять…

Тишина.

Двадцать тридцать.

Начальник группы захвата посмотрел на часы и подошел к Дементьеву.

— Ну что? Отбой, командир?

— Еще полчасика, — почти умоляюще шепнул Дементьев.

Но уже надо было признаться себе — операция сорвалась. Бандиты отменили налет.

«Почему? Ведь Варламов клюнул на приманку. Вчера он встречался с подельниками, ведь была информация, что он пересел в синий «мерседес». Значит, что-то спугнуло его сегодня… — мучительно размышлял Дементьев. — Но что? Заметил Ивана? Один шанс из тысячи… Но вполне возможно, что такое случилось».

Он выждал еще минут десять. Бесплодная надежда.

— Все свободны, — бросил он, пряча глаза. — Спасибо, ребята. Отбой.

Ключ заворочался в замке, и Ваня поспешно выключил телевизор. Сейчас Лина опять будет ругаться.

Но она вместо этого почему-то бросилась к нему, обняла, прижала к себе.

Он осторожно высвободился из объятий, сказал укоризненно:

— Ну что ты? Я же не маленький. И дядька, который к нам приходил, звонил сегодня весь день. Чего вы волнуетесь? Газ я не включал, из дома не выходил, даже твой бульон противный съел.

У Лины отлегло от сердца. Она улыбнулась, потрепала Ванюшу по рыжей головке.

— Ну почему же противный? Очень даже вкусный, я две куриные ножки сварила.

— А я из кубиков больше люблю, он пахнет, — заявил Ваня.

Лина быстро переоделась: натянула свой свитер, подвязала волосы хвостиком и вновь стала домашней, веселой, доброй тетей Линой.

Наконец-то позади все волнения. Сейчас, наверное, Геннадий уже допрашивает этих сволочей, и наручники впиваются в их запястья. Так им и надо, гадам! Может, кого-то из них даже убили в перестрелке… Собаке собачья смерть. Жаль только, что она своими глазами не увидела сокрушительного конца преступной группировки Варламова.

Завтра она узнает все подробности. И завтра, наверное, уже увидит Сережу.

— Ну, чем займемся? — весело спросила она Ванечку.

— А ты не уйдешь больше? Ты не устала? И голова не болит? И не надо завтра рано вставать? — стал расспрашивать он.

— Нет, — засмеялась Лина.

— Тогда давай играть! — запрыгал от удовольствия Ваня.

Ну и кавардак они устроили в чопорно-чистенькой квартире Машкиной мамы! Подушки с дивана превратились в укрепления по обе стороны ковра, чашки стали танками, ложки — солдатами враждующих армий, а оба «полководца» с воплями ползали по полу, азартно лупя друг дружку скатанными из хлебного мякиша ядрами…

Глава 56

Новые горизонты

Телефон-автомат икнул, заглотив жетончик.

— Алло, Толян? Это я, Батя.

Варламов говорил вальяжным густым басом, не так как обычно. В воображении слушателей такие голоса большей частью связываются с крупными, массивными, внушительными мужчинами, привыкшими повелевать.

— Подсуетись, сынок. Пусть Негатив будет у тебя. Да, придется внести коррективы. Кое-что меняется. Угадал, дорогой. Новые планы, новые перспективы. Новые горизонты. Светлое будущее. Это вам обеспечено при одном условии: четко выполнять мои директивы. Нет, сам не появлюсь. Пришлю человечка, как обычно. Он вам обрисует. И помни, сынок: его слова — это мои слова. Да. Через полчаса, ни минутой позже.

Повесил трубку, откашлялся: трудно долго разговаривать в несвойственном тебе тембре.

Официально Толян числился рекламным агентом фирмы «Интрапак»: распространял по Москве целлофановые пакетики с различными надписями, от «Олби-дипломат» до простенького «Спасибо за покупку».

В его квартире никогда не было полной тишины: если не грохотала и не визжала суперкрутая аудио- и видеоаппаратура, то шуршала разбросанная повсюду продукция его пакетной фирмы.

На работу ему не надо было являться регулярно, он получал не зарплату, а процент с заключенных договоров (копеечных, как правило). А потому круглосуточно находился в распоряжении Бати.

Негатив проживал неподалеку и не числился нигде. Тоже всегда был на подхвате.

Ребятки ценили свою уголовную работенку и гордились ею. И оба презирали шестерку, этого сопляка Наводчика, который был у Бати на побегушках.

Они — сила, они — главные, а этот хилый интеллигентишка только и умеет, что заискивающе заглядывать в глаза снизу вверх.

…Прежде чем позвонить в дверь к Толяну, Варламов преобразился. Элегантности и свободы движений как не бывало. Плечи — немного вперед, чтобы грудная клетка казалась впалой. Спину — изогнуть, тогда и ростом меньше становишься. Ноги ставить слегка носками внутрь, как бы косолапя. Челочку — на лоб, предварительно проведя по ней послюнявленным пальцем.

Но главное — изменить взгляд. Тут требуется особое мастерство. Холод и надменность — прочь. Подпустить робости. И ни в коем случае не фиксировать зрачков ни на ком и ни на чем: пусть бегают туда-сюда.

Хорошо бы имитировать легкое подрагивание рук, а то и всего тела — но, впрочем, это уже лишнее. Сойдет и так, ребятки не настолько наблюдательны.

— А, это ты, — пренебрежительно кивнул ему Толян, открывая. — Входи, сынок.

Наводчика всегда забавляло это покровительственное «сынок», которое Толян слямзил у Бати. Он вообще позаимствовал многие характерные интонации своего телефонного босса.

Знал бы он, одноклеточный, что босс собственной персоной стоит сейчас перед ним!

— Так я пройду, да? — топтался Наводчик в прихожей.

— Не стесняйся, деточка, будь как дома, — самодовольно хохотнул хозяин.

В комнате уже был немногословный Негатив. Варламов прошел, путаясь косолапящими ногами в набросанных по всему полу пакетиках, и нерешительно остановился.

— Да садись, че встал, как… маяк в океане.

Наводчик огляделся и выбрал себе самую задрипанную табуретку, заляпанную засохшей краской: в квартире недавно закончился престижный ремонт, а это жалкое колченогое сиденье забыли выбросить.

— Ну? — односложно спросил Негатив, моргнув красными веками, на которых не было видно ресниц.

— Чего там с мебельным? — поинтересовался и Толян. — Когда идем? Как договорились? В двадцать тридцать? И еще Батя что-то сказал про новые горизонты.

— Понимаете, кенты, — залепетал Наводчик. — Батя решил все поменять. Там одна сучка… ментовкой оказалась.