Читать книгу "Опасная близость - Элизабет Торнтон"

– Отец просил своего брата сохранить его для Дэвида, – сказал Маркус. – Не стану пересказывать, что было в его письмах, но ничего такого, что было бы к чести моего отца.

Катрин вернула браслет Маркусу, обратив внимание, что Маркус ничего не сказал о том, чтобы добавить к браслету камею с ее портретом. Как бы безразлично Катрин ни относилась к этой их семейной традиции, тем не менее она почувствовала разочарование.

Они поговорили еще какое-то время, и наконец майор Карузерс поднялся.

– Я пришел еще и затем, чтобы кое-что обсудить с Робертом. Где мне найти его?

Катрин объяснила, что Эль Гранде и Эми захотели прогуляться и она ждет их возвращения с минуты на минуту.

– Вот как, – сказал майор, переводя взгляд с Катрин на Маркуса. – Если не возражаете, пойду поищу их. Я могу поговорить с ним и во время прогулки.

Он ушел, и наступило долгое молчание. Маркус посмотрел на Катрин, отвернулся и сухо сказал:

– Я был у своих адвокатов, Кэт.

– И что они говорят? – осторожно спросила она.

– Вообще-то, – он взглянул на нее, – я уже давно говорил с ними. Наверно, надо было сказать тебе об этом раньше, но я был занят: устраивал за падню для Дэвида. Развод невозможен. Я все испробовал – бесполезно. Ничего не остается, как быть всю жизнь мужем и женой, Кэт.

Он был мрачен. Ее сердце радостно встрепенулось в ответ на его слова, но она сдержала себя.

– Что сказали адвокаты?

Маркус коротко поведал ей о разговоре с адвокатами. И вновь они замолчали, и это молчание угнетало обоих.

Она сразу поняла, что его беспокоит больше всего. Дело было не только в них, в их желаниях.

Если у Маркуса не будет наследника, сына, Элен и ее детям придется жить в постоянном страхе разоблачения. Пени не мог стать его наследником, так же как и Тристам. Если правда когда-либо выйдет наружу, разразится такой скандал, что для Элен все будет кончено раз и навсегда. Наилучшим выходом для всех было бы появление на свет законного наследника, сына Маркуса.

– Что ж, – с притворным вздохом сказала Катрин, – полагаю, мы сможем как-нибудь ужиться.

– Обещаю не предъявлять тебе неподобающих требований, – невыразительным тоном сказал Маркус. – Возможно, мы предпочтем большую часть времени жить раздельно. У Ротемов достаточно поместий и домов. Надеюсь, ты сможешь подобрать себе что-то подходящее и устроиться там.

Его слова больно отозвались в ее сердце. Катрин не понимала, почему испытывает такое разочарование. Ведь он никогда не говорил, что любит ее, а если и говорил, то она, наверно, утратила его любовь из-за своей бесконечной, как ему казалось, лжи.

Катрин медленно поднялась и подошла к окну.

– Я никогда не сделаю чего-то такого, что будет во вред твоей семье, – сказала она. Уверившись, что может держать себя в руках, повернулась к нему. – Что ты им сказал обо мне?

– Правду, или почти правду – насколько счел это разумным. – Маркус внимательно смотрел на нее. – Я сказал, что влюбился в тебя в Испании и мы поженились. Они знают, что ты – та англичанка, агент британской разведки, которая была в отряде Эль Гранде, и верят, что, когда ты вернулась в Англию, скрывалась под именем Каталины, потому что еще работала на разведку.

– А когда снова стала Каталиной? Как ты это объяснил?

– Сказал, что мы устраивали западню одному человеку, который, как мы были уверены, собирался нас с тобой убить.

– Испанская вендетта?

– Да, я воспользовался этим слухом. Только Пени и Элен знают правду о Дэвиде. Остальным я сказал, что слух о вендетте оказался ложным, поэтому ты снова стала собой.

– А что мы скажем окружающим?

– То же, что я рассказал своим близким. Конечно, это привлечет к нашей семье ненужное внимание, но другого пути не вижу. Посплетничают с неделю в клубах и гостиных, а потом произойдет что-нибудь еще, что даст новую пищу для досужих языков. Сказать по правде, я решил упредить возможные толки и договорился с Мелроузом Ганном, что он опубликует нашу историю в своей газете, как только мы покинем Лондон.

В другое время при мысли о том, какой шквал сплетен и домыслов вызовет в обществе их признание, Катрин стало бы дурно, но сейчас ей было все равно. Она ничего не чувствовала, словно приняла какое-нибудь одурманивающее снадобье.

– Сейчас я ничего не могу решить, – сказала она. – Здесь у меня еще столько дел. – Катрин готова была расплакаться. Пришлось сделать паузу, чтобы взять себя в руки. – Эль Гранде хочет увидеть тебя, прежде чем ты уйдешь. Ты знаешь, что он собирается насовсем уехать в Испанию?

Маркус встал, и его и без того бледное лицо побледнело еще больше.

– Нет, этого я не знал. Думаю, так будет лучше.

– Конечно, лучше! Я рада за него, очень рада. – Катрин нервно стиснула руки. – Он должен скоро вернуться. Ты меня извинишь? Еще столько дел. Пожалуйста, – она в смятении оглянулась, – дождись его. Пей шерри, а я пойду.

– Думаю, ничего срочного у него ко мне нет, – сказал Маркус и направился к двери. – Не провожай меня.

Он вышел, а она стояла, глядя на дверь.

Стиснув зубы, забыв о недавней ране, Маркус быстро шагал по дорожке, пока острая боль не заставила его захромать. Подойдя к карете, он увидел идущих навстречу даму и двух мужчин.

Впереди, опираясь на трость, шагал Эль Гранде. Маркус напомнил себе, что Эль Гранде был ранен, спасая жизнь Катрин. К тому же он духовное лицо, последние три года прожил с монахами в Марстон-ском аббатстве. И на деле Эль Гранде не совершил ничего такого, за что его можно было бы ненавидеть, разве что только принудил Маркуса жениться на женщине, чье сердце никогда не будет принадлежать ему.

Они поравнялись, и Эль Гранде улыбнулся ему. Маркус через силу улыбнулся в ответ. Эми и Кару-зерс тактично остановились в стороне, делая вид, что любуются малиновкой, скачущей в ветвях дерева.

– Мне еще не представилось случая поблагодарить вас за наше спасение, – сказал Маркус, и ему самому стало стыдно своего холодного официально го тона. – Не знаю, – продолжал он уже мягче, – что заставило вас вернуться в ту ночь в дом Катрин, но в любом случае я всегда буду бесконеч но вам благодарен.

– Вернуться меня заставило желание объясниться с вами, – ответил Эль Гранде. – Пока я ждал Катрин, мне пришло в голову, что у вас могло сложиться неверное мнение о наших с ней отношениях. Было той ночью в вашем лице нечто такое, что обеспокоило меня. Это и заставило меня вернуться. Или, – он сделал паузу, – можно сказать, судьба.

Маркус сказал себе, что долг он выполнил, можно теперь пожать Эль Гранде руку и распрощаться.

– Вы сказали: неверное мнение? – усмехнулся он. – Нет, я привык верить своим глазам. Не думаю, что когда-нибудь смогу забыть, как вы, безоружный, скакали на выручку Катрин.