Читать книгу "Грибной царь - Юрий Поляков"

— Отвечаю: а затем, чтобы, когда отгремит погребальная медь, она уже не могла бы найти себе другого, с кем приятнее разделить скорбное вдовье благосостояние. Общее преступление связывает мужчину и женщину гораздо крепче, чем самый множественный оргазм. Твой Веселкин — умная, последовательная и коварная сволочь! Но он не предусмотрел, что ты завалишься к жене выяснять отношения.

— Допустим. Тогда зачем она стала права качать, если они уже все про меня решили? Угрожала зачем? Адвоката пришлю!..

— Ты-то ей угрожал?

— Ну угрожал…

— Во-от. А она бы в ответ: «Да, милый, конечно, дорогой!» Ты бы насторожился?

— Возможно.

— Обязательно! А так получился нормальный скандал бывших супругов. Из-за денег. Она же тебе адвоката обещала прислать, не убийцу. А может, просто вспылила. Женщина все-таки…

— Но могла хотя бы не говорить, что замуж собирается…

— А что она должна была тебе сказать? Что встречается с Пистонкиным из-за бескорыстной любви к сексу? Нет, Дмитрич, ты не психолог! Ох, не психолог…

— Зато ты психолог. Дальше-то что?

— А теперь, когда все всплыло, он постарается убрать тебя как можно быстрей, пока ты не подал на развод. Почему — можно не объяснять?

Свирельников не ответил. Он наблюдал за тем, как маленькие автомобильчики, переваливая холм, словно насекомые своими усиками, ощупывают черное небо лучиками дальнего света.

— Э-э-й! — Алипанов пощелкал пальцами у него перед глазами. — Кто виноват — мы выяснили. Теперь надо решать, что делать!

— Ну и что делать?

— Ты меня об этом спрашиваешь?

— Тебя.

— Нет, дорогой мой человек, решать будешь ты! Но порассуждать можем вместе. Допустим, мы сейчас разворачиваемся и мчимся в РУБОП. Караул — убивают! Что мы докажем? Ничего. Антонина скажет, что попросила знакомого мальчика последить за тобой, потому что ты развода не даешь, деньги зажимаешь, а сам сожительствуешь с молодой, длинноногой особой. Осудит закон брошенную женщину за то, что она следит за своим неверным супругом? Нет, не осудит, а посоветует поскорее развестись и взыскать с бывшего мужа половину совместно нажитого имущества. Что она и сделает. Как ты будешь делиться с Веселкиным — это уже твои проблемы…

— А если мы не едем в РУБОП?

— Если мы не едем в РУБОП, они постараются укокошить тебя, пока ты не подал на развод. Контракт подписан?

— Да, я уже и деньги почти все отдал.

— Вот видишь. В субботу и воскресенье суд не работает. Поэтому я и попросил тебя на пару дней скрыться в неизвестном направлении. Как только ты подаешь на развод — ты в безопасности.

— Почему?

— Мотив слишком очевиден. «Сантехуют» на кого оформлен?

— На Тоню.

— Ну вот: не хотела делиться по суду и заказала. Дело-то обычное. Или ты разводиться не собираешься? В треугольнике тоже что-то есть!

— Разводиться так и так придется, — ответил Свирельников.

— Почему?

— Я женюсь, наверное…

— На Светлане?

— Да, а что?

— Ничего. Молодая жена дисциплинирует. А экс-супруга об этом знает?

— О Светке точно знает…

— Вот тебе еще один мотив: чтобы молодой сопернице ничего не досталось, включая мужа! У насекомых вообще самки ненужных самцов съедают.

— По-моему, ты сгущаешь!

— Про насекомых?

— Про Тоню.

— Ах, вот оно что! Ну тогда я даю ребятам отбой. Никон нам не нужен. Поделишь с Веселкиным акции, и будете дружить семьями! Так бывает. Четырехугольник! — Алипанов показательно достал телефон.

— Погоди!

— Гожу…

— А что ты предлагаешь?

— Я ничего не предлагаю. Я жду, что скажешь ты!

— Ну, хорошо, а если по-другому?

— А ты понимаешь, что значит «по-другому»?

— Объясни!

— Если по-другому: ты едешь за грибами, а мои люди заходят к Никону и решают вопрос. Частично или полностью. Лучше, конечно, полностью, чтобы никто и никогда…

— Полностью — это как?

— Рассказать?

— Да…

— Пожалуйста! Как в «Кавказской пленнице»: кто нам мешает — Тот нам поможет! Берем Никона. Колем. Он думает, мы — РУБОП. Везем на Плющиху, якобы для очной ставки с заказчиками. Он звонит в дверь и говорит, забыл что-нибудь. По ходу сообразим. Они открывают. Их вяжем, а ему все доступно объясняем, и он под нашим присмотром выполняет свой профессиональный долг.

— А если откажется?

— Щас! Если он за денежку готов на все, то ради жизни на земле — тем более. Просто поменяет заказчиков. Потом, похитив деньги и ценности, преступник на радостях где-нибудь в лесополосе неудачно уколется, скажем, «герой». Дело-то обычное. В итоге: замкнутая, экологически чистая система. Ну как?

— Качественно. А неполный вариант?

— Неполный. Берем Никона, дожидаемся, пока Грустилкин вернется к себе домой, звоним в дверь — далее по схеме. Но тут уж, конечно, никакой замкнутости и экологической чистоты. Могут быть проблемы. Серьезные. Выбирай!

— Надо подумать…

— Думай!

— У меня теперь и денег нет. За «Фили» все отдал.

— Мы обслуживаем население в кредит! — Алипанов улыбнулся так широко, что в свете встречных фар засияли его золотые коронки.

Свирельников думал. Все, что он услышал, представилось ему какой-то зловещей, жуткой стеной, сложенной из неподъемных, тесно пригнанных друг к другу склизких валунов и навсегда отделившей его от прошлой жизни. Он пытался найти хоть одну брешь, хоть один неверно, неправильно положенный камень — и не мог. К его ужасу, все казалось логичным, достоверным и жизнеподобным. Нежизнеподобным было лишь то, что все это случилось не в дешевой детективной книжонке, не с кем-то другим, а именно с ним…

«Но Тонька, Тонька-то хороша! Заказчица! Филологиня! Девочка из хорошей семьи! Советская леди! Вот когда палачья порода прорезалась! Вот он когда, Красный Эвалд, вылез! Сука семисвечная!..»

— Ну? — поторопил опер.

— Ничего не надо! — твердо сказал Михаил Дмитриевич.

— Совсем?

— Совсем.

— Ну и правильно! — с легким презрением кивнул Алипанов. — Если можешь простить — лучше прости! Адвокат у тебя есть?

— Григорий Маркович.

— В воскресенье в 22.00 встречаю тебя здесь же и конвоирую домой. Будут звонить — никому не говори, где находишься, даже маме… Я внятен?

— Внятен.

— А счетик за помощь я в понедельник выкачу. Отдыхай!! Тихая охота — это то, что тебе сейчас нужно! Я подожду, пока ты отъедешь. На всякий случай. Ну давай!