Читать книгу "Психология эмоций. Я знаю, что ты чувствуешь - Пол Экман"

Еще важнее отметить следующее: я не хочу создавать впечатления о том, что большинство случаев лжи выявляются благодаря микровыражениям или каким–то другим признакам эмоционального поведения. Иногда обнаружение лжи не имеет никакого отношения к манере поведения лгущего человека. Ложь может выдаваться бесспорными свидетельствами ее существования, получаемыми из других источников, таких как надежные свидетельские показания или материальные улики. Иногда лжец не может удержаться от хвастовства и раскрывает свои секреты ненадежному человеку, который затем выдает лжеца. Печально известный шпион Джон Уолкер продет Советскому Союзу американскую технологию изготовления бесшумных гребных винтов для атомных подводных лодок. До этого бесшумные винты обеспечивали США огромное тактическое преимущество. Советы не могли точно определять, где скрываются американские субмарины, но шумные советские субмарины позволяли точно определять их местонахождение кораблям американских ВМС. Уолкер был пойман не при проверке на полиграфе и не при тщательном допросе. Он похвастался своей жене о том, как много заплатили ему Советы, но упустил из виду тот факт, что эта женщина уже была с ним разведена и не могла претендовать на получение части этих «левых» доходов в виде алиментных выплат! В результате она выдала его властям США.

Иногда принятие решения целиком основывается на оценке манеры поведения. Например, иногда уголовные дела передаются в суд (вместо того чтобы улаживаться с помощью сделки о признании вины) при отсутствии неопровержимых доказательств виновности или невиновности обвиняемого. Решение о правдивости имеющихся показаний принимает жюри присяжных на основе их собственных оценок того, что говорят свидетели обвинения и защиты и как они это делают. Члены жюри обычно не поддерживают постоянных контактов со свидетелями и не имеют много времени для того, чтобы наблюдать за изменением их поведения при резких поворотах в ходе судебного разбирательства. Присяжные редко задают уточняющие вопросы, когда они замечают появление горячих точек; этим занимаются адвокаты и судья. А свидетели знают, что правдивость их показаний тщательно оценивается и что от этой оценки иногда зависит очень многое.

Тем не менее нередки ситуации, в которых наличие специалиста, умеющего выявлять горячие точки обмана, имеет жизненно важное значение. Люди, совершившие теракты 11 сентября, неоднократно подвергались очной проверке работниками визовых служб, иммиграционными чиновниками и персоналом аэропортов, до того как они смогли направить угнанные самолеты на башни Всемирного торгового центра и здание Пентагона. Если бы даже часть их лживых утверждений была бы раскрыта, то многих, если не всех, жертв сентябрьской катастрофы удалось бы избежать. И это едва не случилось на самом деле. Один из сотрудников безопасности аэропорта сообщал, что у него вызвал подозрение один из будущих угонщиков, действия которого показались ему несколько странными. Но знания, полученные им в процессе профессиональной подготовки, были недостаточными, для того чтобы придать ему достаточную уверенность в необходимости действовать с учетом появившихся подозрений. В результате он не решился задержать одного из будущих угонщиков для детальной проверки его документов и тщательного личного досмотра.

Большинство работников правоохранительной системы и службы национальной безопасности не обучались тому, как проводить интервью, или имеют ошибочное представление о существовании каких–то абсолютно надежных признаков лжи. Еще хуже то, что, когда они полагаются на ненадежные симптомы, они редко получают обратную связь, позволяющую им узнать об ошибочной оценке, а если они и узнают о ней, то обычно это происходит с таким опозданием, что они уже не могут вспомнить, что же заставило их сделать такую оценку.

Довольно часто процесс обучения оценке правдивости предусматривает усвоение информации, не подкрепленной результатами научных исследований, а иногда и противоречащей им. В одном эксперименте независимая исследовательская лаборатория обучала своих испытуемых проведению оценки правдивости на основе критериев, разработанных одной фирмой, занимающейся в данный момент обучением полицейских — именно полицейских, а не работников других правоохранительных служб США, — и обнаружила, что обученные ею люди стали делать менее точные оценки правдивости![221]

Вместе с психологами Марком Франком и Джоном Юлли (который занимается изучением слов и воспоминаний, подобно тому как я занимаюсь изучением жестов и выражений лица) и отставным полицейским из отдела убийств Джоном Ярбругом я разработал новый метод обучения людей оценке правдивости, который основывается на научно доказанных фактах и результатах полевых экспериментов. Мы учили людей только тому, что было подкреплено результатами научных исследований и экспериментов (многие из них проводились в нашей лаборатории) и практическим опытом полицейских (которые вместе с нами занимались разработкой учебных планов). Мы предпочитаем проводить трехдневный курс обучения, предусматривающий время для практических занятий и получения обратной связи, но так как многие из наших слушателей занимают ответственные посты и это не позволяет им отрываться от работы на целых три дня, то мы также предлагаем ускоренный, но более насыщенный двухдневный курс занятий. Мы обучали полицейских следователей из США, Великобритании и Канады. Хотя полицейские скептически относятся к способности ученых предложить им какую–то полезную практическую информацию, мы обходили это препятствие за счет того, что занятия на наших курсах «Оценки правдивости» проводились полицейским, имеющим многолетний опыт практической работы, совместно с ученым, занимавшимся исследованием стилей поведения и признаков лжи. Слушатели курсов в процессе обучения узнавали, что они могут распознавать и понимать поведение, которое прежде было им непонятно или просто неправильно истолковывалось.

Мы еще не знаем, кто получает больше пользы — те, кто приходит к нам со слабыми или уже с хорошо развитыми навыками оценки правдивости. Мы также не знаем, как долго сохраняется достигнутое улучшение навыков и нужно ли через какое–то время проходить повторный курс. К счастью, американское правительство собирается профинансировать исследования, которые дадут ответы на эти вопросы.

Мы также занимались обучением офицеров военной разведки и контрразведки. Офицеры военной разведки проводят допросы людей, с которыми сталкиваются при проведении боевых действий, как, например, в Ираке, и которые подозреваются во враждебных намерениях в отношении США. Хотя пресса немало рассказывала о тех, кто использовал жестокие методы проведения допросов, лишь немногие знают о том, что мы обучили группу военных разведчиков нашим гуманным методам оценки правдивости показаний. Позднее эти офицеры были направлены для работы в тюрьму Абу–Грейб, после того как там были вскрыты факты жестокости при проведении допросов. По их сообщениям, наши методы обучения принесли им большую пользу при проведении допросов в крайне непростых условиях.