Читать книгу "Александр Македонский. Наследник власти - Неля Гульчук"

– «Эвмен понял, что ему не удастся одержать верх над голосами эгоизма и склонить сатрапов в пользу своего плана. И кардианец прибегнул к военной хитрости. Он показал военачальникам письма, которые будто бы получил накануне от Оронта, сатрапа Армении. В них якобы сообщалось, что хилиарх Кассандр не только побежден, но и казнен, а Полиперхонт с отборным войском находится на пути в Азию, чтобы начать борьбу с вероломным Антигоном.

Никто из членов военного совета не усомнился в подлинности писем, думая, что царица Олимпиада находится в Македонии, так как еще не дошли слухи о ее казни. Эвмен вновь приобрел неограниченную власть. Все склонились перед авторитетом царского стратега. Он решил разбить военный лагерь в долине Бундемира недалеко от Персеполя».

Селевк оторвался от письма.

– Александр всегда ценил Эвмена. Он в совершенстве владел стратегическим искусством. И умел находить выход из самых сложных положений.

Выражение лица Апамы удивило Селевка:

– Тебя что-то тревожит?

– Читай дальше.

– «Как только в Персеполь пришло известие, что я нахожусь на дороге в Перейду, союзное войско под командованием Эвмена выступило мне навстречу. Движение вперед проходило в полной готовности к битве с обеих сторон. Расстояние между двумя армиями скоро сократилось до тысячи шагов. Эта битва должна была решить многое. Я обязан был ее выиграть, чтобы македоняне, воюющие на стороне Эвмена, поняли, что Антигон непобедим.

Эвмен значительно превосходил меня боевыми силами. Местность была крайне неудобна для сражения. Необходимо было выиграть время. Мой сын Деметрий указал мне на главную слабость противника:

– Союзные войска – чужаки. Они соперники друг другу. Это слабая сторона армии Эвмена.

Я похвалил своего сына, сказав, что перед нами опасный противник, но мы обязаны победить его, чтобы стать первыми лицами в государстве».

– Я так и знала! – воскликнула Апама. – Стать первым лицом в государстве – вот к чему стремится Антигон. И для достижения этой цели он сметет всех на своем пути. Антигон даже не скрывает этого. Селевк, я боюсь, что ты совершил ошибку, предоставив в распоряжение Антигона свои войска.

– Ты напрасно волнуешься, Апама. Для Антигона нет ни малейшей возможности одолеть неприступные стены Вавилона. Да и зачем ему приобретать в моем лице врага? Не забывай, что на моей стороне всемогущий Птолемей.

– И ты не забывай, что Антигон умен и хитер. Он не успокоится, пока не приберет все к своим рукам. Ты должен заставить его убраться восвояси! Читай дальше.

«Никто первым не начинал битвы. Кое-где вспыхивали мелкие стычки.

Я выжидал. Эвмен тоже не торопился.

Под покровом ночи я решил сняться с лагеря и переправиться в Габиену, местность, удобную для отражения натиска противника. А главное, оттуда был открыт путь к тебе, Селевк, чтобы в случае необходимости пополнить мои войска твоими воинами. Но Эвмен разгадал мой замысел. С наступлением утра я не обнаружил в ущелье противника. Проклятый кардианец опередил меня на несколько парасангов по пути в Габиену.

Мне удалось за один день настигнуть неприятеля.

Эвмен немедленно отдал приказ своим войскам остановиться.

Мы поспешно выстроили боевые линии. Эвмен – чтобы преградить мне путь в Габиену. Я – чтобы проложить себе дорогу силой.

Всю мощь атаки Эвмен решил сосредоточить на правом крыле, где простиралась обширная равнина. Линию правого крыла составляли карманские всадники и гетайры певкесты. Четыре илы лучших всадников были выставлены для прикрытия и две были в резерве. Впереди разместили слонов. Центр боевой линии составляла пехота. С левой стороны к пехоте примыкали всадники левого крыла. Вдоль линии всадников до самых высот стояли пятьдесят боевых слонов.

Моя армия по количеству слонов, легкой пехоты и пращников значительно уступала армии Эвмена, но зато превосходила ее по количеству всадников. Но самое главное – я один командовал своей армией, и все повиновались только моим приказам.

С возвышенности я прекрасно видел расположение неприятельских войск.

Атаку я решил начать с правого крыла. Мне необходимо было заставить неприятеля очутиться в пустом пространстве, чтобы затем нанести сокрушительный удар по левому крылу».

– Глаз у Антигона хоть и один, а видит хорошо! В этом сражении армии возглавили могущественные полководцы, достойные друг друга! – воскликнул Селевк. Как опытный полководец, он отчетливо представлял себе весь ход битвы.

– «Я командовал правым крылом, где сосредоточил лучшую конницу. Деметрию я доверил командование двумя илами.

Едва началось сражение, мои легкие всадники, минуя слонов, бросились на неприятеля, осыпав его градом стрел, но затем обратились в ложное бегство, когда против нас выступили тяжелые всадники.

Эвмен приказал сатрапу Эвдиму атаковать мое левое крыло слонами и отрядами конницы.

По моему приказу мои воины отступили к горам. Я лично объезжал отступающие отряды, указывая наилучшие направления.

Я слышал, как союзники радостно кричали:

– Враг отступает!

– Схватите Антигона!

– Захватите его сына!

Тщеславные глупцы! Я выигрывал время, чтобы, собрав воедино все свои силы, воспользоваться образовавшейся брешью. Я послал самых быстрых всадников к своим разрозненным отрядам с приказом собраться под прикрытием гор, выстроиться и быть готовыми к нападению.

И я дождался своего часа. Между центром и левым крылом противника образовался широкий коридор.

Мои всадники сплоченной массой бросились в этот коридор. Отразить атаку было невозможно, а быстро развернуть слонов тем более. Вскоре мой сын, как и великий Александр в его возрасте, одержал свою первую победу в первом же сражении. Деметрий вынудил противника к бегству.

Эвмен, видя свое левое крыло смятым и не желая иметь неприятеля в тылу своих фаланг, приказал трубить отступление.

С приходом сумерек оба войска снова находились в сборе и горели желанием сражаться. Возобновить битву препятствовал поздний час. В полночь мы уже находились далеко друг от друга.

После понесенных крупных потерь, не считая себя достаточно сильным, чтобы быть рядом с серьезным противником, я решил расположиться на зимние квартиры как можно дальше от Эвмена. Я был уверен, что сатрапы союзных войск, получив временную передышку, забудут про осторожность и не будут обращать внимания на советы и приказы Эвмена. Каждый из сатрапов снова станет сам себе начальником. Кроме того, я сделал все возможное, чтобы в лагере врага узнали правду: Кассандр жив, армия Полиперхонта почти разгромлена, царица Олимпиада казнена, сила на стороне оппозиции, а не царского дома.

Для меня не осталось тайной разрозненное расположение лагерей противника. Я был уверен в успехе неожиданного нападения. Войскам был отдан приказ готовиться к походу.