Читать книгу "Первые шаги по Тропе: Злой Котел - Николай Чадович"

Только теперь я по-настоящему пожалел, что не могу улавливать речь вредоносцев ушами. О том, что творилось на кухне, приходилось судить по звукам, доносившимся оттуда, – звону посуды, хрусту костей, чавканью, сопению и даже характерному бульканью, знакомому каждому, кому приходилось разливать жидкость из бутылок и кувшинов в более мелкую тару (три «бульки» – почти пятьдесят грамм).

Неужели не по годам хитрая принцесса поит гостей вином? Но ведь раньше вредоносны ничего хмельного в рот не брали. Или это правило распространяется только на Дрыгву, где пить – значит рисковать, а здесь они чувствуют себя, словно на курорте.

Ну что же, это бы решило некоторые мои насущные проблемы. Вот только хватит ли вина на всю ораву?

Когда мне надоело сидеть взаперти и, прислушиваясь к шуму пиршества, глотать слюнки, я тихонечко приоткрыл дверь и приник к щели.

Картина, открывшаяся моему взору, была достойна кисти Босха: обжирающиеся монстры и прислуживающая им фея. Или иначе: свадьба Дюймовочки с кротом в присутствии всей родни жениха.

Вредоносцы уписывали еду за обе щеки, а вино хлестали, как насосы. Говорить внятно они не могли, но я все же разбирал некоторые слова:

– Вкусно.

– Налей еще.

– Подай сюда вон тот кусок.

Прытник ел и пил наравне со всеми, зато и свалился первым. Вино с дурманом – это вам не родниковая водичка и даже не кровь невинных жертв.

Вскоре за ним последовали и чревесы. Чавканье сменилось еще менее мелодичным храпом.

Принцесса на какое-то время пропала из виду, но спустя несколько мгновений появилась прямо перед моей дверью.

О чудо, она заговорила! И первые произнесенные ею слова касались непосредственно моей особы.

– Они ищут тебя. Уходи.

Поборов приступ несвоевременной сентиментальности, я вымолвил:

– А как же ты?

– За меня не беспокойся. Эти существа почти столь же примитивны, как лесные и речные твари. Я постараюсь сделать так, чтобы они приняли меня за ту злюку, которая жила здесь раньше.

– Ты не догадываешься, какая доля была предназначена этой… злюке?

– Догадываюсь. Думаю, что мне она по силам.

На том мы и расстались. Заявляю со всей ответственностью, – никогда прежде мне не доводилось встречать никого более сообразительного, чем принцессы-вещуны.

Уходил я налегке. Даже кремниевый нож не стал менять на железный. Зачем? Ясную голову и упрямый характер не заменят ни железо, ни золото. Кроме того, я могу попасть в такую страну, где ржавчина съедает металлы, словно весеннее солнце – лед.

(Правда, небольшой топорик я прихватил, но только на время.)

Между мной и Ясменем лежали Дрыгва и Вредоносный бор, куда соваться было в высшей степени рискованно, а обходные пути я себе даже не представлял. Оставалось последовать совету Рябого и вызвать на помощь тенетников-летунов.

Но для этого сначала требовалось найти высокий, одиноко стоящий холм и разжечь на его вершине четыре костра, расположенных квадратом (впрочем, при желании эту фигуру можно было назвать и крестом).

Холм я выбрал не первый попавшийся, а сплошь заросший кустарником, дающий при горении много дыма. Вот тут-то и пригодился топорик.

Я успел очистить от растительности чуть ли не половину холма, хорошенько наглотаться дыма и проклясть все на свете, включая инженера Маркони, не соизволившего осчастливить своим изобретением Злой Котел, когда в небе наконец-то появились три белые точки, направлявшиеся в мою сторону.

Тенетников я, по правде говоря, недолюбливал, но сейчас несказанно обрадовался им и забросил подальше уже ставший ненужным топорик.

Садиться сразу летуны не стали, видимо, опасаясь засады (ведь вредоносцы находились почти рядом), а сначала сделали над холмом несколько кругов. Точно следуя инструкции Рябого, я улегся в центре квадрата и раскинул руки.

В подтверждение того, что мой сигнал принят, тенетники задрыгали ногами (руки-то у них были заняты). Судя по тому, что все трое имели при себе груз, это были случайно пролетавшие мимо торговцы, а не специально посланная на мои поиски экспедиция. Вполне возможно, что про меня в Ясмене давно успели забыть. Мало ли лазутчиков кануло за это время в неизвестность.

Двое садиться так и не стали, продолжая барражировать в воздухе, а третий приземлился в сторонке, подальше от костров. Ну не любят тенетники огонь – и все тут!

Летун еще не успел собрать свой «пуховик» в охапку, как я уже подскочил к нему со словами:

– Срочно доставь меня в Ясмень. Я был с особым заданием во владениях вредоносцев.

Говорил я, известное дело, на общем для вредоносцев и тенетников языке, который, как недавно выяснилось, вообще пришел к ним со стороны.

Летун не стал задавать лишних вопросов (мой изможденный вид и так свидетельствовал о многом), а без всякого сожаления сбросил со спины свой драгоценный груз и помог мне занять его место.

Со взлетом пришлось повозиться – ветер был не тот, – но в конце концов земля все же отпустила нас.

Скоро облысевший холм, от которого все еще тянулись вверх четыре струйки дыма, на высоте сотни метров сливавшиеся в едкий шлейф, исчез вдали, и мы пересекли реку, вытекавшую из Дрыгвы. Я попытался рассмотреть дом, где в одиночестве пребывала юная принцесса, но все вокруг заволокла облачная дымка, вскоре превратившаяся в сплошную пелену…

Даже не знаю, как мы летели, – напрямик или в обход владений вредоносцев. Тенетники все время держались за тучами, и рассмотреть что-либо внизу было просто невозможно.

Убаюкала меня легкая качка, всегда сопровождавшая полет, а разбудил рев ветра, возвещавший о том, что ненасытный Светоч продолжает пожирать облака, посылаемые ему в жертвенный дар окрестными морями и землями.

Да только это был уже совершенно другой Светоч! Мне, как человеку со стороны, столько времени отсутствовавшему здесь, сие виделось особенно ясно.

Теперь он висел так низко над землей, что к нему устремлялись сразу два смерча. Сверху – белый смерч облаков, а снизу – серый смерч пыли. Мне никогда не приходилось воочию видеть атомный взрыв, но теперь я имел полное представление об этом бедственном явлении.

Теперь стало понятным происхождение огромных котловин, покрывших все вокруг. Эти оспины на лике Ясменя оставил Светоч, периодически спускавшийся с небес.

Сейчас мы летели, отбрасывая тень не на степь, а на облака. Да и степь неузнаваемо изменилась. Привычный ярко-зеленый колер пожух, выцвел, поблек, а сама трава, иссушенная зноем, полегла.

Хватило бы одной искры, чтобы возник грандиозный пожар. Знать, недаром тенетники так чураются огня. Возможно, какой-то печальный опыт у них уже имеется. Или причиной того заветы все того же Поводыря?