Читать книгу "Рожденный Светом - Сергей Фрумкин"

– Ты ведь только что это делала?! – возмущенно насупившись, напомнила Ин. – Разве я не доказала, что управляю «Росой» ничуть не хуже тебя?!

Гим посмотрел на спорящих женщин: красивых, гордых, благородных и безумных, в своем стремлении в одно мгновенье попрощаться с жизнью. Ему стало невыносимо тоскливо от мысли, что так нелепо и глупо складывается судьба лучших из лучших из человеческого рода… к которому лично он теперь даже не относился…

– Можно и мне сказать? – отчетливо и очень весомо прозвучали слова молодого сержанта. – У меня было время подумать о смысле существования. Я не мог выйти из придуманной Ланкорусом клетки, но никто не мешал мне соединиться с информационными потоками вокруг нее, никто не мешал вслушаться в окружающий мир и проникнуть вглубь самого себя. Если бы я не знал, что завтра уже не наступит, наверное, стоило бы сказать Дитриезу спасибо, за возможность побыть наедине лишь с собой и своими мыслями! Семь суток – это бесконечно долго, это вечность, это миллиарды мгновений, каждое из которых наполнено своей информацией! За этот период я многое понял и многому научился. Я могу рассказать вам о жизни то, чего вы даже не слышали, что даже никогда не пришло бы вам в голову… Но сейчас поверьте только в одно: жизнь стоит того, чтобы жить дальше! Во всяком случае, ваша. А я не боюсь смерти – я уже умер. Мне была отпущена только одна жизнь, и я ее прожил. То, что сейчас стоит перед вами – недоразумение, организм, которого не существует, не должно быть в природе. Он уродлив. Ему не место в этой Вселенной. Вы – люди среди людей. Я – неизвестно кто, неизвестно что. Для меня умереть в жерле Ранопуса – не шанс что-то сказать или доказать напоследок, как для тебя, Ри, или для тебя, Ин. Мной не движут сильные чувства и неуправляемые эмоции. Я просто знаю, что лететь на «Росе» нужно именно мне, вот и все. Поэтому и полечу я!

– Летим втроем? – с надеждой в голосе предложила решение проблемы Ин.

Гим и Ри одновременно покачали головами. Но Гим произнес первым:

– Вы обе останетесь! И не сопротивляйтесь – так будет лучше…

Все это время Вилиар Пиронт задумчиво и с восхищением смотрел на эту тройку героев. Когда пожилой ученый заговорил, его голос дрогнул, выдавая сильное внутреннее волнение:

– Я уже и не думал, что в наши дни можно встретить такое благородство, как в вас троих, – ректор провел рукой по глазам, и его рука стала влажной. – Спасибо вам, дети! Честное слово, спасибо! Не так страшно стареть, зная, что на твое место придут другие. Не так страшно оставлять этот мир, если видишь, для кого ты трудился все свои годы… Но вам и в самом деле нет необходимости умирать всем и сразу, если для управления переходом достаточно всего одного пилота! Насколько я понимаю, Совет Империи не одобряет ваших поступков. Даю вам слово Вилиара Пиронта, что те двое, что останутся здесь, получат защиту в стенах моего института и, при первой же возможности, смогут отбыть туда, куда сами скажете!

– Спасибо вам, – поблагодарила Ри. – Но мы бы хотели…

– Ин, Ри! – твердо остановил полковника Гим. – Я благодарен судьбе, которая свела нас вместе под небом Излина. Мне было очень приятно работать с вами и будет очень не хватать вас после второй своей смерти… НО Я ЛЕЧУ ОДИН! Хотите сопротивляться – попробуйте!

Ошеломленные такой наглостью, женщины замерли с открытыми ртами.

– Ты не умеешь управляться с «Росой», – нервно усмехнувшись, напомнила «выскочке» Ри.

– Ты меня научишь, – просто ответил Гим.

– Но я ведь не хочу, чтобы ты летел вместо меня?!

– Но хочешь, чтобы кто-то спас сектор? Или я, или никто, Ри! Так, что решайся!

– Гим, черт побери! – умоляюще простонала Ин. – Ну не будь таким эгоистом!

– Я тоже тебя люблю, Ин! – улыбнулся сержант, ловя себя на мысли, что в этой шутке наверняка больше правды, чем ему бы хотелось.

На сержанта посмотрели два красивых, но глубоко ненавидящих, оскорбленных взгляда. Обе женщины осознавали, что борьба с неуязвимым героем отнимет у них много времени и сил, которых итак нету, и только поэтому вынужденно уступали грубому принуждению.

«Пусть так», – усмехнулся про себя Гим. – «Ненавидьте, зато живите дальше! Это не ваше дело. Это – мужская работа!»

Трогательного прощания не получилось – завоевав право первенства таким недемократическим образом, Гим лишил себя слез и напутствий двух прекрасных и дорогих ему женщин. Но так ему было даже и легче – долгие проводы заставили бы по-настоящему окунуться в тоску расставания. А так… Гим старался поменьше думать…

«Роса» шла курсом, заданным для нее Ри. Гим сидел за пультом и ждал, пока Мозг отработает траекторию и сообщит о прибытии в зону переброски. После этого сержанту следовало выполнить ряд инструкций, подробно изложенных полковником на оставленном ею полимерном листке.

Опасностей подстерегало несколько. Во-первых: охрана Колокона обратила внимание на незапланированное перемещения грузовых кораблей и подняла по тревоге крейсера, рыскавшие сейчас вокруг транспортников, как встревоженные осы вокруг гнезда. «Роса» двигалась в маскирующем поле, но, по словам Ри, все равно оставляла позади себя след, который мог обратить на себя внимание пограничников. Во-вторых: операторы центра управления переброской могли заметить, что искривители пространства по собственной инициативе начинают потреблять энергию Колокона, и попытаться заблокировать работу непонятно как запустившейся программы переброски. В-третьих: Гим мог ошибиться со вводом кодов или попасть с «Росой» в ситуацию, из которой не сумел бы выбраться самостоятельно…

Вокруг «Росы» благополучно появились «планеты» – огромные черные шары «одноразовых» грузовых кораблей экологов. Малюсенький, в сравнении с ними, лайнер Ри замер, сообщив пилоту о прибытии в пункт назначения. Гим наклонился над пультом, старательно отрабатывая последовательность оставленных полковником инструкций и проклиная себя за незнание основ пилотирования космических кораблей – допусти он одну ошибку, и уже ничего не сможет ни повторить, ни исправить…

– Он справится? – желая если не поддержать, то хотя бы немного отвлечь окаменевших от напряжения перед экраном радара Главного Исследовательского Центра женщин, спросил у Ри и Ин ректор.

– Справится! – уверенно кивнула Ин. В карих глазах амазонки стояли слезы. – ОН обязательно справится!

«Смерть – это не начало и не конец», – говорил себе Гим. – «Во Вселенной ничто не начинается и не заканчивается. Я не боюсь смерти!»

Он и на самом деле сейчас не боялся. Он не считал себя слишком молодым, чтобы уйти – многие лучшие из его друзей ушли из жизни на несколько лет раньше и при куда менее ярких и героических обстоятельствах. Он не думал, что прожил эту жизнь напрасно – жизнь была интересной, необычной, сдвоенной и заканчивалась теперь не так, как у всех. Он не рассуждал, вспомнят о его подвиге или забудут – он выполнил свою работу, он остался верен себе и своим принципам, он уходил для того, чтобы многие и многие другие остались творить, созидать и растить детей…