Читать книгу "Гадюка в сиропе - Дарья Донцова"

Вот оно, как повернулось! Оказывается,Андрюшка сын Кондрата! В голове моментально все стало на место. Событиясложились в стройную цепочку, и я сразу поняла, что к чему.

Значит, так. Андрюшина мать родила сына отКонстантина, так на самом деле зовут писателя.

Кондрат Разумов – это псевдоним. Я ведь зналаоб этом и могла бы вспомнить, когда увидела паспорт нашего бандита. Кондратпару раз приходил в гости к бывшей любовнице, может, и деньги давал длямальчика. Хотя, что с него было взять по тем временам. Удачливый прозаик,успешный литератор, автор известных детективов, богатый человек – все это вбудущем. В 1977 году он просто учитель русского языка и литературы с нищенскимокладом.

Детство Андрюши было очень тяжелым – постояннопьющая мать, и никаких родственников, которые могли бы помочь ребенку, нибабушек, ни тетушек… Вероятно, Люда сказала мальчишке, кто его отец, хотя,очевидно, Кондрат не признал ребенка, фамилия-то у Андрея – Казин. Правда,отчество – Константинович.

Потом Кондрат резко пошел в гору, появилисьрецензии в газетах, интервью на телевидении. Представляю, какие чувстваобуревали парня. Потом, став взрослым, он и задумывает преступление. Покупаетквартиру, заводит хорошие отношения с отцом, прикидываясь почти приятелем,вкладывает в руки Вани пистолет. Все очень логично. Он, конечно, знал одурацкой забаве Кондрата и Вани. Играя, они поднимали такой шум, что пару разприходили соседи снизу, у которых раскачивалась люстра, и Кондрат откупался отних своими новыми детективами. Но почему Андрей решил убить отца? Да понятно,хотел отомстить за свое тяжелое, голодное и нищее детство. И ведь придумалпросто изуверский план. А кажется таким простым, даже примитивным парнем!

Это что же получается? Лиза – родная сестраАндрея?

Господи, а вдруг он замыслил убить Лизу, а ятак спокойно отпускаю с ним девочку! Нет, это уж слишком, да и зачем бы Андреюубирать сестру? Да наследство! Небось Кондрата станут переиздавать, значит,детям положены деньги, причем хорошие… Но он ведь официально не признан сыном.

– Еще кофе? – спросила официантка.

Я встала, сердито громыхнув стулом. Ну уж нет,хватит наливаться бурдой по ценам амброзии, а подумать спокойно можно и в метропо дороге домой.

Но чтобы полностью осмыслить ситуацию,пришлось покататься по Кольцевой линии вместе с парочкой бомжей, смотревших наменя очень внимательно. Наконец я разработала стратегию.

Завтра с утра я опять позвоню в больницу к СлавеСамоненко и попытаюсь узнать, когда же разрешат посещения. Убийцу я нашла, датолько улик никаких. Все на уровне домыслов и размышлений, а их к делу непришьешь! Следовательно, надо наскрести хоть что-нибудь материальное,свидетельствующее о том, что Андрей безжалостный и хладнокровный организаторубийства Кондрата. Главное, держать себя в руках и делать вид, будто ни о чемне догадываюсь. Как ни в чем не бывало поить его кофе с пирожными, поправлятькорявую речь… Вот только Лизу с ним теперь отпускать не стану.

Дома были все те же – Маша Гаврюшина и Лиза. Ана столе издавал аромат кекс жуткого вида, кривой на один бок.

– Вот, – гордо заявила Гаврюшина,занося над ним огромный нож, – испекли коврижку, праздничную!

– А какой у нас праздник? –поинтересовалась я, осторожно откусывая кусочек.

Бедный, бедный мой желудок! Он уже сегодняполучил от хозяйки кусок фанеры! Но неожиданно отвратительное на первый взгляддетское творение оказалось вкусным.

– Ну, Лампа, – обиженно протянулаЛиза, – всем праздникам праздник! Четверть закончилась, каникулы начались!

– Ой! – всплеснула я руками. –Забыла!

– Ничего, – успокоила Маша, – уменя папа зимой дневник подписывал и говорит: «Ну вот, доченька, как времябежит, ты уже в пятом классе».

Лиза засмеялась:

– А как он отреагировал, когда узнал, чтоты уже в восьмом?

Маша вздохнула:

– Я ему не сказала, пусть и дальше такдумает, а то рассердится, старый уже, вот и забывает.

– Сколько лет папе? –поинтересовалась я.

– Тридцать пять, – спокойно ответилаГаврюшина и набила рот кексом.

– Ну-ка, – потребовала я, –тащите дневники!

Лиза моментально шлепнула на стол свой. Вовсех графах радовали глаз сплошные пятерки. У Маши дневник выглядел по-иному.Математика «три», русский «три», география «три», словом, кругом одни«удовлетворительно», и только по пению красовалась жирная пятерка.

– Гаврюшина, – строго сказалая, – в этой ситуации ты еще и поешь?! Используй каникулы, чтобы набратьсязнаний. Прекращай печь пироги и кексы и немедленно принимайся за русский. Атебе, Лиза, должно быть стыдно. Лучшая подруга еле-еле на трояках едет. Междупрочим, мы в свое время брали отстающих на буксир!

– Мне русский и алгебра по фигу, –заявила Маша. – Вообще после девятого класса я из школы уйду!

– Куда?

– В цирковое училище, – спокойнопояснила она, наливая чай. – Тетя Лампа, да вы ешьте коврижку!

– Кто же тебя туда возьмет? Надо талантомобладать и определенной физической подготовкой.

– Гавря, покажи, – велела Лиза.

Маша оставила с сожалением чашку ипробормотала:

– Наелась зря.

– Ничего, – ответила Лиза, – тынемножко…

– Ладно, – согласилась Гаврюшина и вмгновение ока вылезла из джинсов, оставшись в драных колготках.

– Давай, Гавря! – приказала Лиза.

Маша расставила ноги и начала прогибатьсяназад. Я смотрела на нее во все глаза. Руки девочка держала перед собой, телоее, словно резиновое, клонилось вниз, наконец голова коснулась пола. Гаврюшинапросунула ее между ступнями и улыбнулась. Потом уперлась руками в линолеум ивыгнулась самым невероятным образом.

– Маша, прекрати! – испугаласья. – Сломаешь позвоночник. – Но Гаврюшина, по-прежнему улыбаясь,повторила упражнение в обратном направлении.

– На полный желудок тяжело, –пояснила она, принимая нормальный вид. – Я еще и не так могу. У меня целыйномер, называется «Каучук».

– Кто тебя научил?

– У нее все в цирке работают, –гордо пояснила Лиза, – дедушка, бабушка, мама, папа, а Машка по выходныминогда выступает. Понимаешь теперь, что ей уроки по фигу?