Читать книгу "Ингвар и Ольха - Юрий Никитин"

– Доброе вино привезли… А я уж хотел было взятьмолодыми полонянками. Зачем, когда свои девки краше? А вина в наших краях чегонет, того нет.

Он отхлебнул еще. Черномырд в мертвой тишине замершей палатыосторожно напомнил:

– Княже, ты говорил, что меня опередили. Когда же этобыло? Ты ж сам велел ей пойти прибраться.

– Конечно, – подтвердил Олег. – Негоже ей,княгине, что весь день и ночь убирала, чистила, варила и готовилась принятьтакую ораву, сидеть в будничном в присутствии князя. Потому и послал одеться.Разве она так не ярче?

Ольха ждала, замерев. Олег кивком указал на Ингвара:

– Этот упросил отдать ему. Еще когда мы подъезжали кего владениям. Все уши прожужжал, какая она красивая да как жить без нее неможет… Чуть бы раньше тебе, Черномырд!

Черномырд с досадой стукнул кулаком по столу:

– Если бы столько дней держал взаперти, рассмотрелтакую жемчужину давно!

Олег кивнул Ольхе:

– Сойди, дочка, к нам. А ты, Ингвар, возьми ее за руку.

Ошеломленная, Ольха сошла в зал, Ингвар оказался рядом. Онсхватил ее руку с такой силой, что она чувствовала, как ее пальцы слиплись водно целое. Его пальцы были горячие, вздрагивали.

Зверята метнулась сюда, метнулась туда, появились девки срушниками, кольцами. У нее все было готово, у нее все всегда было готово. Девкипропели обрядовые песни, перевязали их руки рушниками, посыпали голову житом,провели вокруг стола и поставили перед князем.

Олег смотрел чуточку насмешливо. Ольха старалась невстречаться с ним взглядом. Он был мудр и понимал слишком много. Даже то, в чемона сама не хотела себе признаваться.

– Благословляю вас, дети мои, – сказал оннепривычно мягко, даже Ингвар покосился удивленно. – В нашем жестокомвремени много сирот, вы – не исключение. Родители твоего жениха погибли в томже году, что и твои… По странному совпадению, в тот же день и в том же месте…Но дрались, не поверишь, на одной стороне.

Он обнял их по очереди, усадил по правую руку от себя. Ольхавсе еще не могла прийти в себя. Когда пир пошел дальше, она выждала, когданикто не смотрел на них, шепнула:

– Зачем он это сделал?

– Что? – шепнул Ингвар.

– Ну, придумал, что ты первым хотел взять меня. Я жепомню, как ты клялся, что лучше быть вздернутым, чем сидеть со мной рядом!

Ингвар покосился по сторонам, не слышит ли кто, ответилсердитым шепотом:

– А ты клялась, что умрешь, но не пойдешь за проклятогоруса! Тем более за кровавого пса… Но не мри раньше времени. Я не знаю, зачемкнязь все это делает, но я на тебя не претендую и пальцем не коснусь. Можешь нестрашиться.

– Я не страшусь, – ответила она тем же сердитымшепотом.

Асмунд, сидевший напротив, стал вроде бы прислушиваться к ихперебранке. Ольха сладко улыбнулась старому воеводе. Ингвар растянул губы встороны с таким усилием, словно лицо было из чугуна.

Странно, но она в самом деле не чувствовала ни прежнегостраха, ни отвращения. Напротив, мысль о том, что Ингвар возьмет ее в своисильные руки, обнимет, его горячий рот накроет ее губы… нет, даже думать обэтом нельзя. Горячая кровь бросается к щекам с такой силой, что она самачувствует жар. А во всем теле наступает такая сладкая слабость, что ложкавыпадает из руки. И кажется, что все видят и понимают, о чем она думает.

Они касались локтями, но смотрели не друг на друга, а вместена впереди сидящих. Вместе, подумала она со странно щемящим чувством. Смотретьвместе в одном направлении… Если бы он не был проклятым русом, кровавым псомвеликого князя! Он именно тот, кого она видела в мечтах. Сильный, красивый,благородный.

Именно такого она бы любила… Вздрогнула так сильно, чтоИнгвар спросил тихо, не поворачивая головы:

– Что-то случилось?

– Да нет, ничего.

– Уверена?

– Смотри в тарелку.

Да, как бы ни прятала от себя это слово, но именно такогоона и полюбила. Именно его – кровавого пса князя!

Ингвар украдкой, когда Ольха не смотрела в его сторону,наблюдал за нею. Она выглядела очень юной и беззащитной среди множества грубыхи сильных мужчин. Он чувствовал сильнейшее желание как-то защитить, укрыть,спасти, спрятать. Если бы можно было посадить ее как царевну-лягушку в платочеки носить с собой, он был бы счастлив.

Он вздрогнул, потрясенно поняв, что в самом деле был бысчастлив. Не расставаться с нею – вот счастье. Не расставаться никогда. Бытьвсегда, всюду вместе. С нею, лесной княгиней, которая била мечом прямо всердце. Она не знает еще, что попала очень точно. Свалила его одним ударом, каклесного кабана.

Ольха опустила голову, и он сразу ощутил боль и тревогу.

– Скажи, что тебя здесь тревожит?

В ее глазах заблестели слезы. Губы набухли, задрожали. Голосбыл едва слышен:

– Не знаю… Раньше я могла посоветоваться с няней.

– Я могу послать за ней.

– Правда?

– Если это хоть чуть тебя утешит.

Она слегка улыбнулась, как будто умытое дождем солнышковыглянуло из-за туч. В глазах было недоверие, но и благодарность за то, чтопочему-то старается как-то скрасить ее неволю.

– Не знаю. Наверное, не надо. Я должна сама находитьответы.

У него на языке вертелось, что готов хоть сейчас голову себеразрубить, даже тупым топором, если это поможет ей найти хоть один подходящийответ. Но что его помощь? Будет тонуть, но не ухватится за его протянутую руку!Он для нее все еще кровавый пес безжалостного князя-кровопийцы! И такимостанется.

– Да, – сказал он с усилием, – ты ведь княгиня.

– Уже нет… уже нет.

Она в самом деле чувствовала себя испуганной девочкой втемном незнакомом лесу. И даже не тем, что Киев ошеломил. Обилие мощи ибогатства подавляет постоянно. С детства готовили к неожиданностям, но никто неподготовил к тому, что сердце начинает стучать чаще, когда этот человек сидитрядом. Сама придвигается ближе, будто тянут на веревке, чтобы он задел ее хотябы локтем, трепетно ждет, чтобы заговорил с нею.

Кто-то внезапно заорал пьяным голосом:

– Горько!.. Горько!

На жениха и невесту снова обратили внимание. Несколькоголосов поддержали:

– Горько! Мед горький! Вино горькое!

– Надо подсластить!

Ольха вспыхнула, растерялась. Ингвар смотрел прямо передсобой, рифленые желваки играли под туго натянутой кожей. Челюсти были сжатытак, что перекусил бы топорище.