Читать книгу "Труба Иерихона - Юрий Никитин"

О России отыскал только две заметки, всё та же заснеженнаястрана с белыми медведями на улицах. Если Империя в своих изданиях ведётпропаганду против России упорно и злобно, лучшие пропагандисты в поте лицаизощряются в обвинениях, то здесь араба пока что не беспокоили, убаюкивали. Егоразум только-только заснул, нельзя будить слишком рано, может не то подуматьили не на ту сторону встать...

Ага, вот заявление американского президента. В личном обращениик Саддаму Хусейну говорит: вы не можете пренебрегать мнением всего мира!Говорит красиво и величественно, и если эту информашку прочесть и бежатьвзглядом по странице дальше, то в подсознании остаются правильные слова изакладывается кирпичик будущего мнения, что американский президент всегдаговорит от имени всего мира. Что именно он выражает мнение всего мира... и дажедействует от имени всего мира. И даже когда, не спрашивая мнения этого мира ине считаясь с ним, наносит удар по мелким арабским странам, по Югославии иливсе активнее вмешивается в дела России, то это как бы все же согласовано с этиммиром. Хотя бы мысленно. А вообще-то, ребята, Империя принесла вам покой,благополучие, вы свободны от любых измов и прочих идей, у вас свобода секса,никто не сажает за прелюбодеяние, за связь с животными, за потворствоинстинктам, вы узнали шокирующую правду Фрейда и Дезмонда Морриса, так чтонаслаждайтесь жизнью, а работу по переустройству мира сделаем мы сами...

Ага, вот ещё фотографии непальских беженцев. За их спинамибелеет надпись корявыми буквами на стене, словно бы попала невзначай, нотщательно высвечена прожектором: «Американский президент король всего мира!» Онпомнил, что первыми эту надпись сделали ещё албанские сепаратисты в Косово. Имперскимвластям это так понравилось, что они дали негласное распоряжение своим агентамраспространять этот лозунг через различные группы по всему миру.

Вообще-то Егоров ещё тогда, когда она появилась на экранахвпервые, сказал с уверенностью, что её и придумали в кабинетах имперскойразведки. Мол, среди албанских сепаратистов немало «военных инструкторов» изИмперии и что за каждой такой надписью стоят немалые деньги. И вот теперь этанадпись то там, то здесь появляется на страницах газет, мелькает с экранов,ненавязчиво, но при частом повторении упорно залезает в сознание простого,очень простого человека, даже если он с двумя дипломами и гордо называет себямыслящим интеллигентом.

Он выругался, пальцы сжались в кулаки. Сердце стучало частои сильно. Вот ещё снимки, словно рекламные: американская эскадра движется отодного континента к другому. Боевые самолёты вьются над авианосцами, какмоскиты над потеющим гиппопотамом, бензина не жалеют, вот эти арабские придуркии снабжают их нефтью, чтобы по ним же и выпускали крылатые ракеты... На снимкахсделан акцент, смотрите: все солдаты сыты и довольны. Высокое жалованье,спецпайки, выслуга лет, а они только и делают, что играют в бильярд и дартс,слушают концерты прилетающих специально для них поп-звёзд, пьют пиво и ждутконца контракта, после чего сойдут на берег миллионерами.

Звякнул телефон. В надежде, что звонит Виолетта, он ринулсячерез комнату, сшибая мебель. Пальцы жадно цапнули трубку.

Алло!

Хорошо, сказал игривый женский голос опытной сводни.Чувствуется, что мужчина одинок и что ему остро нужна женщина... а то и неодна!

Дмитрий ощутил разочарование, спросил зло:

А сколько у вас есть?

Ну, если только для вас...

Для меня, пообещал Дмитрий, никому больше не отдам.

Тогда три, сказала женщина. Но сейчас они приводят себя впорядок, а завтра с утра будут к вашим услугам!

Спасибо, поблагодарил Дмитрий и положил трубку.

Подумал, что для случайно подслушавшего разговор можетпоказаться странным: он лопается от избытка гормонов сейчас, а женщиноткладывает на утро... К счастью, он вложил в «спасибо» достаточно сарказма,чтобы его можно было принять за ядовитый отказ.

Надеюсь, подумал он зло, эти девочки придут с хорошейкосметикой. По крайней мере, понадобится хотя бы одна снайперская винтовка.Десантные автоматы и взрывчатку раздобыть проще.

Телефон звякнул снова. Он схватил трубку, крикнул «алло», вответ раздался тихий смех, настолько близкий, словно крохотная Виолетта сиделаза решеткой мембраны.

У тебя трубка прикреплена к уху?

У меня микрофон в ухе, ответил он. Ты где?

У себя. Если хочешь...

Еще бы! вырвалось из него.

Она снова засмеялась тихо и таинственно:

Я имела в виду, поужинать у меня. На этот раз я самараспорядилась, что и как приготовить. Сколько можно жить на их стандартныхнаборах?

Он подумал, что на арабских стандартных наборах готовперебиваться всю жизнь, но смолчал, только подтвердил торопливо:

Я тоже все... и это имел в виду.

Тогда приезжай, разрешила она. А то завтра с утра я уезжаюна раскопки.

Бегу! крикнул он. Ночи здесь ужас какие короткие!

Дверь открылась, едва он поднёс палец к кнопке звонка.Виолетта стояла на пороге, кокетливо изогнувшись, в глазах смех, а полные губыприоткрыты в ожидании поцелуя.

Маечку она набросила на голое тело, она её называлапочему-то платьем. Это платье опускалось едва-едва ниже пояса. Он помнил, чтоеё трусики дразняще мелькали даже при ходьбе, а уж когда она садилась, всякиймог рассмотреть покрой как трусиков, так и вызывающе выпяченный лобок, выбившиесяиз-под узкой полоски трусиков золотистые волоски.

Ну что? спросила она довольно. Что застыл?

Я потрясён, только и мог он вымолвить.

Ещё бы, ответила она гордо, я сама готовила!

Она отступила, он вступил через стену запахов в комнату и...ахнул. Стол был накрыт... сказать по-царски ничего не сказать. При царях неумели готовить так восхитительно, ни одному царю не могли положить на столсвежие бананы и поставить кубок с римским вином, в котором плавают кубики льда.

В середине стола блестел, как лакированный, раздутый гусь.На коричневой корочке выступили мелкие капельки сока. Дмитрий представил, какотломит корочку, из гуся вырвется струйка сладкого пара, восхитительный ароматударит в ноздри... Он шумно вздохнул, сглотнул слюну. Глаза не отрывались от гуся,только боковым зрением замечал приткнувшиеся к запечённой тушке коричневыекомочки мелких птах, обжаренных в тесте, зелень, красные горки аджики, белые икрасные тонкие ломтики дорогих рыб...

Виолетта уже возлегла на ложе. Маечку сняла и забросила заненадобностью подальше, поглядывала хитро, с многообещающей улыбкой. Её тело,покрытое едва заметным загаром, слегка блестело, тоже покрытое мелкимикапельками пота. Грудь её была безукоризненной формы, идеальные выпуклые чаши,увенчаны, как здесь говорят, бутонами красных роз, а оттопыренные ягодицы так ипросятся в его жадные ладони...