Читать книгу "Странник - Петр Катериничев"

– Тогда это был журналист.

– Может, и так.

– Одно меня смущает...

– Да?

– Почему так мало убитых?

– Как попал.

– Сдается мне, если этот парень работает на поражение, то это – поражение.

Значит, он не хотел убивать. Решил быть милосердным. Решил, что для него война уже кончилась. Или что это уже не его война? Какое заблуждение! Чужой войны не бывает. А «человеколюбие» в бою – это хуже, чем слабость. Это самоубийство. – Молчание на этот раз было более долгим. – Где вы, третий?

– На резервной точке.

– Оставайтесь там. Конец связи.

– Есть.

– Первый вызывает второго.

– Второй слушает первого.

– Что с девчонками?

– Ищем. Люди расставлены на авто-и железнодорожных платформах всех прилегающих к больнице местечек.

– Девки могли уехать и автостопом.

– Да. Могли.

– Но у папы Принцесса так и не объявилась. Что это означает?

– Спрятались где-то. Или – их спрятали.

– Вы выяснили, что за девки сбежали вместе с Принцессой?

– Детдомовские. Ни кола ни двора.

– У детдомовских вполне могут быть дружки. К тому же они легки на контакт.

Но раз Принцесса нигде не объявилась... Да, они прячутся. Где могут спрятаться девочки ночью? – Где угодно. Рядом лес. Самое надежное.

– Не для испуганных малолеток. Там невдалеке дачный поселок... Сколько у вас свободных людей, второй?

– Двое. Только те, что со мной.

– Катите в этот поселок и утюжьте его вдоль и поперек! Чувствую, они там.

– Там более тысячи домиков и все похожи, как близнецы. Если девчонки затаились, мы можем кататься там до снега.

– Женщины любопытны, а девчушки – любопытны втройне. Именно это «святое» чувство заставляет даже добропорядочных женщин падать в объятия к самым сомнительным ловеласам.

– Нам что, дебилами нарядиться и брейком пройтись по поселку?

– Почему нет? Включай стереосистему на всю, что-нибудь ритмичное, своего напарника – через люк наверх с голым торсом, парень он рельефный, как с рекламного ролика. Пусть изобразит разбитного тинейджера. Бутылку в руку, барабан на шею, пилотку на голову. А сам внимательно следи за окнами. Девки если и не повыскакивают, то уж посмотреть, что деется, обязательно захотят. Я пришлю еще двоих на машине, будут вас страховать – С тремя девками мы сами справимся.

– Не о них речь. У вас есть фото журналиста?

– Да.

– Похоже, наш приятель в Славинске. И вполне возможно объявится в поселке.

Он крепко потрепал группу третьего. Я не хочу, чтобы с вами случилось то же.

Группа четвертого будет вас прикрывать. Журналиста по обнаружении уничтожить.

Сразу.

– Есть. Девок захватить?

– Нет. Ситуация изменилась. Слишком много грязи. Зачищайте всех.

– Принцессу тоже?

– Да, второй?

– Но если...

– Вы поняли приказ?

– Так точно.

– Выполняйте.

– Есть.

– Войны без убитых не бывает. И лучше, если тебя среди них нет.

Глава 51

Городок еще только-только просыпался, глядя в знойный летний день стеклами веранд и разинутыми ртами распахнутых окон. Никто ничего не услышал, даже соседи: один из домов, тот, откуда вел огонь снайпер, был пуст; в остальных ничего не заметили по причине раннего часа. Перестрелка была тихой, как подводная охота: самые громкие звуки при ведении огня из оружия с профессиональными глушителями – это лязганье затворов и звон выбрасываемых гильз. Если бы не вышло неувязки с Даниловым, ликвидаторы могли бы старательно их подобрать и исчезнуть бесследно, как раннее облачко под восходящим солнцем.

Данилов тормознул на выезде из города у киоска рядом маленьким полупустым автовокзалом, купил автомобильную крупномасштабку, уселся за руль и развернул карту.

Так, Дашу привезли в сумасшедший дом, обкололи снотворным, она убежала вместе с двумя девицами.

Вопрос номер один: кто-то помог Даше Головиной или вся ситуация развивалась спонтанно? Если бы она исчезла одна, то, скорее всего, первое; к тому же жесткая зачистка людей Бориса, замаскированная на скорую руку под деяния психопата... Вывод: ситуация действительно развивалась сама по себе, девчонки сбежали. Тогда – где они? Еще одно: Даша не связалась с отцом, иначе ребяток, прибывших в Славинск на зачистку, уже встречали бы слаженные команды Папы Рамзеса или, по его поручению, бойцы спецподразделений государственных служб ВД или СБ. Поскольку этого нет... Даша где-то скрывается вместе с подругами или одна. И ему, Данилову, нужно ее разыскать.

И еще одно не давало покоя: ситуация вышла из-под контроля тех, кто ее моделировал, а это может означать... Ну да: тотальную ликвидацию. Конечно, в таком случае манипуляторы лишатся рычага давления на Головина, но если Даша погибнет, Александр Петрович может сделаться неуправляемым оружием: гнев его будет жуток и разящ для всех, кто его окружает. Убийством Даши они просто выбьют из-под него землю.

Мысли бежали сами по себе; Олег, сцепив зубы, изучал карту. Эмоции в бою губительны, а он, Данилов, должен победить хотя бы для того, чтобы девчонки остались живы. Все остальное – потом.

Что мы имеем? Предположим, девочки побежали к станции и – неминуемо набрели на дачный поселок. Данилов сам ни за что бы не стал там оставаться: слишком очевидное место для схрона. Лучше лес, а потом, часикам к семи-восьми, когда отдыхающие потянутся к дачам плотными толпами, уйти, смешавшись с ними, или на электричке, или попуткой. И еще – Даша может позвонить отцу, с любого автомата; если она этого еще не сделала, значит, не пришла в себя.

Данилов отложил карту, и автомобиль сорвался с места. Через двадцать минут он был уже на окраине поселка. Часы показывали четверть седьмого, дачники еще не прибыли на милые сердцу участки. Въезд был перегорожен хлипким шлагбаумом, но сам шлагбаум торчал подобно колодезному «журавлику»; Олег положил «стечкин» и «беретту» на сиденье рядом, «смит-и-вессон» держал на колене; правил одной рукой. Автомобиль, медленно переваливаясь на взгорках, покатил по сухой грунтовке. Только теперь для Данилова стала очевидна трудность задачи: дачный поселок велик, домики похожи друг на друга и заметить, в каком из них прячутся девчонки, было непросто. Если они вообще здесь.

Звуки ритмично-навязчивой музыки ворвались в утро резким диссонансом.

Видавший виды «фольксваген» ехал по до, роге по периметру поселка, переваливаясь на ухабах; из люка наверху торчал жилистый парниша; в левой руке он держал початую бутылку вина, правой ритмично похлопывал по крыше авто ладонью и что-то выкрикивал в такт музыке.