Читать книгу "Суть доказательств - Патрисия Корнуэлл"

Еще одно письмо. Приглашение от губернатора на прием, состоявшийся неделю назад. Наверное, меня заменял Филдинг. Приглашение полетело в корзину.

Марино рассказывал, что́ именно полиция обнаружила в квартире Фрэнки Эймса в Нортсайде.

Пропавшую сумку Берилл нашли в спальне; в ней лежали окровавленная блузка и белье. В служившем столом сундуке рядом с кроватью валялись порнографические журналы самого откровенного содержания и мешочек со свинцовой дробью. Именно ею Фрэнки наполнил отрезок трубы, которым до смерти забил Кэри Харпера. Там же хранились конверт с компьютерными дискетами и фотокопия рукописи, включая оригинальную первую страницу двадцать пятой главы, которая попала туда по ошибке. Согласно теории Бентона Уэсли, Фрэнки читал рукопись в кровати, держа рядом с собой белье убитой. Может быть. Наверняка я знала одно: у Берилл не было ни единого шанса. Позвонив в дверь, он представился курьером и предъявил ее кожаную сумку. Даже если бы она вспомнила, что уже видела его однажды, когда он привозил багаж Кэри Харпера в дом Джозефа Мактига, для подозрений не было ни малейших оснований. В конце концов, я попалась на тот же крючок.

— Если бы она его не впустила…

«Пластмассовый нож для вскрытия писем пропал. И куда же он мог завалиться?»

— Все логично, — пожал плечами Марино. — Она клюнула на форму и улыбку. К тому же он принес ей сумку, а значит, и рукопись. Снял камень с души. Она рада. Благодарна. Открывает дверь, отключает сигнализацию и приглашает его войти.

— Но зачем тогда переустанавливать сигнализацию? У меня примерно такая же охранная система. И у меня тоже бывают порой курьеры. Если система включена, я отключаю ее и открываю дверь. Если человек внушает доверие, приглашаю его войти. Но при этом не переустанавливаю сигнализацию, чтобы через несколько минут, когда посыльный уйдет, снова ее отключить и переустановить.

— Ты когда-нибудь ключи в машине забывала?

— При чем здесь ключи?

— Сначала ответь на вопрос.

— Конечно, забывала.

«Вот и ножик — оказывается, он лежал у меня на коленях».

— Как это случается? В новых моделях есть всякие хитрые штучки, чтобы водитель не забывал ключи, но… — Марино выразительно развел руками.

— Верно. Штучки такие есть, и инструкции я знаю наизусть, но ситуация все равно повторяется: захлопываю дверцу и вижу, что забыла вытащить ключ из зажигания.

— У меня такое чувство, что с Берилл именно так и случилось. Сигнализацию она поставила после того, как посыпались угрозы. А чтобы не забыть включать систему, доводила прием до автоматизма. И довела. Как только закрывалась дверь, Берилл сразу же вводила код. — Он вздохнул и перевел взгляд на мой книжный шкаф. — Чудно́. Оставляет оружие в кухне и выключает систему, впустив в дом незнакомого человека. Надо ж так себя накрутить. Думаю, с психикой у нее было не в порядке.

Я поправила стопку токсикологических отчетов. Отодвинула свидетельства о смерти. Посмотрела на выросшую рядом с микроскопом гору распечаток. От всего этого опускались руки.

— Господи, — недовольно проворчал Марино, — да ты хоть минутку спокойно посидеть можешь? Подожди хотя бы, пока я уйду.

— Не забывай, у меня первый рабочий день. Я ничего не могу поделать с собой. Посмотри на эти груды бумаг. Можно подумать, меня не было здесь по меньшей мере целый год. Да я и за месяц их не разгребу.

— Загляну к тебе завтра, часиков в восемь вечера. Ставлю десятку, что ты со всем справишься.

— Большое тебе спасибо.

— Народ у тебя хороший. Сами знают, что делать. Ну что тебе не нравится? В чем дело?

— Ни в чем. — Я закурила и тут же стала искать пепельницу.

Марино взял ее с края стола и поставил поближе.

— Перестань, ты же знаешь, что нужна им.

— Незаменимых нет.

— Точно. Я так и знал, что ты об этом и думаешь.

— Ни о чем я не думаю. Я просто сегодня очень рассеянная. Несобранная.

Я потянулась к полке слева, чтобы достать ежедневник. До конца недели все мои встречи были отменены, об этом позаботилась Роза. А потом наступит Рождество. Хотелось плакать.

Марино стряхнул пепел.

— Скажи-ка лучше, док, что там за книгу написала Берилл.

— Это история ее жизни. Пронзительная и откровенная. Рвет душу и наполняет радостью сердце. — Слезы все-таки навернулись на глаза. — Невероятная книга.

— Ну, надеюсь, ее все же издадут. В каком-то смысле Берилл останется с нами. Ну, ты понимаешь.

— Можешь не объяснять, я прекрасно тебя понимаю. — Я перевела дыхание. — Марк обещал помочь разобраться, что к чему. Спарачино к бумагам Берилл точно не подпустят.

— Да уж. Тем более что ему грозят большие неприятности. Марк рассказал про письмо?

— Да, рассказал.

Одно из писем Спарачино, обнаруженных Марино в доме Берилл, приобрело новое значение после того, как Марк прочитал рукопись.

Мне было очень интересно узнать, что Джо помог Кэри. Тем более что я сам их познакомил вскоре после того, как Кэри купил этот прекрасный дом. И должен сказать, для меня сия новость не стала сюрпризом. Джо всегда был одним из самых щедрых людей, которых я когда-либо имел удовольствие знать. С нетерпением жду от вас новых весточек.

Скорее всего, Берилл и сама не понимала, о чем идет речь. Упоминая в своей книге о Джозефе Мактиге, она вплотную подошла к опасной и запретной теме незаконных махинаций своего адвоката, занимавшегося помимо прочего созданием фиктивных корпораций для отмывания грязных денег. Марк полагал, что Мактиг, имевший обширные связи в деловых и финансовых кругах, по меньшей мере догадывался о преступных комбинациях Спарачино и что его помощь отчаянно нуждавшемуся Кэри Харперу была не вполне законной. Не зная о содержании рукописи и опасаясь, что Берилл может ненароком раскрыть какие-то его тайны, адвокат пустился во все тяжкие, чтобы раздобыть книгу. Так что за его стремлением во что бы то ни стало заполучить рукопись стояла не только жадность.

— То-то, наверное, обрадовался, когда узнал, что Берилл убита. Он же мог делать с книгой все что угодно. Например, изъять опасные места. А потом обстряпать дельце, продать рукопись да еще и руки на этом нагреть. Желающих ее купить — после такой-то шумихи! — думаю, нашлось бы немало. Толкнул бы какому-нибудь таблоиду вместе с фотографиями мертвых Харперов…

— Тех фотографий, что сделал Джеб Прайс, Спарачино так и не получил, — напомнила я. — Слава богу.

— Не важно. Я к тому, что за чертовой книжкой выстроилась бы очередь. Хватали бы даже те, кто раньше на нее бы и не глянул. Может, даже я…

— А жаль, — пробормотала я. — Книга великолепная. Тебе бы стоило почитать.

Дверь открылась, и мы оба повернулись. На этот раз Роза внесла длинную белую коробку, перевязанную роскошным красным бантом. Оглянувшись и не найдя свободного места, она просто сунула ее мне в руки.