Читать книгу "Страж государя - Андрей Бондаренко"

А ещё через час, получив от Петра условленный знак, и Егору пришлось выступить перед Думой боярской.

Чуть волнуясь (Дума всё-таки!), он поднялся на помост, встал на три метра правее трона Петровского, огласил очередной царский Указ:

— Он, государь, милосердуя о людях своя, решил: создать особую Бурмистрскую палату.

Бурмистры, входящие в ту палату, должны ведать расправными, судебными, таможенными и купеческими делами, а также — сборами всех доходов государственных. Выбирать в бурмистры надлежит из людей деловых, купеческих, а также содержащих заводы и фабрики…

Текс указа был очень длинным и развёрнутым, а суть его заключалась в следующем: права и полномочия бояр и воевод на местах сокращались до минимума. Более того, эти вышеозначенные важные персоны максимально удалялись от финансово-денежных потоков. «Да, это удар ниже пояса по знати родовитой!» — в уме поаплодировал царской придумке Егор, а вслух пояснил:

— Членом русской Бурмистрской палаты может быть любой человек — вне зависимости от рода, нации и пола. Главное, чтобы он для России сделал что-нибудь полезное. Например, соорудил лесопилку на водяном приводе как братья Баженовы. Или построил серьёзный корабль и начал самостоятельно торговать с Европой, как архангельский купец Никифоров. Вот ещё: Нарышкин Лев Кириллович совместно с компаньоном в городе Туле заложили завод оружейный, что вдвойне похвально…

— Что там было про баб? — раздался недовольный голос с дальних рядов.

Уловив краем глаза, что Пётр напрягся на троне и готов дать волю своему царскому гневу, Егор многозначительно кашлянул — мол, сам управлюсь, и ответил — подчёркнуто спокойно:

— Не про баб, а про женщин! Да, и женщины могут входить в палату Бурмистрову… Привожу конкретный пример. Моя жена — Меньшикова Александра Ивановна. Она является совладелицей мыловарни в Долгопрудной слободе. Следовательно, может, если изъявит такое желание, войти в состав той палаты… Всем всё ясно? А если вам не понятны слова Указа царского, то я сейчас сюда приведу полк Преображенский, и каждый тугодумный у меня получит по пуле свинцовой! — В подтверждение серьёзности своих слов Егор выхватил из-за пояса двуствольный пистолет саксонской работы и дуплетом пальнул в дворцовый потолок…

— Молодец, Алексашка, молодец! — от души хохотал Пётр…

Вечером, когда все званые гости разъехались по домам, а сам царь (в сопровождении надёжной охраны) отправился на Кукуй, на встречу с достославной красавицей Анной Монс, Фёдор Ромодановский предложил Егору:

— Ну что, Александр Данилович, сдвинем наши чары за бесповоротный конец Времени боярского? Как думаешь?

— Сдвинем! Чего ж не сдвинуть? — согласился с ним Егор, а про себя подумал: «Это сейчас, в конце века семнадцатого, закончилась боярская Эра. А вот в самом начале века двадцать первого она в России начнётся снова… Уж я-то это знаю точно! По всей стране рассядутся жадные бояре да воеводы и, абсолютно ничего не делая полезного для России, воровать будут — не хуже предшественников своих. Только вместо шуб соболиных да шапок бобровых будут на них надеты костюмы шикарные и галстуки цветастые. История, она по спирали развивается, мать её…»

Глава девятнадцатая

По Дону-батюшке и морю Азовскому

Вечером следующего дня в шикарном московском доме Лефорта состоялся небольшой, но весьма пышный бал: вино дорогущее, европейское, лилось рекой, подавались кушанья изысканные, непривычные русскому желудку, искусные музыканты — в раззолочённых камзолах и напудренных париках — без устали играли что-то восхитительно небесное…

Санька танцевала только с Егором, а он — только с ней да с пожилыми дородными матронами, к которым жена заведомо не могла приревновать.

— Саша, ты опять скоро уезжаешь? — жалобно шепнула ему на ухо Санька во время плавного немецкого менуэта. — Когда? Уже скоро? Надолго?

— На днях, моё сердечко! — честно признался Егор. — Месяца на три, наверное, может, на три с половиной… А когда вернусь, так сразу, вместе с детьми, и отъедем в Александровку нашу желанную. Хоть октябрь месяц и большую часть ноября да проведём там…

Действительно, приходилось торопиться: стояли последние июньские деньки, а ещё предстояло добраться до Воронежа, спуститься по Дону до Азовского моря, выйти в море Чёрное, доплыть до Константинополя, заключить мирный договор с Османской Империей и вернуться к родным российским берегам — до начала затяжных осенних штормов…

Перед самым началом праздничного фейерверка к их столу подошла Петрова сестра Наталья, ведущая за руку царевича Алексея.

— Здравствуйте, тётя Александра и дядя Саша! — звонко приветствовал мальчишка, нетерпеливо приплясывая на месте.

— И вам здравствовать, господа высокородные! — по-свойски подмигнув царевне Наталье, вежливо ответил Егор. — А как, Алексей Петрович, твоё здоровье? После нашего утреннего занятия? Ничего не болит?

— Нормально всё, дядь Саша! — бойко ответил наследник престола российского и вопросительно посмотрел на свою воспитательницу: — Тёть Наташа, вона — Картен Бранд, мой дружок очень хороший. Можно, я к нему один подойду? Нам посекретничать тайно с ним зело надобно!

— Иди уже, иди, пострелёнок, что с тобой поделаешь! — благодушно разрешила царская сестра, выпуская мальчишескую руку из своей ладони, улыбнулась Егору: — Знаешь, Александр Данилыч, Алёша мне битых два часа рассказывал про ваше занятие утрешнее! Да про то, какой ты у нас сильный да ловкий. Только вот побаливают у мальчонки после этого руки и ноги, да и животик… Он ничего не говорит, но я-то вижу! Может, чересчур ты усердствуешь? Пожалей уж ребёночка-то… Не рано ли ему заниматься карате этим?

— Не волнуйся так, Наталья Алексеевна! — попытался успокоить царевну Егор. — Пока мы с ним один раз в неделю будем заниматься, не чаще. Через годик — посмотрим… А когда я буду в отъезде, то с Алексеем позанимается Вася Волков, ему уже сказано. Это когда царевич уже вернётся из Воронежа…

— Вы уж с братцем-то моим любимым не берите Алёшеньку с собой в Константинополь! — дрогнув голосом, неожиданно попросила Наталья. — Маленький он ещё для дел таких серьёзных да трудных…

— Стоп, стоп! — сильно обеспокоился Егор. — А откуда тебе, царевна, известно, что Пётр Алексеевич собирается лично посетить столицу османскую?

— Да Алёша-племянник и поведал! У государя нынче от сына нет секретов, он ему всё-всё рассказывает, советуется даже…

«Ну и как же в таких условиях можно соблюдать полную секретность? Как надёжную царскую охрану обеспечивать?» — возмутился про себя Егор.

— Поздравляю тебя, Александра! — неожиданно сменила тему царевна. — Такая честь: первая женщина русская, вошедшая в Совет Государственный!

— Спасибо, Наталья Алексеевна! Постараюсь оправдать честь сию! — Санька склонила свою русую голову в почтительном полупоклоне.

Егор отчаянно завертел головой, смотря то на одну красивую женщину, то на другую, выдохнул хрипло и непонимающе: