Читать книгу "Путешествие в страну снега и медведей - Саша Урбан"

пока горячее. Все я не съем, а выбрасывать продукты — не по моей части. Считайте, что Вам повезло, мистер… Грейвз, так ведь? Поужинайте, заодно подумайте, что Вы можете мне предложить.

Персиваль еще несколько секунд сверлил Василевского взглядом, но желудок, не видавший еды со вчерашнего дня, все решил за него. Грейвз рухнул за стол и трясущимися руками принялся накладывать еду.

— В этом городе вообще возможно хранить тайны? — спросил он, расправившись с первой порцией.

— Понятия не имею, — усмехнулся Василевский, протягивая ему вино. — Видимо, у стен и правда есть уши.

17. Шантажисты

Она сидела на стылой земле, в смеси талого снега и грязи, ни капли не заботясь о сохранности некогда прекрасного вечернего платья. На ее плечи накинули мужское пальто, прожженное в нескольких местах, изодранное заклятиями, но она все равно дрожала. Хотя, скорее всего, дело было не в холоде. Она и не чувствовала, как замерзают пальцы, как мороз скребет нежную кожу. Просто сидела на корточках, как нищенка, и глотала слезы, покачивая в ладонях разбитые наручные часы.

— Нужно уходить! — раздался голос со стороны, зазвонили колокола на пожарной каланче. А девушка, подняв лицо к небу, завыла, давясь рыданиями.

Трелони резко сел, одним движением вытаскивая себя из сна. Слишком хорошо он знал эти симптомы: боль, раскатывавшая мозг тонким слоем по внутренней стороне черепа, трясущиеся руки, испарина по всему телу. Сон был вещим, и как бы Альберту ни хотелось обратного, не обещал ничего хорошего.

А ведь немного надежды на лучшее ему бы не помешало!

Он огляделся: судя по скромному убранству, его поместили в комнате для прислуги. В его распоряжении была узкая жесткая кровать, таз, кувшин с водой и ведро. Ни цепей, ни веревок Трелони на себе не обнаружил, но палочку у него все же забрали.

Пару минут мужчина смотрел прямо перед собой, в стену, пока мысли не прояснились. Потом поднялся с кровати, о чем мгновенно пожалел. К тупой головной боли добавилась ломота во всем теле. То ли она была последствием удара о стену, то ли результатом сна на неудобной постели, хотя, скорее всего, имели место оба фактора. Он кое-как размялся, возвращая подвижность конечностям, потом плеснул в лицо ледяной водой. Ужасно чесалась начавшая отрастать щетина. Все эти мелкие неудобства выводили его из себя, не давали сконцентрироваться и мыслить трезво.

В дверь постучали. После короткого «войдите» на пороге появилась Дарья. Бледная, с лихорадочно горящими глазами, с искусанными до крови губами. На секунду Трелони даже обрадовался, что его лишили палочки; на эту барышню у него не осталось ни капли джентльменства.

— Какая встреча, — оскалился Альберт, убирая руки в карманы. Дарья прижала палец к губам и прикрыла дверь. Трелони это только раззадорило. — Опять нарушаете правила, княжна? Не такого я был о Вас мнения.

— Ради Бога, заткнитесь, — попросила она почти жалобно. Трелони скрестил руки на груди и покачался вперед-назад, с пятки на носок, как родитель, отчитывающий провинившегося ребенка.

— Потрудитесь объяснить, что произошло и где мы оказались.

— Мы в особняке на Страстном Бульваре. Он временно находится в распоряжении мистера Грин-де-Вальда, — нехотя ответила княжна и опустила взгляд. Альберт Трелони хотел бы удивиться, но у него на это не осталось никаких моральных сил. Его хватило только на вопросительно поднятую бровь.

— А Вы сюда решили устроиться… экономкой? Паршивый выбор, скажу честно, даже Ваш союз с Грейвзом выглядит привлекательнее.

— Да заткнитесь Вы! — шикнула она, в глазах застыли злобные слезы. Трелони это, нужно признаться, понравилось. — Мне пришлось сделать это. Он обещал не вредить моей семье и вам с Грейвзом. Я не просила Вас увязываться за мной.

— Ох, прошу прощения, — приложил руку к равнодушно бившемуся сердцу Трелони. — Я неверно истолковал появление рядом с Вами опаснейшего волшебника в современной истории. В следующий раз, если я решусь спасать Вас, я направлю письменный вопрос и пояснительную записку.

— Закончили? — любезно поинтересовалась княжна. — Его милостью Вы живы.

— Это не милость, а холодный расчет.

— Я знаю.

— Тогда не путайте понятия, — учтиво попросил дипломат. — Он послал Вас?

— Да. Хотел, чтобы я привела Вас к завтраку. Прислуги тут нет, а домовики не говорят по-английски.

— Вот ведь незадача. Ведите.

Шли они в напряженном