Читать книгу "Холодное Сердце Казановы - Л. Дж. Шэн"

Я не знал и все еще не был уверен, что хочу отказаться от своего кочевого образа жизни.

Но я также был уверен, что не хочу отказываться от нее.

— Когда я был молод, очень молод, я постоянно курил. Пока не случилось что-то, что заставило меня полностью остановиться. Я не притрагивался к сигарете тридцать семь лет, пока ты не навестил меня в больнице. — Чарли почесал щетину, сосредоточившись на стене перед нами, увитой плющом.

— Ладно… — Я нахмурился. Я надеялся, что он не собирается пуститься в рассуждения о том, что наркотики — это плохо. Курение травки на досуге и с полной ответственностью — это нормально. И да, это был мой холм, на котором я должен был умереть. Счастливым и обкуренным, спасибо большое.

— Под кайфом я обычно делал много плохих вещей. Может быть, я винил в этом траву… Не знаю. Но я всегда находил себя не в своей тарелке. Безрассудно водил машину, прогуливал работу, изменял своей девушке…

— Это было почти сорок лет назад, — напомнил я ему. — Измена и вождение в нетрезвом виде были дерьмовыми поступками, но ты был ребенком.

Когда мне было двадцать, все, что я делал, — это наркотики, выпивка и секс с любым количеством людей, которых я мог найти.

— Однажды… — Чарли проигнорировал меня, заставив себя оторвать взгляд от стены и посмотреть мне в глаза. — Я действительно облажался. Мы были на реке. Я работал на зип-лайне в парке, так что у меня было много времени до открытия. Я снял дешевую хижину неподалеку и почти все дни проводил в ней.

Он облизал губы и сглотнул. Я понятия не имел, к чему все это приведет, но мне стало не по себе. Он выглядел очень напряженным, учитывая, что это было четыре гребаных десятилетия назад.

— Я поставил палатку на реке и забыл ее застегнуть. Я выкурил пару сигарет и потрахался с какой-то туристкой. Моя девушка поймала меня.

Я надул щеки, неловко переместившись.

— Хреново, чувак.

— Да.

— Ну, извини…

— Я еще не закончил, — резко сказал он.

Что за черт, что тебе подмешали в капельницу?

— Она убежала. Мне потребовалось целых пять минут, чтобы понять, что она зашла ко мне. Настолько я был под кайфом. Когда я это понял, я взял машину и погнался за ней. Не стоит и говорить, что это была огромная ошибка.

Он весь трясся в своем кресле-каталке. Я взял у него из пальцев косяк и потушил его, насторожившись. Если он убил женщину, то я стопроцентно расскажу об этом властям.

— Ты преследовал ее на машине, когда был под кайфом? — повторил я. — Ты соревновался за премию «Тупой урод»?

Он мрачно кивнул.

— Она разогналась, чтобы сбежать от меня. Я не хотел сдаваться. Я думал, что если смогу объясниться, она меня простит. Мы собирались уехать, видишь ли. Она, наконец убедила меня переехать в Калифорнию и взять на себя ответственность. Завести семью. То есть семья у нас уже была, наверное. Сын. Его дедушка заботился о нем, пока мы работали в этом парке приключений.

Мне стало очень, очень плохо.

Либо это была безвкусная шутка Даффи и Чарли, за которую они собирались заплатить, либо сегодняшний день стал самым дерьмовым за все время моего существования.

Уставившись на него, я ничего не сказал.

Чарли посмотрел мне прямо в глаза. Я выдержал его взгляд. Я видел в нем чувство вины. И это убивало меня так же, как и ее. Женщину, которую я не помнил и никогда больше не встретил.

— Она съехала с дороги, пытаясь свернуть. Ее машина была разбита прямо у меня на глазах. Я съехал на обочину и побежал к ней. Она была еще жива, когда вызвали парамедиков. Она сказала, чтобы я позаботился о нашем сыне. Она очень хотела взять себя в руки и стать для него мамой.

Я не шелохнулся. Даже не моргнул. Мы действительно были похожи. Черт, мы были настолько похожи, что это было комично. Но когда ты встречаешь совершенно незнакомого человека, похожего на тебя, в огромной стране, в городе с многомиллионным населением, в голове не сразу возникает мысль: «Может, он мой папа? Ура-ура, может, мы вместе поедем в Диснейленд?»

— Риггс?

— Что? — Я, блядь, не мог дышать.

— Это случилось в Национальном парке Денали. На Аляске.

Я встал. Если бы я не ушел сейчас, я бы ударил его по лицу. Я был на полпути к раздвижным дверям, когда развернулся и ворвался обратно к нему. Он остался сидеть на том же месте в своем кресле-каталке, выглядя как миниатюрная LEGO-версия человека, которого я встретил всего месяц назад.

— Она хотела вернуться ко мне? — Это был мой первый вопрос. Возможно, именно это больше всего беспокоило меня в истории моего происхождения. Как мать могла отвернуться от сына ради постоянного члена.

Ему удалось кивнуть, но с трудом. Что бы с ним ни было, это сильно напрягало его мышцы.

— Да. Она говорила о тебе без умолку. Навещала тебя каждые несколько недель. Она хотела, чтобы мы были семьей. А я был засранцем. Я видел тебя всего один раз. Твой дедушка тащил меня за уши, чтобы познакомить с тобой. Он думал, что это что-то изменит, заставит меня изменить свои взгляды. Ты был крошечным, злым и хрупким. С коликами и очень красный. Я взглянул на тебя и решил, что это слишком большая ответственность, слишком тяжелая работа.

На моих губах появилась возмущенная ухмылка.

— И я полагаю, ты распространил это мнение и на то время, когда она умерла. Ты так и не вернулся за мной.

По коже Чарли побежали мурашки.

— Не из-за отсутствия желания. Ты можешь мне не верить — да я и не жду, что ты поверишь, — но я не поэтому не пришел за тобой.

— Почему же? — Я уже кричал. Мне нужно было сбавить тон, пока меня не выгнали из больницы за жестокое обращение с пациентом. Умирающим пациентом.

— Стыд. Смущение. Видеть, как твой дед справляется со своей работой гораздо лучше, чем я когда-либо мог. Зная в глубине души, что без меня тебе было лучше. — Он уставился в землю. — Я забрал у тебя мать. И обращался с ней чертовски плохо. Я знал, как ты выглядишь, только по фотографиям. Мне казалось безумием ехать в Калифорнию и разлучать тебя с единственным постоянством и стабильностью, которые ты когда-либо знал. Твой дедушка любил тебя. Ты был его гордостью и радостью. Я думал, что делаю вам обоим одолжение.

Как разговор о гребаном косяке мог