Читать книгу "Запретный храм - Патрик Вудхед"

Теперь он ощутил холодок в желудке. Дело было не только в возвращении к повседневности и рутине: работа, дом, надежды отца… Ему предстояло встретиться с Кэти и рассказать об ужасной трагедии. После гибели Билла он словно жил с отсроченным приговором. Но с каждым днем те образы, что возникали перед его мысленным взором в палатке китайца, обретали плоть, переплавлялись в глубокое отчаяние, которое ни на минуту не давало ему покоя. Он нередко просыпался от почти физической боли.

Как ему вернуться теперь? Как они смогут понять то, что случилось?

Лука почувствовал приступ слабости и оперся рукой на помост, чтобы не упасть. Его внезапно охватило желание обосноваться в Гелтанге, среди невозмутимых монахов и безмолвных гор. И в самом деле, почему бы ему не начать новую жизнь, оставив позади все, что он когда-то знал?

— Я не хочу уходить, — заявил он, глядя в глаза настоятелю. — Мне нужно время, чтобы все осмыслить. Начать заново.

Выражение лица настоятеля не изменилось.

— Вы не должны бежать от своей жизни, — сказал настоятель, указывая пальцем в грудь Луки. — Только когда вы поймете свою жизнь, то сможете понять жизни других.

На лестнице послышались шаги, и в комнате появилась Шара. Она низко поклонилась настоятелю, и взгляд ее остановился на Луке. На лице промелькнуло озабоченное выражение, когда она протянула ему руку.

— Идемте, — сказала она, пытаясь улыбнуться. — Все готово.

Лука стоял под цветущими деревьями во дворе, глядя на медленно опадающие лепестки. Справа от него начиналась каменная лестница, ведущая к подножию горы далеко внизу. Ему казалось, что прошла вечность с тех пор, как он тащил по этим ступеням Билла.

Шара уже приготовила рюкзак Луки, и он, набитый провизией и снаряжением, лежал у первой ступеньки. В нише неподалеку стояли две налитые Шарой пиалы чая.

— И сколько же времени уйдет у вас на то, чтобы записать книгу? — спросил Лука, не отрывая глаз от лепестков.

— От двух до трех лет. Не меньше, — ответила Шара, аккуратно ставя пиалы на первую ступеньку.

Она рассматривала горы, когда Лука подошел к ней и встал рядом.

— Конечно, мне потребовалось гораздо больше времени, чтобы выучить ее наизусть.

Лука опустил взгляд на изящные фарфоровые пиалы.

— Кажется, я уже напился чаем, — сказал он.

— Одна пиала для меня, — ответила Шара, поднимая пиалу и делая глоток. — А вторая будет ждать вас, если надумаете вернуться, — таков обычай.

Лука заглянул в ее зеленоватые глаза. Они светились печалью, какой он не замечал прежде, а по сжатым губам он видел, что она пытается скрыть обуревавшие ее чувства.

— Но настоятель сказал, что я должен уйти. Он не хочет, чтобы я возвращался.

— Он сказал, что вы не должны бежать от своей жизни. Когда разберетесь с ней, вы свободны делать, что хотите. — Она взяла его руку в свои. — Но что бы ни произошло, Лука, помните: в гибели Билла нет вашей вины.

Услышав имя друга, Лука отвернулся. Ужас случившегося сдавил ему грудь, и у него прервалось дыхание.

— Прощайте, Шара, — прошептал он и наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку.

Он задержался, вдыхая ее тонкий аромат. Потом резко отвернулся и расправил плечи. Он поднял с земли рюкзак и пошел вниз по ступенькам, не глядя на девушку и пряча глаза.

Шара осталась на верхней ступеньке. Ветерок играл ее длинными волосами. Она долго смотрела вслед его удаляющейся фигуре, ожидая, что он обернется. Но он шел не оглядываясь, и наконец его силуэт потерялся на фоне далеких гор, а чай на ступеньке давно остыл.

ГЛАВА 58

Рега плелся по разбитой тропинке, цепляясь за руку Дранга. В носки сандалий забивались камушки, и он нередко спотыкался. Другую руку он вытянул вперед, растопырив пальцы.

Все казалось таким незнакомым. Не было коридоров с привычными щербинками в стенах. Весь его мир держался на памяти, а теперь он лишился всего.

Ветер обдувал лицо, и Рега вдыхал холодный воздух. У него был горьковатый свежий привкус, совершенно незнакомый Реге. В монастыре он мог узнать любую кладовку по запаху бесчисленных флаконов и кувшинов. Мог пройти между полок библиотеки, ориентируясь по аромату сухого пергамента. Но здесь, на открытых горных просторах, все его прежние знания оказались бесполезны.

Ветер набирал силу, срывая капюшон с его головы и раздувая монашеские одеяния.

Когда его изгнали из Гелтанга и ворота закрылись за ним, Рега ощутил ужасную беспомощность.

— Мы должны добраться до нижних долин — там мы найдем убежище, — сказал он, стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Дранг тащил его за рукав. Мучительно медленно они шли по тропинке, и Рега чувствовал, что терпение помощника на исходе. В горах слепой старик стал для него обузой.

— Ты всегда был мне преданным помощником, — сказал Рега, мимолетно касаясь руки Дранга. — И ты будешь вознагражден за верную службу, даю слово.

Дранг только крякнул в ответ, глядя здоровым глазом на склон перед собой. Его лицо закрывала марлевая повязка, обнаженные участки кожи отливали целебным маслом от ожогов. Там, где кожа обгорела, она сочилась влагой и прилипала к марле.

— Самым преданным, — добавил Рега, и теперь страх в его голосе стал очевиден.

Дранг снова крякнул, продолжая тащить Регу вперед. Он видел, что на дальних пиках гор собираются, закрывая солнце, тучи. Ветер уже изменил направление, и с высоких склонов тянуло ледяным холодом. Надвигалась метель.

Рега споткнулся о камень посредине тропы и уцепился за руку Дранга в поисках опоры. Наконец он, тяжело дыша, восстановил равновесие и быстро попытался взять себя в руки. Дранг смотрел на него с тем же выражением, и Рега двинулся дальше.

Они шли еще час, и наконец Дранг остановил его.

— Впереди опасная местность, отец, — сказал он. — Тропинка кончилась. Я должен пройти вперед и проверить дорогу.

Рега кивнул и медленно снял пальцы с руки Дранга. Теперь он стоял сам по себе, переминаясь с ноги на ногу и выпростав вперед для равновесия руки. Он услышал, как Дранг опустил мешок ему под ноги, и до него донеслось постепенно затихающее шарканье ног по неровной дорожке и звук мелких камней, падающих вниз по склону. А потом остался только вой ветра.

Больше двух часов Рега простоял на месте в тщетной надежде, что Дранг вернется. И даже когда он понял, что помощник не вернется никогда, он остался там же, потому что идти ему было некуда. Бесновался ветер, срывая с него одеяния, но он не наклонился, чтобы взять из мешка у ног теплую куртку, что ему дали в дорогу.

Повернувшись к далеким стенам Гелтанга, Рега повесил голову, и на его лице отразилось раскаяние.

— Я так устал, — прошептал он.