Читать книгу "Любовь с условием и без… - Ана Ховская"

– Я тебе противен?!– сквозь зубы и вздох разочарования заключил он.

С чего он это взял?! Нет, не противен, но…

– Нет,– сдавленным голосом ответила я, натягивая бретельки лифчика, будто это покрывало.

– Не ври!

– Не противен, правда! Просто я не могу с тобой расслабиться,– наконец открылась я.

– Если я каждый раз так напрягаю тебя, что же ты молчишь, не останавливаешь меня?

Я мгновенно начала закипать.

Уф! Ну что я должна была ему сказать?! Что люблю другого? А если его так понесет, что не остановить? Вот нажила себе головную боль!

– А зачем бы ты тогда отваливал целый миллион, если бы я отказывала тебе?– вылетело изо рта.

– Вот только не надо про деньги!– яростно сбросив одежду на палубу, заорал Ярослав и подскочил с матраса, как ошпаренный.

Вот это да! Он даже побагровел от бешенства. Да что это с ним вдруг?!

– Ты никогда не забываешь об этом, да? Может, тебе еще миллион отвалить, чтобы ты забыла о деньгах? Мне противно, понимаешь, противно думать, что ты со мной из-за денег. Думал, пошутили и ладно. Мне не жалко миллиона. Но нет же! Что за хрень! Я привлекательный мужчина, со мной каждая вторая не прочь… Нет же, выискалась!..

Что?! Каждая вторая не прочь?! Ну, уж он и загнул! Возомнил о себе черт знает что! Тоже мне, голливудская мечта! Буратино хренов! Твою налево, да кто ты такой?!

Он нападал на меня! Я знала, что сама создала эту ситуацию, но какое он имел право орать на меня? Все мои иголочки, как одна, встали дыбом.

Я нервно схватила свое платье и босоножки, спрыгнула на палубу и без малейшего сожаления, без мыслей о последствиях своего поведения выпалила:

– А ты думал, мне на голову счастье упало?! О-о, сам великий Македонский обратил на меня внимание! Какой пассаж! Публика в отпаде! Зал аплодирует! Мне показалось или это ты мне два месяца голову морочил, клинья подбивал, золотые горы сулил, только бы согласилась спать с тобой? А сам-то ты помнишь, что у тебя жена, сын?

Ярослав возмущенно раскрыл рот, но я тут же заткнула его:

– И неважно, что это только формальность для тебя! Дети не бывают формальностью! Не противно прикидываться благородным? Так вот: захотел иметь неположенное – имей, только уж не обессудь – побочные эффекты! Это закон равновесия. Или закон подлости. Как угодно! Вот тебе мое откровение!

Я так и не увидела его лица, потому что спрыгнула с палубы и, сама не знаю как, но в пять минут вплавь добралась до причала. Помню только, что Ярослав повернулся в мою сторону и не мог ничего сказать в ответ: то ли был шокирован, то ли так возмущен, то ли нечего было сказать в ответ. Одно знаю наверняка: в нем перемешалось несколько очень сильных чувств, когда я вывалила на него всю правду. Если бы осталась на яхте, не знаю, что могло бы произойти.

Домой вернулась в ужасном настроении: нервная, раздражительная, никого не хотела видеть и слышать, даже на Лизку сорвалась, чего не делала никогда.

Больше всего бесило, что какой-то человек, который ничего для меня не значил, довел до такого состояния.

Хотелось полдома разнести!

Честно говоря, я немного опасалась, что Ярослав может приехать и устроить разборку (и очень серьезную), и это все на глазах у моих. Ведь сегодня я его и вправду задела за гордость, просто размазала по полу его мужское достоинство.

Но хвала моим богам, он не появился ни в эту ночь, ни наутро следующего дня, и вечером носа не показал. Он даже не позвонил.

Видать, крепко я его осадила!

Я проводила девчонок на самолет. Попрощалась до следующего лета… И пошла на работу…

Как-то паршиво стало на душе. Лизка, конечно, простила меня.

А мой Македонский не объявился и в следующие несколько дней. И я сама не понимала, почему это все больше начинало беспокоить.

Но его отсутствие имело и свои плюсы: моя печень отдыхала. Не смогла я перебороть свою память.

Однако Ярослав не выходил из головы. Это странное напряжение, которое я ощутила от него на яхте при последнем разговоре, сбивало с толку. Я так и ждала чего-то. Продолжения разговора и достойного конца, что ли?

Но я совершенно напрасно волновалась: через пару дней случайно услышала, что Македонский улетел в Питер.

Ну, ясное дело, к кому!

Смешно даже. Только напомнила ему о жене и сыне, как он тут же улетел к ним. А до того он и не вспоминал, что таковые имеются. Или он умело скрывал это? По крайней мере, мы говорили о многом, но о семье Ярослав вспоминал в очень редких случаях.

Совесть проснулась?

Так надолго по семейным делам Ярослав еще не уезжал. По крайней мере, звонил. В конце июля твердо поняла, что Македонский больше не станет возобновлять со мной отношения.

Не ясен был денежный вопрос: то ли мы разбежались по его вине, то ли по моей. С одной стороны, то, что я, по сути, отказала ему в постели, говорило о невыполнении условий договора. С другой – он действовал против моей воли. Оба пункта как-то слабо доказывали вину обоих. Не хватало чего-то конкретного.

Да, вопрос тонкий! Ну, по крайней мере, я вполне могла рассчитывать на половину. А это куда больше, чем достаточно. А на его связи рассчитывать больше не стоило. Хотя человек он отходчивый – мог и остыть.

Чтобы получить максимум удовольствия от договора с Македонским и не допустить чувства сожаления о чем-либо и разочарования в себе за то, что заставила себя вытерпеть такое, в ближайшие выходные мы с мамой отправились за покупками, которые откладывали до лучших времен. Сняла некоторую сумму в банке, и мы поплыли по магазинам.

День выдался трудный, я скажу. Мы столько мест обошли. Прикупили кондиционеры, о которых мечтали, но все не могли себе позволить (мама ведь не принимала дорогих подарков от Кирилла: обижалась); решили сменить стулья в кухне на удобный мягкий уголок; купили маме швейную машину, так как нашу доломала Лизка в прошлый приезд, пытаясь научиться шить.

Хм, Лизке – шить? Нет, мягко говоря, это не ее профиль!

А еще мама присмотрела постельное белье, несколько инструментов для сада и огорода, ну и, конечно, не обошлось без нескольких шикарных кустов роз и сирени и еще массы всякого барахла. Мне пришлось вызывать машину, чтобы погрузить в нее все то, что мы прикупили без доставки на дом.

К часу дня у нас не осталось сил, чтобы продолжать эпопею, да и все магазины закрывались на обед. В руках у нас было по паре пакетов с мелочью, и мы медленно тащили свои изможденные солнцем и жаждой тела по центральному бульвару Алушты.

– Всё, больше не могу. Давай кого-нибудь съедим?– предложила я, унюхав в воздухе запах шашлыка из осетрины.

– Ох, умаяла ты меня. Я бы что-нибудь выпила,– согласилась мама.