Читать книгу "Дорога перемен - Джоди Пиколт"

На следующее утро, когда я спускаюсь вниз, Джейн уже сидит в кухне. Еще очень рано, поэтому я удивлен.

— Хотела пораньше принять душ, — улыбается она.

— Какие планы на сегодня? — интересуюсь я, наливая себе стакан сока. Протягиваю и ей бутылочку. — Будешь?

Джейн качает головой, кивая на чашку с кофе.

— Нет, спасибо. Еще не знаю, чем буду заниматься. Когда мы вчера вечером вернулись, Джоли уже спал, поэтому я не спросила о его планах.

После нашего вчерашнего разговора я водил Джейн по саду. В темноте ходить нужно осторожно, но если знаешь сад как свои пять пальцев, как знаю его я, — бояться нечего. Я показал ей плоды, которые отправятся к Регалии Клипп, и те, что созреют позднее, осенью, и предназначены для ларька. Мы даже заключили пари на пять долларов, приживется ли дерево, которое Джоли привил последним. Она уверяла, что приживется, я — нет. Насколько я вижу, дереву уже не помочь — даже Джоли не всегда может творить чудеса. Джейн интересуется, как она получит свой выигрыш, когда станет ясно, прижился привой или нет, ведь она уедет из Массачусетса.

— Отправлю тебе по почте, — усмехаюсь я.

Она говорит, что я забуду.

— Не забуду, — заверяю я. — Если сказал пришлю — значит, пришлю.

На обратной дороге к Большому дому мы обсуждали, что остальные думают о нашем исчезновении. Мы сошлись во мнении, что, скорее всего, они решат, что мы поубивали друг друга, и ждут рассвета, чтобы поискать тела. Но тут на полпути к дому дорогу нам перебегает сурок. На секунду он останавливается на тропинке и смотрит на нас, а потом шмыгает назад в норку. Джейн никогда раньше не видела сурков. Она наклоняется над норой и чуть ли не засовывает туда нос, пытаясь еще раз увидеть зверька. Многие мои знакомые женщины при виде большого уродливого сурка бросились бы наутек.

Я наблюдаю, как она пытается размешать кофейную гущу в чашке.

— Я думал, что сегодня отведу вас на Щучий пруд. Отличное место для купания.

— Ой, я не очень-то люблю купаться, но вот Ребекка обрадовалась бы. На улице жара.

— Тут не поспоришь! — Хотя еще только семь утра, но на улице уже градусов тридцать. — Я думал сходить на рыбалку, пока все спят. — Я сажусь за стол напротив нее. — Обычно я беру с собой Квинту, но, думаю, с тобой будет веселее.

— На рыбалку… — задумчиво произносит Джейн, как будто взвешивая эту идею. Поднимает на меня глаза и улыбается. — Конечно. С удовольствием.

Поэтому я беру ее с собой в загон для овец и лопатой перекапываю землю. Здесь под навозом столько червей, что не знаешь, куда от них деваться. Я выбираю десять самых мясистых и кладу в консервную банку. К моему удивлению, Джейн присаживается, протягивает руку и достает толстого извивающегося червя.

— Такой годится?

— Не боишься брать червей в руки?

— Нет, — отвечает она, — но насаживать их на крючок я не буду.

Я бегу в сарай за удочками, а потом мы спускаемся к озеру Благо. Там на берегу привязана деревянная лодка, оставшаяся у меня еще с детства. Она лежит перевернутая вверх дном на желтых камышах, весла спрятаны под ней. Лодка зеленая, потому что именно этого цвета у меня была грунтовка, — мне было двенадцать, когда я решил покрасить лодку. Потом мне никогда не хватало времени, чтобы купить краску.

Утро — мое любимое время дня в саду. Вода поет, когда я выгребаю на середину пруда. Джейн сидит напротив, сложив руки на коленях. Она держит банку с червями.

— Как хорошо тут! — восхищается Джейн. Потом качает головой. — Невозможно передать словами.

— Знаю. Если есть возможность, я прихожу сюда каждое воскресенье. Мне нравится ощущать себя частью этого пейзажа.

— В таком случае я, наверное, нарушаю гармонию, — говорит Джейн.

Я открываю коробку со снастями, достаю крючок и наживку.

— Совсем нет. Ты как раз дополняешь эту картину. — Я киваю на банку с червями. — Подай червячка. — Джейн открывает крышку и, не колеблясь, достает толстого червя. — Ты должна поймать первого окуня. — Я протягиваю ей удочку. — Забрасывать умеешь?

— Думаю, умею.

Я говорю, чтобы она целилась в заросли лилий у меня за спиной. Она, пошатываясь, встает, пытается сохранить равновесие, отпускает шпульку на катушке. Леска со свистом проносится у меня над головой; очень хороший заброс, если честно. Потом она немного подкручивает катушку и садится на место.

— А теперь просто ждать?

Я киваю.

— Рыба скоро будет здесь. Можешь мне поверить.

Я люблю рыбалку, потому что она напоминает мне Рождество, когда тебе вручают коробку и ты не знаешь, что внутри. Ты тянешь леску и не знаешь, кого выловишь — окуня, солнечную рыбу или щуку. Поэтому начинаешь наматывать леску, но неспешно, потому что хочешь продлить удовольствие. У тебя на крючке что-то трепыхается, отливая чешуей на солнце, и добыча твоя, только твоя.

Мы сидим в тихо дрейфующей лодке-колыбели, солнце пригревает нам затылки. Джейн не слишком крепко держит пробковое удилище, а я думаю: «Господи, пожалуйста, не дай ей уронить удочку, когда будет поклевка». Меньше всего мне хочется, чтобы моя счастливая удочка упала за борт. Джейн, расставив локти, откидывается на нос лодки. Ноги она кладет на сиденье, чтобы они уравновешивали вес тела.

— Мне следовало раньше сказать об этом, — говорю я, — но, надеюсь, ты поняла, что можешь пользоваться телефоном. Если нужно, можешь позвонить в Калифорнию. Мужу, например.

— Спасибо.

Джейн одаривает меня небрежной улыбкой и крутит удочку рукой. Как по мне, она должна позвонить своему ученому. Наверняка он с ума сходит от беспокойства, не зная, все ли с ними в порядке. По крайней мере, я бы точно сошел, если бы она была моей женой и бросила меня. Но я держу свои мысли при себе. Я же сам велел ей не совать нос в мою жизнь и уверен, что не должен вмешиваться в ее.

Джейн спрашивает, во сколько обычно все встают по воскресеньям, но я не успеваю ответить, потому что кончик удочки начинает неистово подергиваться. Она распахивает глаза, крепко хватает удилище, а окунь начинает уплывать с леской.

— Сильный какой! — кричит Джейн. При этих словах окунь дугой вылетает из воды, вновь пытаясь спастись бегством. — Ты видел? Ты видел его?

Я перегибаюсь через борт и чуть подтягиваю леску вверх. Из воды появляется сине-зеленая рыба. Крючок зацепился за уголок губы, но рыба не собирается сдаваться без боя.

— Ну-с… — говорю я, поднимая окуня вверх.

Его подвижный полупрозрачный рот образует идеальную букву «О». Через него можно увидеть его внутренности. Рыба бьет хвостом, изгибаясь полукругом, и кажется, будто у нее нет позвоночника. Я держу ее на весу таким образом, что один покрытый пленкой зеленый глаз смотрит на меня, а второй на Джейн, — рыба видит нас одновременно.