Читать книгу "Еще один шанс - Ерофей Трофимов"

– Вот и на войне так же. Просто там народу намного больше, и каждый занимается тем, что лучше всего умеет. Ну или чему научится. Есть те, кто просто как загонщик идет в атаку и стреляет, а есть те, кто патроны привозит и пищу готовит. А есть такие, кто ночью уходит к стоянке врага и узнает о нем все, что только сможет. Как-то так, – закончил Мишка и, зачерпнув из ведра воды, не спеша напился. – А что там бабы рассказали? – повернулся он к Торгату. – Откуда они тут вообще взялись?

– Что-то с другой бандой не поделили. Те их с места и согнали, – небрежно отмахнулся охотник с довольным видом.

Причину его довольства Мишка прекрасно понимал. Расправиться без потерь с крупной бандой, получить два десятка неплохих винтовок, кучу патронов к ним, большое количество стальных инструментов и ножей… В общем, хорошо прогулялись. Сам Мишка в этой истории стал богаче на почти тысячу патронов к своему оружию, пару револьверов «кольт» и ящика патронов к ним, три ножа и мешочка с золотыми монетами. Последние оказались английскими соверенами.

И это без учета всяких мелочей вроде новенькой одежды из тонкой кожи, ремней, вышитых бисером, мягких коротких сапожек из отличной кожи. В общем, сам того не желая, он стал настоящим щеголем по меркам всех окрестных племен.

Но больше всего его порадовал деревянный ящичек, в котором обнаружился самый настоящий оптический прицел мастерской господина Цейса. Даже крепление этого чуда было ему привычным, боковым, на рельсу под ласточкин хвост. Устанавливалось это чудо на карабин фирмы Винчестер, под сорок пятый калибр. Сам по себе карабин был неплох, но вот патронов к нему было всего сорок штук. Пощелкав скобой и пару раз спустив курок, Мишка после долгих раздумий решил оставить его себе. Оружие легкое, ухватистое, а главное, эта система в его мире сумела дожить до двадцать первого века. Единственное, что Мишка решил переделать, точнее, не использовать на нем, так это прицел. Мягкая свинцовая пуля не для снайперской стрельбы. Да и сам калибр подразумевал дозвуковую скорость пули, что на дальних дистанциях не слишком удобно.

Задумчиво осмотрев крепление, парень решил его не снимать, что называется, на всякий случай, а сделать еще одно. Благо всяких железок он с собой притащил достаточно. Так что уже на следующий день он засел за работу. Латунный брусок быстро приобрел нужную форму и был прикручен к ложу английской винтовки. Это была отдельная история. За то время, пока парень сообразил, как правильно его прикрутить, было обругано все, от того, кто его сюда заслал, до эпохи, в которой он оказался. Заодно был упомянут и каменный век, и дурацкие местные правила, и противозачаточное состояние наук.

Но так или иначе Мишка справился. Пристрелка показала, что установка прицела проведена правильно, и парень, довольный, словно упырь над свежим покойником, завалился спать. Теперь потягаться с ним на дистанции до километра мог только человек с таким же прибором, что значительно увеличивало шансы на выживание самого парня.

С баней закончили в течение следующей недели. Протопив парную и как следует окалив камни, Мишка от души попарился и, пожалев, что пива в тайге взять негде, пригласил Торгата с сыновьями к следующему парку. И вот теперь охотник и его молодые подопечные в ожидании пара не спеша распускали на доски оставшиеся бревна. Из той доски Мишка планировал потом сколотить всю нужную мебель и полки. Раз уж задумал ставить настоящий дом, значит и делать надо все капитально.

Идею с ледником Торгат полностью одобрил и, осмотрев найденную пещеру, пообещал помочь и с этим делом, попутно испросив разрешения у Мишки держать там припасы для стойбища. Не видя в этом ничего плохого, Мишка тут же согласился. В честности хантов парень ни секунды не сомневался. В их понятиях украсть означало потерять лицо. А это, в свою очередь, грозило изгнанием из рода, что для любого из них означало смерть. Если не физическую, то моральную точно.

Все эти познания Мишка вытянул из памяти бывшего владельца тела. Со временем ему становилось все легче вытягивать подобные знания. С чем это было связано, Мишка так и не понял, но пользовался регулярно. Несмотря на молодость, знал парень много, а главное, все эти знания были весьма полезны. Старался не забывать Мишка и то, что выучил за свою прежнюю жизнь. Вот только применить эти знания ему было негде.

– Когда снова в поселок поедешь? – вырвал его из размышлений вопрос Торгата.

– А вот как бочонки рыбой набью, – усмехнулся Мишка.

– Зачем тебе так много? – удивился охотник. – Семья у тебя небольшая. Все не съедите. Или продавать собрался?

– Нет. У тетки подруга добрая овдовела. Помогала ей раньше. А у той подруги шестеро детей. Вот теперь я им помогаю. Так что, если увидишь тут мальчишку, не удивляйся. Придется с собой брать, учить, – честно ответил парень.

– Правильное дело, – одобрительно кивнул охотник. – Учи. Я тоже помогу, если скажешь.

– А я думал, ругаться станешь, – растерянно признался Мишка.

– Из-за того, что к дому духов близко? – понимающе усмехнулся Торгат. – Не буду. Ты парень умный. Наши обычаи уважаешь. Значит, и мальчишку научишь также. Тайга большая. Вырастет, и ему место под заимку найдем. Так, придет время, вы сами его охранять станете.

– Хитро, – одобрительно усмехнулся Мишка.

– Мало нас, Мишка, – вздохнул охотник. – Сами, без помощи, не справимся. Придут плохие люди, нас убьют, дом духов разрушат, всем плохо станет. Потому и хочу, чтобы вы сами это место от других укрыли.

– Постараюсь, – помолчав, кивнул парень. – Сам понимаешь, обещать что-то глупо. Мы мечтаем, а Бог решает.

– Знаю, – вздохнул Торгат в ответ. – Домой поедешь, я тебе шкуры дам. На кожу.

– А сами чего не стали выделывать?

– Много получилось. Нам столько не надо. Продай. Еще пороха и свинца купи.

– А муку?

– Тоже купи, – подумав, согласился охотник.

Понимая, что живут ханты охотой, Мишка даже не стал спрашивать, зачем им столько припаса. Разговор увял сам собой. Попарившись, охотники отправились в стойбище, а Мишка, прибравшись в бане, расслабленно привалился на лавочке к стене и бездумным взглядом уставился в бескрайнюю синь тайги. День медленно клонился к закату, и парень вдруг осознал, что после окончания авральных работ не знает, куда себя деть.

Из благостной неги его вырвал отчаянный рев ярости и боли. Подскочив так, словно его в пятую точку шилом ткнули, Мишка метнулся в дом и, схватив винтовку и патронташ, выскочил на улицу. Рев повторился, и теперь в нем было еще больше боли. Сориентировавшись, парень загнал патрон в патронник и, проверив револьвер, тихо проворчал, поглядев в небо:

– Как бы тезка с хозяином не сцепился. Они такой дракой мне тут всю дичь распугают.

Но звучал рев одного зверя, и Мишка растерянно почесал в затылке. Складывалось впечатление, что зверь попал в ловушку или капкан. В любом случае причину этого безобразия нужно было проверить. Перехватив оружие поудобнее, Мишка быстро заскользил в нужную сторону. Спустя час он осторожно выглянул из-за старого кедра и, присмотревшись, вздохнул с некоторым облегчением. На крошечной поляне ревел и ворочался молодой медведь. Опасение парня, что косолапый сцепился за территорию с тигром, не оправдались. Но от этого легче не стало.