Читать книгу "Безумная кепка Мономаха - Дарья Донцова"

Именно Алиса — начальник ФСБ Алиленда. Костяэто понял, поэтому и искал коды у супруги дома. Кстати, Алиса умна, бумаги онаспрятала гениально. Под видом Нинон Алиса приходила к Алику, который, кстати,всегда считал Саймона мужчиной. Всемогущий начальник службы безопасности неоткрывался даже богу, но Алиса знала про Модестова все, понимала, что Аликбеспечен, и начала опекать его в реале. Бумагу, где написаны коды, своидокументы, Алиса боялась держать дома, не прятала их и в съемной квартире, прокоторую не знал никто, кроме Модестова (Алик считал, что у него в руках телефони адрес домработницы, но комната и была снята для того, чтобы не давать Модестовуподлинные координаты). Кононова понимала, что ей необходимо охранять своеинкогнито, вот она его и берегла. Алиленд для нее — буквально все, даженаладившаяся вроде личная жизнь не вытеснила нереальные приключения. Я сейчасне стану подробно излагать, каким образом Костя понял, кто из аптекарш Нинон.Он жил с Алисой, был внимателен и в конце концов вычислил истину. Алиса же ни вчем не заподозрила мужа, но она тщательно берегла правду даже от супруга. Вотсмотри, что получается: Саимон — беспощадный, храбрый, умный, жестокийначальник ФСБ, Нинон — тихая, скромная, малоприметная, Алиса — хороший человек,затюканная родителями дочь, отличный провизор, умелый руководитель аптеки. Однав трех лицах, она ловко переходила из роли в роль, но каждый раз перевоплощаласьполностью. Она никогда не была в Алиленде аптекарем и ни разу — ни разу! —в ней не проснулся в реале Саймон. В Алиленде начальник ФСБ мигом бы понял, чтов аптеку влезли не наркоманы, в реальной жизни Алиса растерялась. Пойми, вселюди, по большому счету, играют роли: на работе одну, дома другую, с любимымчеловеком третью… Просто у Алисы были слишком уж полярные маски, и в ней явноесть артистические способности, вкупе с умом и жестокостью.

Да, ее родители сумели подавить волю дочери,но, оказавшись в Алиленде, Алиса выпустила наружу второе, а потом и третье"я". Наверное, я сейчас коряво объясняю суть, какой-нибудь психологсделал бы это намного лучше. Алиса не допустила никаких сбоев, кроме одного — вреальной жизни она, как Саймон, хранила коды, не доверила их компьютеру, потомучто знала: в него можно влезть. Знаешь, где она держала то, ради чегоВедерников пустился на преступления?

— Где? — прошептала я.

— Это была очень женская идея! —улыбнулся Вовка. — Полки в кухне аптеки были застелены бумагой, обычнымилистами формата А-4, и на той стороне, что была книзу, записаны коды. По-своемугениальное место. Костя, бывая у жены в аптеке, многократно открывал шкафчики,брал пачки с чаем, кофе, печенье. Ему и в голову не могло прийти, что секретнаяинформация лежит буквально на самом виду. Правильно говорят, если хочешь чтоскрыть, водрузи прямо у всех перед носом, никогда не найдут. Человек настроенискать ценности в потайном месте, на вещицу, небрежно брошенную на тумбочке, ондаже не взглянет. Раз валяется открыто, следовательно, ничего не стоит.

Эпилог

Собственно говоря, больше добавить мне нечего.Смерть Константина Олеговича Ведерникова не была криминальной — обычноедорожно-транспортное происшествие, водитель превысил скорость, не справился суправлением и погиб. За убийство Алексея Кононова, организацию отравления Кирыи смерть бомжа, принесшего матери Алисы фальшивую водку, Костя осужден небудет. Ему не попасть ни на скамью подсудимых, ни в тюрьму, смерть избавила Ведерниковаот ареста, СИЗО, зоны, от моральных и физических страданий. Ему теперь придетсяпредстать перед другим судьей.

Ирине Кононовой всю правду про брата несообщили. Это неверно, что сотрудники МВД — бездушные люди. Женщине сказали обаварии, но покривили душой и представили дело так, словно Алексей и Костяпогибли вместе в Америке, там и похоронены.

Алиса, естественно, узнала истину. Онапо-прежнему работает в аптеке, потому что я очень просила не возбуждать противнее дела. Ссадина на боку заросла почти без следа, к тому же Кононова, придя всебя, стала плакать и просить прощения.

— Не понимаю, не понимаю, не понимаю, какэто произошло! — твердила она. — Сама не знаю, отчего схватиларасческу! Я не хотела никого убивать, я не могу такое сделать! Что со мнойслучилось?

Раскаянье Алисы было столь велико, что у неезаболело сердце, и Кононову поместили в больницу. Я съездила к ней, мы долгообсуждали ситуацию и расстались по-хорошему. Но, поцеловав друг друга напрощание, мы более не встречаемся.

Модестов по-прежнему владеет Алилендом иГардором, более того, на днях в Интернете появился еще один город — Орландия,жители которого начали сразу проявлять редкостную агрессивность по отношению кдругим аналогичным поселениям.

Встревоженная психическим состоянием Алика, яприволокла к нему врача, но тот лишь развел руками и не нашел у явноненормального, на мой взгляд, Модестова никаких отклонений.

— Человек просто увлечен своимделом, — забубнил эскулап.

— Но он не выходит на улицу и можетначать есть кошачий корм! — возмутилась я.

Доктор вздохнул:

— Это не патология, просто некаяличностная особенность.

Я сначала обозлилась на медика, но потом нашлаАлику домработницу, тихую, спокойную женщину, которая регулярно ходит запродуктами, готовит боженьке обед и вычесывает Гава. Костин не одобряет моейинициативы.

— Твой Модестов — гадость, — говоритВов` ка. — Тоже мне, властелин судеб… Безумная кепка Мономаха…

На Кирюшу все произошедшее произвелоневероятное впечатление.

— Я больше ни за что не влезу ввиртуальный мир! — заявил подросток. — Ну их к черту! Буду лишьскачивать рефераты и ходить на сайт мопсятников, там выставлены прикольные фотособак.

Кстати, о собаках. Хозяина Кусика нам никак неудалось найти. Мы старались, как могли, поместили объявления в газетах, нолюди, звонившие нам, как правило, спрашивали:

— Вы отдаете взрослого стаффа? Бесплатно?

Ясное дело, я отвечала всем:

— Нет.

Стаффорд мил, приветлив, аккуратен, он полюбилдомашних, а мы нежно относимся к найденышу. Одна беда — Кусик апатичен, ничто иникто не может вывести его из этого состояния, иногда мне хочется подтолкнутьпса в спину, до того неторопливо-вальяжно он идет на зов.

Вот и сегодня я собралась вывести стаю во двори принялась звать на разные лады:

— Кусик! Куся! Кусепа! Кусунечка!

Мопсы, Рейчел и Рамик переминались у двери слапы на лапу, тихо поскуливая, Кусик все не шел.