Читать книгу "Жена моего мужа - Дарья Донцова"

– Вовсе не зря, – ринулась я в атакуна ухмыляющегося полковника, – знаю теперь абсолютно точно, что Макс неубивал, его подставили. Хочешь, объясню как? Кстати, с Адой проделали то жесамое.

– Все в свое время, – загадочнопообещал Александр Михайлович. – Ты хоть помнишь, кого Максим Полянскийубил?

– Конечно, свою последнюю жену, ВероникуМедведеву, актрису и манекенщицу.

– Видела когда-нибудь вышеназванную даму?

– Пару раз, у общих знакомых в гостях,как-то в театре столкнулись, даже есть ее фотография, – и я приняласьрыться в сумке.

– Редко встретишь бывшую жену, таскающуюс собой фото заместительницы, – хмыкнул полковник.

– Она меня не сменяла, во-первых, междунами еще целый ряд других жен, а во-вторых, хотела кое-кому показать снимок, дане успела.

– Значит, узнаешь Медведеву в лицо, еслиувидишь?

– Ой, только не надо труппоказывать! – испугалась я. – Страшно боюсь мертвецов.

Александр Михайлович улыбнулся:

– Мне казалось, что нет. Смотри сюда.

И он отдернул занавеску, скрывавшую небольшоеокно. Я знала, что через него можно заглянуть в соседнюю комнату. Люди,находящиеся там, меня не увидят, с той стороны обычное зеркало.

В хорошо обставленном кабинете за письменнымстолом сидел мужчина. Мне была видна только его спина в сером пиджаке. Напротивна стуле сгорбилась, опустив голову, худенькая девушка с коротко остриженнымирыжими волосами. Лицо задержанная прятала в платке, плечи мелко тряслись.Очевидно, женщина плакала.

– Ты нашел Яну, – восхитилась я.

– Погоди, – велел АлександрМихайлович, взял телефон и сказал: – Роман, не видно.

Мужчина в комнате опустил трубку на рычаг ичто-то произнес.

Яна отвела руки от глаз, и я увидела тонкое,породистое, невероятно красивое лицо… Вероники Медведевой.

– Ну, как сюрприз? – осведомилсяполковник.

Да уж… «А теперь – сюрприз. Батончики «МилкиВэй» в шоколаде…» – прозвучало в моей голове. Других мыслей в данный момент тамне наблюдалось.

– Здорово, да? – ликовал приятель,видя, что я, окончательно обалдев, рухнула в кресло. – Водички налить?Специально для таких случаев держу, кипяченая, не сомневайся.

Еще издевается. Так она жива! Кого же убили наквартире у Макса? Или вылечили? Хотя навряд ли.

– Думаешь, чей же труп в морге? Недогадалась?

– Нет.

– Да, плохо, когда в голове опилки. Нупоработай мозгами. Зачем бы Веронике отрезать свои роскошные длинные белокурыеволосы и делать идиотскую прическу…

Тонкий луч понимания проник в гудевшую голову.

– Яна! Убили Соколову! Но как же НинаАндреевна опознала Нику?

Полковник всплеснул руками.

– Да бедная старушка и не смотрела какследует. Выстрелили ведь прямо в лицо, размозжили почти все, кровь, мозги – вобщем, ужас. Где ей вглядываться! И потом, что она могла подумать? Лежит тело вкровати Вероники, в ее роскошной пижаме! Мы и то только на третий деньдогадались. Группа крови не совпадает, а так – ну прямо близнецы. Молодыеженщины, без особых примет. Только у Яны небольшой шрам после операции нанадпочечниках.

– Ничего не понимаю, – трясла яголовой.

– Ладно, – смилостивилсяприятель, – так уж быть, слушай, как дело было. Начну с самого начала.

Оставшись в Москве учиться на штукатура,Вероника Медведева пытается устроить свою жизнь. До сих пор судьба была неслишком благосклонна к красавице. Полуголодное детство, проведенное в обносках,сильно подействовало на характер. Ника хотела денег, денег и еще раз денег.Образцовое воспитание не сработало. Ника оказалась корыстолюбивой, алчнойособой. Ради шуршащих бумажек и драгоценностей Вероника была готова на все.

Но пока, лежа на продавленной койке вобщежитии, пятнадцатилетняя девочка подумывает, не пойти ли на панель залегкими деньгами. Но тут ей улыбается счастье. Она проходит по конкурсу вмодельное агентство. Идет 1987 год, в стране творится беспредел, всех охватила жажданаживы, руководители агентства не обращают внимания на то, что у «вешалки» нетеще паспорта, и девушку принимают на работу.

Ника попадает в другой мир. Вместо застиранныхплатьиц – роскошные наряды, вместо толстых, нескладных, неухоженных соседок по общежитию– удивительные красавицы… Но денег-то все равно кот наплакал. А их теперьхочется еще больше. У других манекенщиц шикарная одежда, элитная косметика,чудесные духи, машины, богатые любовники. У Ники пока – пшик! Из общежития,естественно, выгнали, пришлось снимать комнату у придурковатой бабки. Квартирау черта на рогах, сорок минут автобусом от метро «Выхино», зато недорого. Новсе равно на оплату жилья уходит практически вся зарплата.

Весна 1987 года оказалась для Медведевойнастоящим испытанием. Чтобы успеть к десяти на работу, приходится вскакивать всемь, а потом почти два часа трястись в транспорте. Ест она только на фуршетахи презентациях. Да еще бегает по вечерам на всевозможные тусовки в поискахбогатого спонсора. Но он никак не появляется.

В апреле одна из манекенщиц знакомит Нику сЛеней Бесчастным. Тот все время крутится около модельных агентств, разыскивая«актрис». Режиссер предлагает сняться в кино, Вероника соглашается, едет к немудомой, а там на кухне сидит Антон. Эта встреча оказалась судьбоносной.

Антона к тому времени тоже помотало по кочкам.Он, как и Ника, появился на свет редким красавцем, к тому же господь наградилмальчика острым умом, быстрой реакцией и незаурядными актерскими способностями.В отличие от Вероники, он хорошо учился, много читал и с первого взглядапроизводил крайне положительное впечатление. Но роскошное румяное яблочкоиногда оказывается с червоточиной. Разломишь сочный плод, а внутри вместовкусной мякоти извивается толстый червяк, окруженный гнилой сердцевиной.

Еще в школе Антон начал воровать. ЛюдочкаЦимпанелли жила крайне скромно, откладывая из копеечной зарплаты гладильщицымятые рублики на летний отдых. А Антон попал в элитную английскую спецшколу.Взяли его туда потому, что наивная мать, отдавая документы на собеседование, вграфе «образование родителей» ничтоже сумняшеся написала – артистка цирка.Когда же через год директриса разобралась, что арена осталась в далекомпрошлом, а сейчас мамаша бегает по восемь часов в день с раскаленным утюгом,было поздно. Первоклассник Медведев отлично учился и вел себя на редкостьпримерно.