Читать книгу "Первые впечатления - Джуд Деверо"

Дверь дома была приоткрыта, и Иден вошла внутрь, торопливо осветив фонарем помещение. Ничего страшного она не увидела – обычный заброшенный дом, каких полно в Северной Каролине.

За спиной раздался шорох; Иден вздрогнула и схватилась за горло – на секунду ей показалось, что сердце сейчас выпрыгнет из груди. Совладав с собой, она выключила фонарь и прошептала в темноту:

– Мелисса?

Ответа не было, дом пугал пустотой и безмолвием. Некоторое время Иден стояла в темноте, прислушиваясь. Она чувствовала, что кто-то наблюдает за ней, но разглядеть что-либо в темноте было невозможно. Глициния оплела дом целиком, закрыв окна, и внутрь не проникал даже лунный свет.

– Я принесла то, что вы хотели, – громко сказала Иден. – Мне нужна моя дочь. Вот, я кладу пакет, ожерелье ваше. Делайте с ним что хотите, я даже не стану заявлять о краже, только верните мне дочь, прошу вас.

Никто не отозвался, ни звука не доносилось из глубины дома.

– Я оставляю ожерелье, – повторила Иден и начала пятиться к выходу. Она боялась повернуться спиной к кромешной тьме, но не хотела включать фонарь. Что, если она увидит преступника? Тогда он может попытаться убить ее или навредить Мелиссе. Иден пятилась до тех пор, пока не уперлась спиной в стену. Тогда она на ощупь нашла дверь. Вот и прохладный ночной воздух, вот и лунный свет. Только теперь она рискнула повернуться и почти бегом бросилась с крыльца, забыв про гнилые доски.

Одна из них треснула, и Иден тяжело упала на землю.

Она вскрикнула, но не столько от боли, сколько от страха – под крыльцом мелькнули два огонька – чьи-то глаза. Был ли то зверь или человек – Иден не стала разбираться. Увидеть – значит навредить себе и дочери. Она с трудом встала и неловко, прихрамывая, побежала к машине. После нескольких минут, проведенных в полной темноте дома, лунный свет казался ей достаточно ярким, и она бежала, не зажигая фонаря. Вот и машина. Иден всхлипнула от чувства облегчения… но радость ее была недолгой – Гренвилла в машине не оказалось. Позвать его – нет, этого нельзя делать. В ней вдруг вспыхнул гнев. Иден злилась на Брэда – за то, что он не остался на месте. И на себя – за то, что доверилась ему, попросив о помощи.

Она прислонилась к джипу, отдышалась и задумалась, что ей теперь делать? Послушно ждать Гренвилла или проявить неповиновение и пойти в темный лес, чтобы отыскать… что?

«Мелиссу, – сказала себе Иден. – Я должна отыскать Мелиссу».

Она отошла от машины и двинулась обратно к дому, но уже не по дороге, а лесом. Неподалеку от главного строения должны находиться какие-нибудь хозяйственные постройки. Может быть, она что-то там обнаружит? У Иден не было ни плана, ни определенной цели, но она совершенно точно не смогла бы сидеть одна в машине и ждать неизвестно чего.

Иден многое знала о растениях. Взглянув на глицинию, которая скрывала здание, она безошибочно определила, что первоначально куст был посажен лишь с одной стороны дома. А ведь обычно такие растения сажают у двери, чтобы плети могли увить крыльцо и потом перебираться дальше. Если это верно для данного дома, то в восточной стене должна быть дверь. И ствол глицинии, растущей рядом, должен быть уже достаточно толстым, чтобы скрыть притаившегося за ним человека. «Я могла бы спрятаться там, – рассуждала Иден, – и посмотреть, кто выйдет из дома… возможно, даже проследить за ним. Хотя бы до машины – запомнила бы номер».

Она ускорила шаг, боясь, что похититель уйдет раньше, чем она доберется до дома. Вот и темный силуэт здания. Нужно обойти его с восточной стороны, и где-то здесь должен быть ствол. Так и есть, вот он – и довольно толстый. «Если я прислонюсь к нему и буду стоять совершенно неподвижно, то никто меня не увидит, – убеждала себя Иден. – Конечно, если похититель направит фонарь прямо на меня, то легко обнаружит, где я прячусь, но зачем ему это? Он будет осторожен и не станет размахивать фонарем. Просто пройдет мимо. А я увижу его».

Вдалеке послышался звук мотора и скрип камешков под колесами. Неужели Брэд вернулся к машине и теперь уезжает? Один? Нет-нет, этого не может быть – не такой человек Брэддон Гренвилл, чтобы бросить женщину в беде.

Тогда кто же там, в машине? Кто отъезжает от заброшенного дома? Иден ждала. Вот звук мотора затих вдали, и в лесу воцарилась тишина, нарушаемая лишь шелестом листьев да движениями ночных животных. Из дома не доносилось ни звука. Мыши и прочие его обитатели не торопились покидать свои укрытия, так как чувствовали присутствие человека.

Иден стояла неподвижно, размеренно дыша, чтобы сердце стало биться ровнее и тише – она боялась, что громкий его стук неминуемо будет услышан в ночной тишине. Ей казалось, что прошло уже много времени, что она ждет никак не меньше часа… и тут из дома донесся звук. Шаги – кто-то ходил по старым скрипучим доскам.

Иден ждала, вжавшись в скрученный ствол глицинии и почти не дыша. Вот до ее слуха донеслось шуршание бумаги – неизвестный взял пакет, в котором она принесла ожерелье. Станет ли он тщательно осматривать его или поверит ей? Окна оставались непроницаемо темными – неизвестный не зажег света. Наверное, он просто ощупывает ожерелье, чтобы убедиться, что это именно та самая вещь.

И вот долгожданный момент: шаги приближаются – человек решил покинуть дом через боковую дверь, он идет прямо к ней!

Дверь открылась, и на пороге возник силуэт высокого стройного человека. В руке он держал бумажный пакет, но лица его Иден не видела. Она перестала дышать, и лишь глаза ее пристально следили за незнакомцем, который прошел буквально в двух шагах от нее. Шел он в обход дома, к его задней части. Дождавшись, когда мужчина удалится метров на пятнадцать, Иден тихонько двинулась следом. И вдруг ветка хрустнула под ее ногой; человек замер, потом начал поворачиваться. Паника сжала сердце Иден – сейчас он увидит ее!

Но прежде чем мужчина обернулся, чьи-то сильные руки схватили Иден. Одна рука зажала ей рот, другая обхватила за талию и потащила в самую гущу колючих кустов, росших вокруг дома. Иден всегда терпеть не могла этот кустарник, считая, что он годится только на роль колючей проволоки вдоль забора. И вот теперь не меньше двадцати острейших шипов впилось в ее тело, но она не издала ни звука, опасаясь, что незнакомец заметит ее.

Несмотря на страх и боль, Иден почувствовала огромное облегчение – она поняла, чьи руки прижимали ее к себе, узнала запах, и это было так здорово – знать, что она не одна в этой враждебной тьме.

Незнакомец замер на тропинке; он сжимал в руках бумажный пакет и всматривался туда, где только что стояла Иден. Но вокруг снова было абсолютно тихо.

Человек постоял всего несколько секунд, но Иден они показались вечностью, и на глазах ее выступили слезы от боли: колючки безбожно впивались в тело. Наконец похититель повернулся и двинулся прочь. Иден замотала головой, стремясь отбросить руку Макбрайда от своего рта. Она взглянула на него, не зная, что сделать раньше: обругать его за то, что он шпионил за ней, или поблагодарить за то, что он в очередной раз появился так вовремя и спас ее. Однако слова замерли на губах Иден – лицо Джареда было лицом агента ФБР, и на секунду ей показалось, что она все придумала и меж ними нет и не было ничего личного.