Читать книгу "Самозванка - Бренда Джойс"

Виолетта почувствовала напряжение во всем теле.

— Я слышала о вашей помолвке. Поздравляю. Я всегда думала, что вы идеально подходите друг другу.

— Да, все говорят, что мы идеальная пара.

— Скажите, как поживают ваши родители?

— Спасибо, хорошо. — Блэйк был лаконичен.

— Они должны быть весьма довольны вашей помолвкой.

Блэйк кивнул:

— Мы решили, что свадьба состоится 15 декабря.

— Замечательно. Рождественское бракосочетание. Позвольте, — заторопилась она, — я приготовлю вам кофе? Не отведаете ли круассана?

Блэйк последовал за бывшей супругой в маленькую, недавно побеленную кухню. Два кухонных окошечка смотрели на мир сквозь жизнерадостные желтые занавески. Стол был накрыт клетчатой крахмальной скатертью.

— А когда вы намерены выйти замуж за Фэрроу? Виолетта ставила чайник с водой на плиту. Она почувствовала, что шаль медленно сползает с плеч.

— Не знаю, честно говоря. Он еще не сделал мне предложения.

— Когда он отважится на это, вы примете его предложение?

— Ну конечно, — широко улыбнулась Виолетта. — Он благородный человек. Он хорошо ко мне относится.

— Как быстро он переменился! — съязвил Блэйк. Виолетта повернулась и обнаружила, что Блэйк стоит так близко от нее, что она почти находится в его объятиях. Взгляд его скользнул по ее лицу и остановился на губах.

— Вы стали еще красивее, чем прежде. Трудно остаться равнодушным к вашей красоте.

Голос его стал мягким и чувственным. Виолетта смотрела в лицо бывшему супругу, вспоминая вкус его поцелуев и жар объятий. Она попыталась протиснуться мимо него.

— Я стала толстой, как корова.

— Это скоро пройдет. А вы по-прежнему любите сладкое?

— Да, — улыбнулась Виолетта. — Но здесь не делают сливовые пудинги.

К счастью, в это время закипел чайник, и Виолетта поторопилась к плите. Она схватилась за ручку чайника голой рукой и вскрикнула. Блэйк поспешил ей на помощь.

— Все хорошо, — простонала Виолетта и принялась дуть на ладонь.

— Вам следует быть осторожнее. У вас расстегнуто платье, — невинно сообщил ей Блэйк.

Оказывается, шаль все-таки соскользнула на пол, пока она занималась чайником, и Блэйк заметил, что она одета наспех, не как настоящая леди.

— Я надела не то платье, которое собиралась. Это я не могу застегнуть сама.

— Может быть, вы хотите, чтобы я вам помог? — спросил Блэйк.

Виолетта млела от любви к бывшему мужу. Она кивнула. Она слышала удары собственного сердца.

— Повернитесь, — властно распорядился Блэйк. Блэйк, застегивая пуговички, коснулся ее спины, и Виолетта внезапно почувствовала желание. Если Блэйк захочет ее поцеловать, она повернется к нему, обнимет его и никуда не отпустит.

Но он не стал ее целовать. Он аккуратно застегнул все пуговки и отступил на шаг. Виолетта почувствовала разочарование и раздражение.

— Зачем вы пришли сюда?

— Я задержусь в Париже до рождения ребенка. До рождения нашего ребенка, — подчеркнул он.

Виолетта резко повернулась к нему. Сознание ее раздваивалось, она чувствовала радость и ужас одновременно. Наконец мудрость материнства одержала верх.

— А потом?

— А потом у меня не будет выбора. — Лицо Блэйка стало чужим.

Виолетта ухватилась за край стола, чтобы не упасть.

— Что вы такое говорите? — закричала она.

— Ночью я все детально обдумал, Виолетта. Ребенку будет лучше, если я один стану воспитывать его в Англии.

Виолетта не могла вымолвить ни слова. Ужас переполнял все ее существо. Ей хотелось протестовать и сопротивляться, но в глубине души она знала, что это единственно правильное решение.

— Это убьет меня, — чистосердечно сказала она. — Этим вы убьете меня второй раз.

Блэйк пришел в недоумение.

Глава 35

— Что я должна сделать, чтобы заставить вас изменить решение? — в отчаянии вопрошала Виолетта.

— Я могу дать нашему ребенку все то, что вы дать не в состоянии.

— Но если я выйду замуж за Фэрроу… — дрожа всем телом, начала Виолетта.

Блэйк, помедлив, произнес:

— Я хочу забрать ребенка.

— Вы хотите лишить меня моего дитя?! — воскликнула Виолетта.

Блэйк молчал. Ему хотелось как следует наказать ее за измену, за то, что ему пришлось вынести, а главным образом, за то, что она оставила его. Но сейчас Виолетту нельзя было обижать.

— Париж слишком далеко от Лондона, — заметил Блэйк.

— Блэйк, у меня много планов на будущее. Я хотела бы открыть магазин. Но я все их изменю, только не лишайте меня моего ребенка.

— О чем вы говорите? — не понял Блэйк.

— Я вернусь с вами в Англию, вы можете усыновить ребенка, только не лишайте меня возможности быть рядом с ним. Если вы хотите, я не выйду замуж.

— Виолетта, я не смею лишать вас возможности выбора. Вы свободная женщина и вправе сами выбирать свою судьбу.

Виолетта разрыдалась.

— Прошу вас, не плачьте. Но вы должны твердо помнить, что вернуться в Англию вы не можете. В Англии вы находитесь вне закона.

По щекам Виолетты текли слезы. Блэйк сел на стул и опустил голову. У него было чувство, что жизнь Виолетты в его руках, а отвечать за чужую жизнь он не хотел. Но одно было ему совершенно ясно: он не может ее обидеть, какой бы сильной ни была его личная боль, причиненная ею.

— Я изменил свое решение, — после непродолжительного молчания сказал Блэйк. — Я усыновлю ребенка с условием, что он или она будет жить с вами.

— Блэйк… — благодарно прошептала Виолетта.

— Я куплю для вас дом, найму прислугу, няню и куплю все, что необходимо для жизни. Вам с ребенком не следует оставаться в этой квартире.

— Не знаю, как и благодарить вас, — лепетала женщина.

— Уже поздно. Я должен идти. — Блэйк поднялся. Он солгал. Ему некуда было спешить, он просто боялся разрыдаться. Он размашисто зашагал к двери, уверенный, что Виолетта пойдет за ним. — Я задержусь в Париже до рождения ребенка. Когда я буду уверен, что ваше здоровье и здоровье новорожденного удовлетворительно, я отправлюсь в Англию.

Виолетта открыла дверь, но едва Блэйк переступил порог, поймала его руку. Она лучезарно улыбнулась, встала на цыпочки и коснулась губами его щеки.

Для Блэйка это было так неожиданно и так приятно, что он замер на месте. Вдруг ему пришло в голову, что ничего не изменилось в их отношениях, что он по-прежнему находится во власти ее непонятных чар. Он желал ее, несмотря на ее положение, как никогда не желал ни одну женщину на свете. Он все еще любил ее.