Читать книгу "Мастер иллюзий - Антон Демченко"

— Вот ты меркантильный. Будет тебе компенсация. — Борхард бросил мне на колени зерком, в котором я узнал аппарат, купленый у Аглаи. — Загляни на свой счёт.

Открыв казначейский аккаунт, я довольно хмыкнул. Ещё недавно обнулённый мною счёт, теперь мог похвастать пятизначной суммой. Кстати, надо бы туда и снятые прежде деньги бросить. Мысль и дальше таскать с собой эту «котлету», меня не привлекает.

— Вы были так уверены, что я приму предложение Ростопчина? — Спросил я, глянув на Брюсова, вновь с удобством устроившегося на стуле рядом с моей койкой.

— Я — нет. — Ответил Борхард. — А вот Шалей Силыч…

— Понятно. Рисковый он дядька. — Констатировал я и добавил. — Но жёсткий.

— Он глава. — Пожал плечами Брюсов. — И очень хороший глава, должен заметить. Справедливый.

— Странно слышать такое о представителе высокой фамилии. — Вздохнул я, отгоняя воспоминания Горазда. В них, фамильных, с которыми сталкивался сам мальчишка или другие простолюдины, о чём ему доводилось слышать, можно было назвать по-разному, но справедливыми… хм.

— В меру своего положения. — Понимающе усмехнулся Борхард. — Абсолютной справедливости не существует, ей всегда препятствуют интересы общества или отдельных его представителей.

— Но стремиться к нему… — Заговорил было я. Мне семнадцать, мне семнадцать. Я юный, горячий максималист…

— Нужно в меру, не забывая о своих обязательствах, иначе такой радетель справедливости окажется от неё дальше, чем любой мерзавец, беспокоящийся лишь о собственных интересах. — Пресёк мою фразу Борхард, но тут же махнул рукой. — Впрочем, это долгий и несвоевременный разговор. Не находишь?

— Согласен. — Я изобразил вздох и, шевельнув рукой, демонстративно поморщился от боли, прострелившей раненое плечо. — Долго мне здесь валяться?

— Медики обещают, что поставят тебя на ноги меньше чем за неделю.

— С разбитой костью? — Удивился я.

— Ментальные конструкты годятся не только для того, чтобы крушить головы. — Пожав плечами, произнёс мой собеседник.

— А потом? — Осведомился я.

— А что «потом»? — Деланно удивился Борхард. — Это уже твоё дело. Хочешь, возвращайся в Ведерников, хочешь, езжай, куда собирался. Это уже не наше дело.

— Вообще-то, я имел в виду свою собственность. Когда и как мне её вернут? — Уточнил я.

— Хм… да, забыл. — Повинился Брюсов. — Как поправишься, сможешь забрать своё имущество со складов в Портовом районе Ростова. Номер склада и договор я тебе пришлю на зерком. Или, если желаешь, можем доставить его «скатом» в тот же Ведерников, в твою лавку.

— Боюсь, этот вариант не прокатит. — Вздохнул я. — Сомневаюсь, что после давешних приключений, управляющий согласится сдать мне квартиру и помещение под магазин ещё раз. Так что, пожалуй, я заберу свои вещи со склада сам. Продлить аренду я смогу?

— Без проблем. — Кивнул Брюсов и тут же усмехнулся. — Но это уже за свой счёт, будь добр.

— Пусть так. — Согласился я, но продолжить фразу не успел. В палату вошёл медик.

— Процедуры. — Провозгласил он, окинув нас о-очень суровым взглядом… и Борхард даже слова поперёк не сказал. Только развёл руками и, на ходу забрав у меня оба зеркома, исчез из комнаты.

Ну а мне не оставалось ничего иного, кроме как отдаться в надёжные руки здешних врачей… и попытаться подсмотреть используемые ими лечебные конструкты.

Глава 3

Зерком Аглаи, как и прочие шмотки, вернулся ко мне лишь на седьмые сутки пребывания в госпитальном блоке имения Ростопчиных. Нет, если бы я попросил врачей, они принесли бы его значительно раньше, но всё это время я пребывал в несколько помутнённом и заторможенном состоянии, эдаком полусне-полуяви, так что просто не додумался потребовать зерком. Хотя, может быть оно и к лучшему. Представляю, что мог бы подумать тот же Остромиров, услышав прорезавшийся у меня акцент урождённого чухонца. А тормозил я в эти дни действительно знатно, и лишь по вечерам, в краткие периоды меж снятием выдохшихся и наложением новых комплексов лечебных конструктов, приходил в себя и… еле удерживался от отказа продолжать лечение. Но честное слово, оно того стоило, несколько дней тормознутости, не великая плата за столь скорое исцеление. Лубки с меня сняли на пятый день, а ещё через сутки медики Ростопчиных констатировали полное восстановление всех повреждённых тканей. Вот тогда, обнаружив в боксе рюкзак со своими вещами, я, наконец, смог добраться до стекляшки. Покрутил её в руках и, вздохнув, отложил в сторону. Звонить кому-либо не хотелось, совсем. Я просто не знал, что сказать. Бийским ли, Остромирову или Грацу, неважно. У меня нет желания с ними разговаривать, по крайней мере, сейчас.

Решив, что об этом можно будет подумать позже, когда покину сию гостеприимную обитель, я снял надоевшую больничную пижаму и, бросив взгляд за окно, принялся рыться в своих вещах. За то время, что я здесь валялся, погода словно опомнилась, и начала доказывать, что октябрь всё же осенний месяц. На улице изрядно похолодало, а сейчас, затянувшие небо серой пеленой, тучи и вовсе пролились на землю противной моросью.

Отыскав среди купленных в компании Аглаи вещей, свитер крупной вязки и лёгкую ветровку, я мысленно погладил себя по голове за предусмотрительность и, отложив их в сторону, вновь нырнул в рюкзак. Выудив из него «нимы», иногда по привычке всё ещё именуемые мною джинсами, я в очередной раз удивился. Испохабленные ползаньем по парку, сейчас они выглядели как новые. Кажется, обитатели этого дома позаботились не только о ранах, но и о чистоте моей одежды. Славно. Какие, однако, добрые, внимательные и щедрые на помощь люди…

С этой мыслью, я подцепил телекинезом сияющую в моём внимании нить, искусно вшитую в боковой шов нимов и, сосредоточившись, осторожно и незаметно извлёк это инородное включение, оказавшееся тонкой металлической проволокой, длиной не более пяти сантиметров. Я же говорю, о-очень внимательные люди.

Пока я надевал штаны, нитевидный «маячок», направляемый всё тем же телекинезом, опустился в пустой карман рюкзака. Туда же последовали и два его «сотоварища», вытащенные мною, последовательно, из подошвы кроссовка и шва ветровки. Больше «обновок» в своём гардеробе я не обнаружил, хотя и перерыл его сверху донизу, изображая поиск якобы потерянной футболки. Правда, зерком вызывал определённые сомнения, в виду недавно услышанной истории о слежке за зарвавшимся Барном, но избавляться от него я не стал. Пока.

Как и предупреждал врач на финальном осмотре, Борхард дожидался меня на выходе из госпитального блока. Именно он должен доставить меня в Ростов, что не могло не радовать. Ростопчины оказались людьми не только внимательными, но и аккуратными. Принцип «где взял, туда и верни», всегда был мне близок, так что, рисуем господам плюсик… рядом с минусом за их избыточную «внимательность».

Брюсов стоял на крыльце, прижав рукой к перилам небольшую сумку и, явно о чём-то задумавшись, смотрел в никуда. Впрочем, созерцательное состояние слетело с него в тот же момент, как хлопнула закрытая мною входная дверь. Тут он встрепенулся и, обернувшись, смерил меня долгим изучающим взглядом.