Читать книгу "Целомудрие и соблазн - Мэг Кэбот"

Стоило ее пальчикам прикоснуться к его руке, как Брейден замер, не смея шелохнуться. И теперь он спросил так же тихо, но уже без обиды и боли:

— Тогда почему?

Ей не требовалось уточнять, что он имел в виду. Он все еще желал получить ответ на вопрос: почему им не суждено быть вместе? Как будто он и сам этого не знал! Как будто не об этом они говорили все время, с того самого дня, как Кэролайн впервые появилась в его кабинете! Неужели ей придется повторять это вновь? Неужели ему так не терпится услышать эти слова: Херст Слейтер, маркиз Уинчилси?

Она так задумалась, что подняла глаза, наткнулась на его взгляд, застыла на несколько долгих секунд… и снова потупилась. Потому что в его темных глазах, обычно спокойных и непроницаемых, горела такая страсть, что у Кэролайн захватило дух.

Внезапно она осознала, что они здесь вдвоем, одни, в огромном пустом доме. Что на многие мили вокруг нет ни единой живой души, кроме лошадей в конюшне. Что снаружи гроза превратилась в настоящую бурю. Небосвод почернел, и казалось, что наступила ночь, а струи дождя с шумом хлещут по крыше. А значит, даже если она захочет это сделать — хотя скорее всего у нее вообще не возникнет такой мысли, — простое человеколюбие не позволит ей выставить из дому Брей-дена Грэнвилла.

— Ах, — невольно вырвалось у нее, — Боже мой!

А потом, к ее ужасу, она почувствовала, как Брейден протянул свободную руку и вытащил длинную шпильку из спутанной копны волос, которую она поленилась расчесать.

— Ой… — вздрогнув, пролепетала она.

Он заколебался, и рука, уже протянувшаяся к следующей шпильке, замерла в воздухе перед ее глазами.

— Я сделал тебе больно? — спросил он.

— Нет, — ответила Кэролайн. — Только…

— Только — что?

— Только я не хочу, чтобы ты это делал.

— Чтобы я делал — что?

— Вот так прикасался к моей голове, — с отчаянием выпалила она. — Это неправильно!

Брейден опустил руку, и его взгляд, по-прежнему прикованный к ее лицу, снова стал непроницаемым.

— Ты не хочешь, чтобы я прикасался к твоим волосам?

Она с силой кивнула и тут же пожалела об этом, потому что Брейден умудрился вытащить самую главную шпильку. И теперь собранные на затылке волосы грозили вот-вот рассыпаться по плечам.

— Это неправильно! — повторила она. Ей стало трудно дышать, как будто грудь сдавило железным обручем. Вдобавок Кэролайн всерьез опасалась, что в любую секунду может разрыдаться. — Разве ты сам не видишь, что это неправильно, Брейден? Все, что мы делаем, что говорим… это неправильно! Я была не права, я ошибалась! И не пытайся мне возражать!

— Так вот почему ты сбежала? — спросил он на удивление добродушным тоном.

— Д-да. — Она почувствовала, как вскипают в глазах злые слезы. Комната стала дрожать и расплываться, и ей пришлось несколько раз моргнуть, чтобы избавиться от соленой влаги. — Я не могу… я этого не вынесу!

— Не вынесешь моих прикосновений? — В его голосе снова послышалась обида.

— Нет!!! — Она подняла руку — ту, что пока оставалась свободной, ту, чью ладонь он не гладил большим пальцем — и смахнула предательские слезы. — Нет, не это. Просто я невеста, я предназначена в жены другому, и это совсем не так уж приятно — выходить замуж… и при этом знать… что ты любишь совсем другого!

Ну вот! Она это сказала. Она произнесла вслух то, что камнем лежало у нее на сердце.

А Брейден Грэнвилл почему-то закашлялся. То ли ей показалось, то ли он действительно ощутил некоторую неловкость после ее признания?

— Не правда ли, забавное совпадение? — хмыкнул он. — Потому что я тоже не нахожу приятной необходимость жениться… — Он умолк, и Кэролайн вопросительно посмотрела на него сквозь слезы, застилавшие ей глаза.

И обнаружила, что не в силах отвернуться. Что-то в его глазах притягивало ее взгляд и удерживало на месте, как магнит или самый стойкий клей.

— …и знать при этом, — торжественно добавил он, — что люблю совсем другую.

На этот раз, когда его рука потянулась к ее волосам, Кэролайн не стала возражать. И не стала понапрасну сотрясать воздух, выражая возмущение и протест. Она просто сидела неподвижно, пока Брейден вытаскивал из ее волос очередную шпильку…

И вот наконец роскошные длинные волосы, получив свободу, легли на ее плечи дивной шелковистой волной.

— Так, — произнес Брейден настолько хрипло, что Кэролайн с трудом узнала его голос, — гораздо лучше.

Глава 32

А потом его пальцы погрузились в теплый шелк ее волос, и он осторожно привлек к себе ее лицо…

И Кэролайн не протестовала. Да и как она могла? Он любил ее. Она словно родилась заново, и каждая жилка в ее теле трепетала от счастья. А сердце то сладко замирало в груди, то начинало биться дико и неистово, повторяя три волшебных слова: «Он меня любит. Он меня любит. Он меня любит!»

Вот почему ее не возмутило, когда он жадно приник к ее губам и, обняв за талию, прижал к себе так, что она чуть не задохнулась. И даже то обстоятельство, что их разделял лишь тонкий пеньюар, не вызвало у нее ни малейшей тревоги.

Вернее сказать, она даже испытала облегчение от того, что на ней почти не было одежды. Потому что на этот раз ее тело не стягивал корсет, ничто не мешало ей впервые в жизни испытать некоторые ощущения… и насладиться ими во всех потрясающих подробностях. Таких, как широкая мужская грудь, намного более жесткая, чем ее собственная, или тепло его тела, проникавшее сквозь сорочку.

Но конечно же, самой интересной частью тела оставался тот длинный и твердый предмет у него между ног, так напугавший ее вчера вечером (ей все еще с трудом верилось, что с тех пор едва минуло двадцать четыре часа). Первый испуг давно прошел и забылся, и теперь она горела нетерпением исследовать этот предмет во всех деталях. Он показался ей тогда таким странным… он и сейчас вел себя довольно странно, упираясь ей в ногу через брюки.

Брейден продолжал целовать ее так, что все поплыло у нее перед глазами, и единственной надежной опорой в этом мире остался он сам. Наконец он поднял голову и прошептал дрожащим голосом:

— Сними это!

Его пальцы легонько потеребили ворот ее ночной рубашки.

Но Кэролайн покачала головой, отчего темное золото ее волос заиграло в пламени очага.

— Нет, — ответила она таким же дрожащим голосом.

— Нет? — Он опешил, уязвленный ее отказом.

Но Кэролайн дернула его за жилет:

— Сначала ты.

Она отшатнулась, ошеломленная тем проворством, с каким Брейден разом избавился и от сорочки, и от жилета. Он сдернул их с себя в один прием, так что только треск стоял от отдираемых пуговиц и лопавшейся ткани.