Читать книгу "Сага смерти. Мгла - Андрей Левицкий"

– Экономь патроны!

Клацнуло огниво, Болотник выпрямился, сжимая свернутую в жгут горящую ткань. Подбежав к самому длинному факелу, разжег его и поспешил к тому, что стоял на углу с нашей стороны.

Отблески огня легли на волны, вода вокруг окрасилась красным и бурым – большое мигающее пятно поползло по реке вместе с плотом. Болотник поднял из-под навеса два шеста, один дал Хохолку, второй Кириллу.

– Отталкивайте, если подплывут, – сказал он.

– Чиво? – возмутился наемник, потрясая секирой. – Чеши грудь! Кабанчик ежели подберется – я его обухом по морде, сюда затащу. Костер сделаем, мясца зажарим…

– Костер посреди плота не сделаешь, – перебил я, и наемник осекся, приоткрыв рот. – Железной жаровни здесь нет, одно дерево.

– А, псевдоплотью те по башке! – взъярился Хохолок, подхватывая шест. Течение как раз несло мимо плота крупного псевдопса. Палка описала дугу, конец с глухим стуком врезался в мокрую черную голову. Дерево треснуло, мутант ушел под воду, по ней растеклось темное пятно, казавшееся маслянистым в свете факелов.

Ни один зверь не догнал нас, да они и не стремились забраться на плот. Гон закончился, новые мутанты больше не появлялись. Истоптанные заросли остались позади, нас несло дальше, река впереди плавно изгибалась. Болотник сказал из-за навеса:

– Посмотрите на другой берег.

Мы обернулись. Сначала я не понял, о чем он. Берег как берег, песчаная коса на повороте, дальше болотистая земля, холм, заросли, редкие деревца… И тут увидел: холм движется.

– Ох ты… – протянул Алекс. – Это же этот… Ползучий холм, кажется, так их называют? Они ж вроде только в Могильнике живут.

– Мы приближаемся к Грязевому озеру, – пояснил Болотник. – А значит, и к Могильнику.

Ползущий вдоль берега холм с крутыми мшистыми склонами и покатой вершиной, где росло одинокое деревце, достигал размеров трехэтажного дома. Такие холмы, как и, к примеру, перекати-еж, не являются аномалиями в обычном понимании. Земляной горб двигался неторопливо и бесшумно, подминая заросли, ломая толстые стволы, оставляя за собой полосу гладкой земли, где пузырились островки ядовитой слизи.

– Всегда думал, что ползучие холмы живые, – тихо сказал Кирилл.

Алекс хмыкнул.

– Как это?

– По-моему, это какие-то мутанты – животные, вступившие в симбиоз с растительностью, которая пустила корни в их шкуре. – Наемник оглядел нас. – Ну, что-то вроде таких огромных медлительных черепах. В брюхе какая-то железа выделяет слизь, и та разъедает зелень. Палые листья, траву… Может, там где-то внизу и рот есть, такая большая круглая присоска, она затягивает получившуюся кашицу.

– Брат рассказывал: если человек заснет, и холм наползет на него, останутся только гладкие кости, – тихо сказала Катя.

Алекс живо повернулся к ней и спросил:

– У тебя и брат есть? Тоже сталкер?

Рыжая не ответила, отвернулась и шагнула прочь от него.

Когда холм достиг высокого дерева, «морда» его вмялась, будто губа. Ствол наклонился, затрещал, холм замедлил ход – и рывком сдвинулся дальше. Дерево упало, крона задрожала, когда нижняя часть вместе с вывороченными корнями оказалась под земляным горбом.

– Глядите, вон там впереди, – сказал Алекс. – Это там, случаем, не…

На земле перед холмом темнело пятно шириной шагов десять.

– О чем вы? – спросил Кирилл, и я пояснил:

– Похоже на аномалию «огненная лужа». И холм его не замечает, уже совсем близко подполз.

В этот момент ползучий холм добрался до пятна.

Основание мшистого земляного горба наползло на темный круг. Холм вздрогнул, будто в последний миг ощутил что-то, и начал останавливаться, но не мог сделать это быстро и по инерции полз дальше.

Круглое пятно стало темнее.

– Сейчас полыхнет, – сказал Болотник. Крошечные сине-зеленые язычки пламени вырвались из земли. Вспузырилась, захлюпала болотная жижа, холм колыхнулся, как желе на тарелке, дерево на вершине затряслось. Огонь стал красным, загудел и рванулся кверху, облизывая мохнатые бока.

И тут холм подскочил. Я не поверил своим глазам – здоровенный горб подпрыгнул на полметра и тяжело упал; вершина вмялась, бока колыхнулись – будто это был мех с водой.

Аномалия под названием «огненная лужа» заработала в полную силу, фонтан пламени ударил в небо.

Если бы холм угодил на ее середину – прожгло бы насквозь, но он каким-то образом смог понять, что происходит, и подался вбок. Завеса пламени встала вокруг аномалии, раскаленный воздух колебался, волна жара поползла во все стороны, даже мы ощутили ее. Деревце на вершине вспыхнуло, как факел. Содрогаясь, холм полз в глубь берега, а аномалия жгла его. Мох выгорел, бока украсились темными подпалинами.

Скорость его уменьшилась, должно быть, жар повредил что-то внутри. Обгоревшие склоны казались лысыми, темная земля – натянутой и сухой, будто кожа больного человека. Черные комья сыпались с нее, она трескалась, тяжело вздымалась и опадала – холм дышал.

Огненная лужа погасла, языки пламени исчезли, раскаленный фонтан втянулся в землю. Плот быстро плыл дальше, а холм тащился прочь от реки. Вдруг целый пласт земли на его боку с шелестом сполз, обнажив лиловую плоть, мутно-прозрачную, влажную, похожую на огромного моллюска.

– Это что такое? – спросил я. – Болотник!

– Вижу, – откликнулся он. – Понятия не имею, что там у них внутри.

Я так и не смог разглядеть, что скрывается под земляной коркой: нас вынесло на стремнину. Плот закачался, мы присели, а затем поворот берега скрыл аномалию и ползучий холм, лишь вершина с догорающим деревом еще некоторое время маячила вдалеке.

Когда я вернулся к навесу, Анчар неподвижно лежал на боку, вперив взгляд в окаймляющие реку заросли. Хохолок устроился между ящиков и хрустел сухарями, Катя села у бочонка, баюкая сломанную руку, Кирилл с Алексом встали на передке, а Болотник принялся разматывать волчью лозу.

– Болотник, сколько нам еще плыть? – спросил я.

– В Грязевое озеро попадем поздно ночью, – ответил он. Небо потемнело, стало холоднее. Анчар вновь улегся на спину, закрыл глаз и, кажется, заснул. Подойдя ко мне, Алекс негромко сказал:

– Слышь, напарничек… Давай назад отойдем, хочу тебе кой-чего показать.

«Кой-чего» оказалось свертком листьев зеленухи, который он достал из кармана на бедре. Мы сели по-турецки, Алекс положил сверток между нами и развернул. Я нагнулся, разглядывая круглую зеленоватую штуку, похожую на шляпку гриба, с розоватой бородавкой в центре. Перевел взгляд на Алекса, спросил:

– Ну и что это?

– Артефакт, думаю. Никаких воспоминаний у тебя не возникает?

Я прищурился, осторожно коснулся «гриба», скользнул пальцами по гладкому боку.