Читать книгу "Месть моя сладка - Крис Манби"

Я растерялась, не зная, как вести себя дальше, поскольку оказалась меж двух огней. И прекрасно понимала: когда мама с бабушкой помирятся (а в этом сомнений не было), то гнев обеих обрушится на меня, как на причину раздора.

Вот почему, мысленно подкинув монетку, я решилась и бочком двинулась к дверям.

— Я и тебя вычеркиваю из завещания! — завизжала мне вслед бабушка, но я лишь ускорила шаг…

— Великолепно, — сухо сказала я, забираясь в машину. — Скоро я лишусь последней поддержки. Даже Джереми меня предал.

Глаза мамы полезли на лоб.

— Что?!

Не повторяйте мою ошибку и никогда не говорите своей маме о расторгнутой помолвке, когда она выруливает на улицу с двусторонним движением.

— Какой мерзавец! — вопила мама, чудом избежав столкновения с несколькими дюжинами автомобилей. Всю дорогу она на нескольких языках, не замолкая, поносила Джереми Бакстера и его семейство вплоть до седьмогр колена. — Как он посмел?

— Я и сама себя спрашиваю, — грустно призналась я.

— Он ведь обещал на тебе жениться!

— В наши дни слова ничего не значат, — вздохнула я.

Немного позже, когда мы сидели в гостиной, папа, который до сих пор мирно читал газету, вдруг заявил:

— Между прочим, мне он сразу не понравился.

— Что? — хором спросили мы с мамой.

— Я говорю, что мне он сразу не понравился. Без конца хвастался своим положением, держался кичливо, как павлин, да еще автомобилем своим вечно козырял. Я с первой встречи его раскусил. Типичный фанфарон и альфонс.

Я не верила своим ушам. Когда мы, женщины, бушевали, папа всегда помалкивал и уж тем более не осмеливался свое мнение высказать.

— Обалдеть можно! — взвизгнула я. — Ты думал так и молчал? Почему же сразу не сказал?

— Не хотел вмешиваться, — ответил папа, пожимая плечами.

— И напрасно! — рявкнула я. — А как же священный родительский долг? Почему, если вы все такие проницательные, никто мне сразу глаза на него не открыл? Что на Дэвида, что на Джереми. Неужели никто не мог удержать дочь от пагубного шага?

Папа втянул голову в плечи и поспешно спрятался за спасительной газетой.

А вот мама в кои-то веки подоспела к нему на выручку.

— Папа прав, Эли. Мы с ним давно решили не вмешиваться в твою личную жизнь. Вспомни, когда я раньше говорила, что мне не нравятся твои поклонники, ты лишь решительнее шла с ними на сближение:.. — Не дожидаясь моего ответа, мама спросила: — Может, выпьешь чашечку чаю, доченька?

— Мне сейчас не до чая, — уныло ответила я.

— Да, ты права, — согласилась она. — После такого денька мне бы самой полпинты виски не помешали бы. И стакан грога.

— Пожалуй, я домой поеду, — со вздохом сказала я.

— Постой, Эли, — попросила мама. — Мы с отцом еще не все тебе сказали.

— Пойду посмотрю, что в кладовке делается, — произнес вдруг папа.

К моему изумлению, мама кивнула.

— Вы же хотели мне что-то сказать, — напомнила я.

— Да, я сейчас выскажу тебе это от нас обоих, — ответила мама.

Я насторожилась, почти уверенная, что услышанное меня добьет. Однако предчувствие меня обмануло.

— Мы с твоим отцом попробовали в разных позах, — заявила мама, заговорщически подмигивая. — Оказывается, это ничуть не больно.

— Замечательно… — растерялась я. — Но ведь так и должно быть.

— Нет, — вздохнула мама. — Ты не поняла. Мы пробовали с мазью «Огненный перчик». И это абсолютно не больно. Так, немного щекотно разве что. Мы с твоим отцом люди уважаемые, в возрасте. И мы готовы засвидетельствовать в суде, что эта мазь совершенно не препятствует нормальной и здоровой половой жизни.

Я подавилась шоколадным печеньем. От одной мысли, что мои родители способны вести половую жизнь, на душе стало тошно. Но — нормальную и здоровую! У них ведь три дочери, черт возьми!

— Что скажешь, доченька? — В голосе мамы прозвучала тревога.

— Да, но… — Я замялась. — А что скажут соседи?

— Соседи? — Мама цинично усмехнулась. — Мы давно знаем друг друга, Элисон. Мы — взрослые люди. Вдобавок семейная жизнь — не препятствие для маленьких сексуальных радостей.

— Это меня и пугает, — вздохнула я и мысленно взмолилась, чтобы мистер Уогстаф со мной согласился.

Глава 47

Позже вечером мне перезвонил папа. Он был сам не свой. Оказывается, впервые за все годы семейной жизни он, вернувшись из кладовки, не получил от мамы нахлобучку… А почему? Оказывается, ее арестовала полиция!

— И твоих сестер тоже замели, — горестно возвестил он. — Джо сказала, что пыталась тебе дозвониться, но всякий раз натыкалась на твой дурацкий автоответчик.

Договорившись встретиться с отцом в полиции, я поспешно включила запись на автоответчике.

— Мы влипли, Эли! — взволнованно кричала Джо. — Причем из-за тебя. Лети в участок и внеси за нас выкуп!

— Что случилось? — спросила я, когда мы с папой встретились перед входом в злополучное здание полиции.

— Это был настоящий кошмар, — сказал он, закатывая глаза. — К нам домой заявилась миссис Бакстер с дочерью. Похоже, она хотела, чтобы ты вернула модные плавки Джереми. От Джорджио Армани, кажется. Так вот, твоя мама сразу набросилась на нее как дикая кошка. Вцепилась ей в волосы. Принялась лягаться, кусаться и царапаться. Джен-нифер Бакстер кинулась выручать свою мамашу. Твои сестры, разумеется, тоже не могли стоять в стороне и смотреть, как эти фурии колошматят нашу маму.

— Но зачем было драку затевать?

— Мы вступились за твою честь, — с гордостью сказала Джо, когда их выпустили. — Эта стерва ворвалась к нам, вопя, что ты истая Иезавель[19]. Что ты соблазнила ее драгоценного сыночка, заманила на Антигуа и превратила в раба для удовлетворения своих сексуальных аппетитов. Это она якобы в газетах вычитала. Но я ловко ее отбрила. — Джо злорадно усмехнулась. — Сказала, что раба ты могла найти и поприличнее. Без чирьев на шнобеле.

— Спасибо, Джо, — с чувством поблагодарила я. — Это ее наверняка проняло.

— Фантастическая стерва, — вставила мама. — Стоило мне ее увидеть, как у меня сразу руки зачесались расквасить ей физиономию. Кстати, ее драгоценную дочку однажды в универмаге арестовали при попытке спереть юбку…

Джо хихикнула:

— Мама, это ведь Эли…

Мама поперхнулась и залепила ей увесистую затрещину. Джо обиженно замолчала. Джейн же все это время сидела, не шелохнувшись, между мамой и Джо.