Читать книгу "Незнакомка в красном - Марлен Сьюзон"

Джастин раскрыл рот от удивления, не в силах вымолвить ни слова.

Джина вскочила с кровати.

– Все, что мне нужно, Джастин, это твоя любовь, черт возьми, и ничего больше! Мне не нужны твои несчастные деньги. Я имею собственное состояние, которое позволит мне и моим детям безбедно прожить всю жизнь. И наплевать мне на твой титул. Светская жизнь вызывает у меня смертельную скуку!

Ее глаза гневно сверкали.

– А что до предательства моей мечты, то предупреждаю тебя, Джастин, я не отказалась от нее! Неважно, сколько это займет времени, но я намерена завоевать твою любовь, как ты завоевал мою.

Он был ошеломлен. Она его любит! Эта женщина, полная жизни и очарования, сделала его самым счастливым человеком на свете.

– Предупреждаю тебя, Джастин, я буду бороться за свою любовь до конца. – Она гордо вздернула подбородок. – Я докажу тебе не только то, что настоящая любовь существует, но что женитьба на женщине, которая любит тебя так, как я, может сделать тебя счастливым.

Она сердито, резким движением отвернулась от него, так что пышные юбки ее алого платья взметнулись как пламя костра. Джастин вышел из оцепенения. Он потянулся за ней и сумел схватить край платья, заставляя ее остановиться, словно норовистую молодую кобылу, рванувшуюся с привязи.

– Пусти меня! – прошипела она.

Вместо этого Джастин силой усадил ее на кровать и обнял с такой силой, что все ее попытки вырваться были безуспешны. Он попытался поцеловать ее, но она упрямо отворачивалась. Джастин удовлетворился тем, что стал теребить губами ее ушко, затем зашептал ей: – Ты великолепна, маленькая оса, когда сердишься. – Он губами ущипнул ее за мочку уха. – А теперь, вместо того чтобы говорить мне, как ты меня любишь, почему бы тебе не доказать это?

Джорджина повернулась к нему, и он сразу же завладел ее губами, вкладывая в этот поцелуй всю страсть, накопившуюся в душе. Его очаровательная партнерша ответила так же, как всегда – с пламенной готовностью.

Джастин расстегнул ее платье и быстро раздел. Ему самому нечего было снимать, так как он еще не успел одеться после сна. Он уже приподнялся над ней, но она остановила его.

– Нет, Джастин, теперь моя очередь. Ты просил меня доказать, как я тебя люблю, так позволь мне это сделать.

И она доказала, используя весь арсенал женских ласк, даря ему себя с щедростью, отдавая все без остатка. Ему никогда еще не приходилось испытывать, чтобы женщина занималась с ним любовью с таким пылом и наслаждением, с таким желанием доставить ему удовольствие.

И ей это удалось, превзойдя его самые смелые ожидания.

Он был на небесах.

Он был в аду.

Он готов был умереть, если она не избавит его от этого невероятного напряжения.

Ее темные волосы разметались по плечам, грудь глубоко вздымалась, губы припухли от пылких поцелуев. Она напомнила ему языческую богиню любви, пробующую на нем свое волшебство.

– Ты божественна!

Ее влажные губы насмешливо дрогнули.

– Слышать такое от человека, который никогда не говорит комплиментов!

– Это правда! О... – Джастин не мог вымолвить больше ни слова.

Она стала двигаться в неистовом ритме, а он сжал зубы, пытаясь отсрочить свое освобождение. Но вот этот блаженный миг наступил. Джастин снова и снова содрогался всем телом, беспомощный, словно во власти мощного урагана.

Потом, лежа в его объятиях, она прошептала:

– О, Джастин, я так тебя люблю.

Он крепче обнял ее, отводя с ее лица волосы, влажные от пота.

– Когда ты окончательно решила, что любишь меня?

– Почему окончательно? – удивилась Джина. – Я знала это давно. – Она повернулась на бок и тесно прижалась к нему. – Я бы никогда не легла с тобой в постель, если бы не любила тебя.

Джастин нахмурился.

– Но почему же ты говорила мне, что не любишь меня?

Она ласково погладила его по щеке.

– Ничего подобного я не говорила. Я сказала, что вовсе не думаю, что люблю тебя. Я знала без всякого сомнения, что люблю.

– А кто тот другой, которого ты когда-то любила? – Джастин сам себя ненавидел за то, что спрашивает, но он должен был знать. Он не хотел каждый раз, когда она улыбнется кому-нибудь, теряться в догадках, тот ли это человек.

– Какой другой? – Лицо Джины засияло ее удивительной улыбкой. – Единственный человек, которого я когда-либо любила, это ты, Джастин. – Ее улыбка пропала. – Но я не могла признаться в этом, ты бы стал смеяться над моей любовью. О, Джастин, я бы этого не вынесла!

Он понимал ее чувства, еще как понимал! Теперь он должен был сказать ей правду, должен был проявить такую же искренность, как проявила она.

– Джина, я никогда не обсуждал Клариссу или наш брак ни с кем, но раз ты моя будущая жена, то имеешь право знать, что произошло на самом деле.

Она прижала пальчик к его губам, чтобы он умолк.

– Ты не обязан мне ничего рассказывать, Джастин. Я тебе доверяю.

Он поцеловал ее палец.

– Между нами не должно быть никаких секретов, но прошу тебя никому больше не рассказывать об этом.

– Даю слово, – пообещала она. Джастин отодвинулся. Он был очень серьезен, когда приступил к рассказу.

– Брак с Клариссой устроили наши отцы. Потом я узнал, что моему отцу хорошо заплатили за это. Мне было двадцать, а ей едва исполнилось семнадцать, но она уже была красавицей, а также богатой наследницей.

– А ты не хотел на ней жениться?

Джастин мрачно посмотрел ей в глаза, но решил сказать правду.

– В том-то и дело, что хотел. Я этого и не отрицаю. Я женился с радостью. Никто не мог быть более очаровательным, чем Кларисса, когда ей это было нужно. Она казалась милой, хорошо воспитанной юной леди, готовой угодить своему будущему мужу. Она говорила очень мало, но я приписывал это застенчивости.

Он взял Джину за руку.

– Кларисса казалась воплощением всего того, что я хотел бы видеть в жене. Будучи наивным и молодым, я думал, что влюблен в нее, и верил ей, когда она говорила, что любит меня. Затем мы поженились.

Джина сочувственно взглянула на него.

– Но Кларисса не любила тебя?

– Нет, она притворялась по приказу своего отца. Мы мало общались с ней до свадьбы, и я не мог как следует узнать ее. Ее отец не хотел рисковать, опасаясь, что я обнаружу истинное лицо Клариссы прежде, чем мы окажемся у алтаря. Если бы я знал, ничто не заставило бы меня жениться на ней. Мой отец знал, что она собой представляет, но, не желая упустить такие деньги, молчал.