Читать книгу "Цунами - Анатолий Курчаткин"

— Слушай, скажи мне, — проговорила она, — ты еврей? Скажи как на духу, я не антисемитка, думаю, ты это понимаешь.

— Очень интересно. — Рад удивился ее вопросу. Уж очень он был неожидан. — Это почему ты вдруг спрашиваешь?

— Ну в том числе потому, что у тебя такое нерусское имя. И лицо. Лицо тоже не очень русское. Дрон говорит, что ты еврей, но только необычный.

У Рада вырвался невольный смешок.

— А что такое «обычный»? Рабинович из анекдота? Нелли вслед за ним тоже прыснула.

— Действительно… Но у Дрона нюх, я тебе уже говорила. У него звериный нюх.

— Дрон для тебя авторитет?

— Дрон для меня авторитет, — подтвердила Нелли.

Рад вдруг почувствовал, что ему хочется открыться Нелли. Сказать ей о том, о чем он привык молчать. Отделываться шутками-прибаутками — и понимай его как хочешь. Он испытывал к ней такое доверие — будто они и впрямь были в прошлом любовниками, сохранившими друг к другу привязанность и приязнь. Почти любая на ее месте не просто не простила бы его за вчерашнее, а сделалась бы лютым врагом.

— Насчет еврея, Нелли, — сказал он, — и рад бы тебя потешить, да нечем. Всем, чем могу похвастаться, — это восьмушка западнославянской крови. У меня прадед был чехом. Из тех, которых в учебниках истории называют белочехами. Помнишь? Влюбился в мою прабабку — и остался. В тридцать четвертом его отправили на Беломорканал окончательно становиться русским, и ему это, судя по всему, удалось. В могиле, во всяком случае, он наверняка лежит сплошь среди русских костей. Мать узнала, что он чех, только уже взрослой. Представляешь, какой был страх? Ну а я назван в его честь. Временами, конечно, я думаю, что это все, может быть, не более чем легендой. Но прадеда точно звали Радиславом, иначе зачем называть так меня?

Он умолк, и Нелли, не прервавшая его за время рассказа ни звуком, воскликнула:

— Я же говорю, у Дрона звериный нюх! Помнишь, как тогда в Консерватории он тебя еще спросил: «Чех?» А ты сказал: «Еврей!» Почему ты так сказал?

— Прикола ради. — Рад вспомнил этот разговор. Это было в буфете, в антракте, когда они и познакомились с Дроном. Надо же, и в Нелли тот разговор тоже жив. — А у Дрона не нюх, а просто хорошее логическое мышление.

— Нюх, нюх, — настойчиво повторила Нелли. — И логическое мышление, но прежде всего нюх.

Самолет садился. Нелли повернулась к окну и жадно смотрела на приближающуюся землю, на глазах превращавшуюся из своего макета в живую земную плоть. Шасси коснулось бетона, самолет заколотило на стыках плит. Салон зарукоплескал. Большинство пассажиров были не тайцы, и традиция золотого миллиарда проникла и на внутренние рейсы.

— Хлопай, — толкнула Рада в бок локтем Нелли. Рад последовал ее указанию. Нет, он ничего не имел против этих аплодисментов.

Когда вокруг уже расстегивали ремни и поднимались, и Рад тоже расстегнул и изготовился вставать, Нелли взяла его за рукав рубашки и удержала на месте.

— Я надеюсь, Дрону ты ничего не скажешь? — как жаля, проговорила она, не выпуская из руки его рукава.

— Не знаю, что мог бы ему сказать, — отозвался Рад.

— Вот и прекрасно, — заключила Нелли, отпуская его.

* * *

В аэропорту на выходе Рада с Нелли встречал Тони. Лазерно-рафинадные его зубы сверкали в улыбке, пожав Раду руку, он затем по-свойски похлопал его по плечу:

— Как самочувствие?

«Помню-помню Пат-понг», — стояло в его лукавых глазах.

— А ваше, Тони? — ответно спросил Рад. «Нечего помнить Пат-понг, проехали», — было в его встречном вопросе.

— Мое отличное! — воскликнул Тони.

— И мое тоже, — подвел черту Рад.

— А где Дрон? — спросила у Тони Нелли. — Он что, не приехал?

— Дрон не приехал, — подтвердил Тони. — У Дрона встреча. Они с Крисом и Майком в «Ридженси-парк». Мы к ним прямо туда поедем. Забросим ваши чемоданы — и к ним.

— «Ридженси-парк» — это такой ресторан в викторианском стиле, мы как-то еще обещали тебя туда повести, — напомнила Нелли Раду.

— А куда со своими вещами мне? — Рад запретил Тони напоминать о Пат-понге, но Пат-понг сам напоминал о себе: результатом посещения Пат-понга местом жительства в Бангкоке у Рада была улица.

— Будешь спать у нас на полу, — со смешком произнесла Нелли.

Ирония ее, однако, пропала втуне. Раду, сообщил Тони, заказан номер в «Jade Pavilion» — там же, где снова остановился Крис. Правда, на одну ночь, но этого достаточно.

— Завтра утром в Паттайю, — закончил свое сообщение Тони. — С гостиницей в Паттайе порядок, программа — блеск, скучать не придется.

Лимузиноподобная «тойота» Тони на парковке стояла среди других машин, как баскетболист в толпе обычных людей.

— Ох, Тони, — сказала Нелли, устраиваясь на заднем сиденье, вольно откидываясь на спинку и вытягивая вперед ноги. — Ваши сослуживцы должны завидовать вашей лошадке. Как вы справляетесь с этой завистью?

— Мои сослуживцы считают, что я умею жить, — сверкая в улыбке рафинадом зубов, обернулся к ней Тони. — Они бы тоже так хотели, но у них нет таких друзей, как Дрон.

— Ты любишь Дрона, Тони? — спросила Нелли.

— Что за вопрос! — вскинулся Тони. — Я еще как люблю Дрона! Дрон великолепный парень. — Он уже стронул «тойоту» с места и ехал между рядами машин, выруливая с парковки. — И у него великолепная жена, под стать ему!

— А вот Рад считает, что у Дрона жена — так себе, ничего особенного.

— Как?! — вопросил Тони, взглядывая на Рада. — Неужели?

Рад с напряжением вслушивался в их разговор, не горя желанием принимать в нем участие. Певучий английский Тони был все так же труден ему, и участвовать в той трепотне, что представлял собой их диалог, — было для него все равно что закатывать в гору камни. И на вопрошение Тони он только развел руками, пожал плечами — все, на что его достало.

— Вы видите, Тони, он полагает, что моя персона даже не заслуживает разговора о ней.

Своим подначиванием Рада Нелли выдавала себя с головой, во всяком случае, так это казалось Раду, но, похоже, почувствовал что-то и Тони.

— Вообще, Нелли, — сказал он, — мы, тайцы, считаем, что у женщины своя роль в жизни и женщина не должна мешать мужчине быть им. А европейские женщины хотят из мужчин сделать своих слуг. Мне это как тайцу не нравится. — Тони вывел «тойоту» с парковки, вывернул на дорогу и радостно нажал на газ. — И европейским мужчинам это тоже не нравится. Поэтому они с таким удовольствием женятся на тайских женщинах.

— Вот, наверное, Раду не нравится, что я европейская, — подхватила Нелли.

Тони, вскидывая руки над рулем и то и дело оборачиваясь к ней, бурно запротестовал:

— Нет, Нелли, вы не европейская. Я бы сказал, вы тайская женщина. Вы только по виду европейская, а внутри вы настоящая тайка.