Читать книгу "Прыжок льва - Александр Прозоров"

Пробегая мимо дома Архимеда, Федор с удивлением заметил приоткрытые ворота и седовласого старика, расположившегося на скамье в глубине двора. Даже в этот утренний час Архимед не спал, а что-то увлеченно чертил на песке, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг. Чайка был рад уже тому, что успел сюда чуть раньше римлян. А когда клинки карфагенян и мечи легионеров наконец скрестились, дом Архимеда остался позади строя, примерно в ста метрах. И эти сто метров были заняты сплошь солдатами Карфагена.

Немного оторвавшись от своих бойцов, Федор Чайка и римский военачальник успели обменяться парой ударов, пока их не накрыла волна солдатских тел, после чего все смешалось. И две лавины стали толкаться в узком пространстве, стремясь вытеснить противника. Римляне, желая добраться до того дома, где живет Архимед, а финикийцы изо всех сил стараясь не пропустить их туда.

Командир финикийцев первым бросился на центуриона, рубанув с плеча фалькатой. Но римлянин принял удар на скутум и резко выбросил руку с мечом вперед, стремясь пробить кирасу Чайки. Его удар едва не достиг цели — меч центуриона со скрежетом скользнул по защищенному боку, не причинив вреда. Не имея больше возможности размахнуться в полную силу — сзади его подпирали свои, а спереди на него толкали центуриона легионеры, — Федор Чайка, прикрылся щитом и обрушился на своего противника, стараясь сбить с ног. Упасть в такой толчее было равнозначно смерти — затоптали бы моментально. Но центурион, чье искаженное гримасой ярости лицо он видел буквально в полуметре от своего, крепко стоял на ногах. Он выдерживал все толчки и сам старался свалить Федора ударом щита.

Тогда Чайка, перехватил фалькату, вскинул руку и ударил ею сверху вниз, над щитом, угодив в плечо римлянину. Отскочив от пластины, острие вонзилось в шею центуриону, из которой фонтаном полилась кровь. Тот вскрикнул, отбросил щит, пытаясь зажать рукой смертельную рану, но упал и был растоптан своими же солдатами.

То же самое происходило рядом с Федором — немногие размахивали клинками в тесноте. Лишь бойцы первого ряда, как римляне, так и финикийцы, среди которых находился Карталон, Урбал и Ларин со своими скифами, могли поражать противника мечами. Летис же оказался оттертым почти в самый конец строя. Чайка еле разглядел его доспехи далеко позади.

Федор заметил, что римлян здесь оказалось почти вдвое больше, чем финикийцев, и уже пожалел о том, что отрядил двести человек на помощь грекам. Но иначе он поступить не мог.

Увидев смерть своего центуриона, легионеры пришли в ярость, утроив натиск. Вскоре, несмотря на ожесточенное сопротивление финикийцев, легионеры смогли оттеснить их почти до самого дома Архимеда. Красные щиты и гребни шлемов мелькали уже рядом с воротами во двор геометра, до которых оставалось не больше двадцати шагов.

— Не отступать! — кричал Федор, отбивая один за другим несколько ударов щитом. — Держаться!

Чайка видел, как ранили Урбала в грудь. Рана была серьезной, но его, не дав опуститься на камни мостовой, подхватили под локти и мгновенно оттащили в задние ряды. Место друга занял Леха Ларин, который, бешено вращая фалькатой и «работая» кинжалом, быстро смог отправить на встречу с богами нескольких римлян подряд. В пылу схватки Федор не обратил внимания, что легионеров вдруг стало меньше. А когда их посланный в обход отряд завершил окружение, было поздно.

— Римляне в тылу! — крикнул кто-то из карфагенян.

Обернувшись на миг, Чайка заметил, что отряд легионеров, появившись из-за угла крайнего особняка, быстро перегородил улицу позади, зажав их в тиски. Летис, оказавшийся теперь ближе всех к противнику, вскинул фалькату и, заорав что-то, устремился в контратаку, увлекая за собой финикийцев. В несколько прыжков он достиг объявившихся в тылу римлян и врубился в их строй. Это ненадолго остановило продвижение римлян, но не спасло ситуацию.

Финикийцы бились отважно, но их количество уменьшалось на глазах. В ближнем бою римляне сейчас были гораздо точнее. Новый бросок легионеров буквально втолкнул Федора, Леху и еще пятерых пехотинцев во двор Архимеда. Удивленный странным шумом старик поднял свои глаза и воззрился на Чайку, с неудовольствием отрываясь от своего занятия. Впрочем, на его лице читалось только легкое раздражение, словно он надеялся на немедленный уход непрошенных гостей.

«А он все считает! — невольно усмехнулся Федор, отражая удар первого ворвавшегося во двор легионера, — помирать скоро, а он все задачи решает! Ну блин, математики».

Когда во двор ввалилось еще с десяток римлян, дело стало принимать крутой оборот. Карфагеняне пытались удержать строй, но бой быстро распался на неравные поединки. Мечи вышибали искры, скрещиваясь, гнулись о шлемы. Щиты разлетались в щепки от мощных ударов. Старик, между тем, молча смотрел на круговерть смерти вокруг себя, совершенно не собираясь куда-то бежать и скрываться. Поняв это, Федор толкнул Леху в бок между атаками легионеров.

— Следи за стариком! — крикнул Федор, оглядывая задний двор на случай отступления. — Мы должны его спасти во что бы то ни стало.

Леха кивнул. А когда один из легионеров, промахнувшись, пролетел мимо него и остановился напротив Архимеда, затоптав свежие чертежи на песке, скифский адмирал не погнушался всадить ему фалькату в спину. А Чайка зарубил другого, прикрыв спину друга. Оба мертвых римлянина рухнули под ноги Архимеду, истекая кровью.

Но Архимед смотрел уже не под ноги, а поверх голов финикийцев. Там, на улице, происходила невообразимая свалка. А вскоре послышался стук копыт, и во двор ворвался всадник. Чайка вскинул клинок, но, узнав в нем греческого катафрактария, вновь опустил.

— Архимед жив? — спросил тот хриплым голосом у командира карфагенян — словно не верил собственным глазам, — меня послал Гиппократ, едва узнав об этом прорыве.

— Жив, — подтвердил Федор, оглядывая полный трупов двор, где в живых из защитников остались только они с Лехой. — Передай ему, что Архимед жив.

И отбросив изрубленный в куски щит, в изнеможении опустился на скамью рядом со стариком.

— Кто вы? — наконец проговорил Архимед, внимательно разглядывая доспехи Чайки, когда всадник покинул двор. — Ведь вы не греки и не римляне.

Федор долго молчал, приходя в себя, обдумывал ответ. Вряд ли этот ученый старик знал, кто такие русские.

Глава восьмая Остров Сицилия

Когда рассвело, прорыв римлян был полностью ликвидирован. Почти половина легиона, сумевшая прорваться за стены города, была уничтожена в кровопролитном бою. Впрочем, их удар был так силен, что докатился сначала почти до самого порта. Во всяком случае, легионеры успели побывать в районе казарм, неподалеку от которых Гиппократ держал в заточении своих пленников, и освободили часть из них. Осмотрев выбитые двери, сразу после боя Чайка поспешил в камеру, где держал Кассия. Дверь была вынесена, но римлянин оказался на месте, по-прежнему прикованным к стене. Правда, из его груди торчал короткий кинжал.

Между тем армия Сиракуз настолько вдохновилась победой, что, выбив противника из города, гнала его до самого лагеря. А затем попыталась с ходу штурмом взять укрепления Пульхра, который командовал осадой с суши. Марцелл же давно взял на себя осаду с моря.