Читать книгу "Призрак Перл-Харбора. Тайная война - Николай Лузан"

Один из самых ценных агентов японской армейской разведки — Адзумо — дождался своего часа. Упаковав рацию и бинокль в рюкзак, он положил в карманы длинного, до самых пят, брезентового плаща пистолет и гранаты, вышел во двор и прислушался. Ничто не насторожило его чуткий слух. Не мешкая, Адзумо зашагал вверх по улице. За спиной остались последние дома, и он сошел на еле заметную тропинку, уходящую вглубь гор. Здесь ему пришлось попотеть. Ноги то и дело цеплялись за корни, а тропа терялась в предрассветном полумраке.

Наконец впереди показалась хорошо знакомая сосна, чудом держащаяся на самом краю обрыва. Адзумо прислонился к валуну, перевел дыхание, а затем принялся обустраиваться. Неглубокая расщелина в скале была скрыта от посторонних глаз густым кустарником, из нее открывался превосходный обзор бухты. База американцев лежала перед ним как на ладони. За последний месяц он поднимался сюда двенадцать раз и часами вел наблюдение. Крейсера, эскадренные миноносцы и линейные корабли стали ему знакомы так же хорошо как свои пять пальцев.

Приготовив рацию к работе, Адзумо проверил пистолет, гранаты и, чтобы скоротать время, достал из кармана вяленое мясо, принялся жевать. Но нервный зуд не давал покоя. Он приложился к фляжке, пара глотков крепкого сакэ успокоила разгулявшиеся нервы. Адзумо откинулся на спину, и перед глазами возникли таинственно мерцающие звезды. Но это были не его, а их звезды. Бесконечно долгих девять лет они светили над ним, и все эти годы он жил в постоянном напряжении. Ночной стук в дверь, появление вблизи американского патруля могли закончиться арестом. Сегодня всем испытаниям должен наступить конец. Ему уже не надо будет таиться перед женой и дочерью. Разведчик Адзумо снова станет Хэйхатиро Хиросо, вернется под крышу родного дома и полной грудью вдохнет родной запах цветущей сакуры в старом отцовском саду.

За этими мечтами Адзумо не заметил, как наступил рассвет. Пелена тумана, укрывавшая бухту, рассеялась, и перед ним, будто на шахматной доске, проступили застывшие у причалов и на внутреннем рейде корабли американской эскадры. Он поднес к глазам бинокль и поежился: на него зачехленными орудийными стволами грозно надвинулся крейсер. Его палуба была пуста, и лишь сизый дымок, курившийся над камбузом, да фигуры вахтенных на командирском мостике, юте и баке говорили о том, что экипаж находится на корабле. Беспечность американцев поражала. Адзумо поежился от страшной мысли: через несколько минут все это — крейсер, люди, дома — превратятся в груду искореженного металла, руины и пепел.

Пронзительный писк морзянки подбросил его на ноги. Рация ожила. Он торопливо надел наушники. Далекий и неведомый радист передавал боевой приказ, но и без радиограммы нетрудно было догадаться: час «X», которого он терпеливо ждал столько лет, пробил.

Война безмолвно и грозно возвестила о себе множеством черных точек у края горизонта. Они приближались и росли на глазах. В утреннюю, хрупкую тишину вкрался еле слышный комариный писк; он быстро нарастал и вскоре перерос в грозный клекот.

На американских кораблях заметили надвигающуюся опасность. Надрывный вой сирен воздушной тревоги взорвал покой и мирную жизнь базы. Но было поздно. Сигнал тревоги потонул в зловещем реве авиационных моторов. Эскадрилья за эскадрильей заходили на бомбардировку и торпедометание. Робко тявкнули зенитные батареи на входе в бухту и тут же исчезли в клубах дыма и огня. Свинцовый вал, сметая все на своем пути, пронесся над палубами кораблей и зловещими гигантскими черными грибами поднялся к небу.

Палец Адзумо так и не коснулся ключа передачи — корректировать было нечего. Японские самолеты, не встречая на своем пути преград, уверенно, как на учениях, заходили на цели.

Бомбовый водопад обрушился на беззащитную американскую эскадру. Корабли, дома и люди были погребены в огненном смерче, который бушевал в воздухе, на море и на суше.

Адмирал Нагумо торжествовал победу. Успех оказался ошеломляющим. От американской эскадры ничего не осталось — она перестала существовать. Его же потери были самые минимальные — два десятка самолетов и экипажей оплатили собой эту блистательную победу. Он повторил подвиг легендарного предшественника — адмирала Хэйхатиро Того. Тридцать семь лет назад под Цусимой тот наголову разгромил русскую эскадру адмирала Рожественского, и крохотная Япония поставила на колени колосса — Российскую империю.

Тщеславная мысль — сегодняшний успех станет первым камнем в фундаменте его бессмертной славы и будущей победы над американцами — наполняла гордостью сердце Нагумо. Радист флагмана японской эскадры с невероятной быстротой нажимал на ключ, спеша передать в Токио шифрованную радиограмму адмирала. Его доклад был сух и лаконичен — беспристрастные цифры американских потерь говорили сами за себя. Столица долго молчала. В Генеральном штабе и императорском дворце не могли поверить докладу — слишком невероятным был успех и ничтожно мизерной оказалась его цена. Спустя сорок минут, флагману поступила ответная радиограмма. В ней содержались только превосходные эпитеты и одни восклицательные знаки. 7 декабря 1941 года стало триумфом адмирала Нагумо.

* * *

Успешная атака на Пёрл-Харбор подогрела воинственные настроения генералов и офицеров Квантунской армии, а наиболее нетерпеливые жаждали сойтись в схватке с русскими. В кабинетах оперативного отдела начали спешно перекраивать план «Кантокуэн». Трезвомыслящие предлагали не торопиться и выждать, но эйфория легкой победы в Пёрл-Харборе кружила даже самые холодные головы.

Харбинская резидентура захлебывалась от противоречивой информации, поступавшей от агентов Абэ, Леона, Сая и других. Новый ее резидент Консул, рискуя попасть в лапы японской контрразведки, каждый день встречался с ними, а затем подолгу засиживался на конспиративной квартире, пытаясь выловить из этого моря разрозненных и противоречивых фактов те, которые могли пролить свет на истинные планы японского командования.

Его шифровки в Москву сразу ложились на стол наркома внутренних дел Берии.

Консул Центру.

12.12.41 г.

«По перепроверенным данным Сая, Леона и других наших источников в штабе Квантунской армии и управлении жандармерии, 7 декабря 1941 г. авианосная военно-морская группировка Японии совершила внезапное нападение на базу Тихоокеанского флота США Пёрл-Харбор.

В результате воздушных ударов японской авиацией было потоплено и повреждено большинство линейных кораблей, шесть крейсеров, эсминец и значительное количество вспомогательных судов, подбито и уничтожено около двухсот пятидесяти самолетов и надолго выведены из строя системы береговой охраны. Потери японской стороны незначительны и составили двадцать самолетов и несколько мелких судов.

По оценке Сая, результаты военной операции на Гавайях и в Малайе, успешное наступление японских войск на Филиппинах усилили воинственные настроения среди командования Квантунской армии. Многие офицеры штаба открыто говорят о необходимости выполнения плана „Кантокуэн“. Они полагают, что наступил подходящий момент для захвата Дальнего Востока и южной части Сибири.

В Токио такое выступление считают преждевременным. По высказываниям лиц, близких к начальнику Генерального штаба, нападение на Советский Союз, вероятнее всего, состоится не ранее весны следующего года — после разгрома американо-британской группировки на Тихом океане и создания необходимых резервов топлива для флота, авиации и бронетанковых сил.