Читать книгу "Якутия - Егор Радов"

Когда дерево растет на берегу, а раковина лежит на морском дне, день сияет теплом и тайной, словно волшебный лес, а ночь трепещет огоньками загадочных гор, как милость.

Орел, догадывающийся об истине, не расправляет крыльев, летя ввысь; человек, не знающий своего высшего лика, свободен от него и властен над всем.

Река Лена заключала в себе льды, травы, мхи и коряги; море Лаптевых омывало почвы, льды, растения и корпуса кораблей.

Народ незаметен для того, кто слит с водой, как прекрасный несуществующий царь; сила людей находится в их нелюдимости, а правды нет.

Птицы летают над Леной и садятся на ее скалы; будущее разверзается над Якутией, словно бредовое пророчество.

Горний эфир хранит тайны настоящего корабля, плывущего среди огромной глубокой глади; и свет сфер озаряет две белых палубы чудесной баржи, устремленной к началу миров; и если какое-то лицо возникает над лесом, полем, травой и горой, то это, без сомнения, священный лик.

Тот, кто существует второй раз внутри описываемого момента нынешнего мира, имеет имя, состоящее из звуков, и его имя звучит <Жукаускас>, и оно похоже на все. Софрон Жукаускас снова, но без Головко, плыл на этом корабле по Лене на Север!.. Он опять пил <Анапу>, опять сидел в каюте, опять смотрел вдаль, опять видел сны!.. Все происходило почти точно так же, только не было Абрама и того счастья, что тогда, и Софрон плакал украдкой, и думал, что вид моря утешит его!.. Как было грустно ходить здесь по палубе, узнавать те самые запахи и переходы и вспоминать Кюсюр, блистательный Мирный, мерзкий Чульман, Нерюнгри, ужасную дорогу перед Алданом, да и Алдан!.. Неужели, все это было зря, просто так, не к чему?.. Неужели, это ничего не значило?..

Жукаускас плыл посреди Якутии на корабле, и стоял сейчас на носу этого корабля, смотря вперед - в прекрасную величественную дымку чарующих вод - и попивая вино <Анапа>. К нему подошел капитан Илья, одетый в красно-зеленую куртку, но Софрон продолжал мечтательно смотреть вдаль, не слыша ничего. Корабль проплыл уже Жиганск и Кюсюр, и теперь, по обеим сторонам огромной речной шири, простиралась победная тундра, в которой совершенно не было чахлых дурацких лиственниц и баобабов, надоевших своей гадостной неопрятностью и какой-то недоделанностью, и она напоминала знойные бугры жарких берегов, или холмы других планет. Илья хлопнул Софрона по пояснице и обнял его за плечо.

- Вы все плывете?

- Да! Плыву!

- Партия?

- Партия.

- Победа?

- Цель.

- ЛРДПЯ?

- Заелдыз!

- Якутия?

- Якутия.

- Смысл?

- Я.

- Существование?

- Просто так.

- Вам не надоело все это? Это же бессмысленно; никому не нужно; вы уже плыли; вы были вдвоем; того уже нет; Якутии нет; Коми есть; вы ничего не добились; стало хуже; я так и плаваю; что-то меняется; все то же самое; я разочарован; займитесь чем-нибудь приятным; над вами издеваются; вся ваша история просто глупа; это маразм.

- Да нет же! Я счастлив! Для меня это и есть все! Якутия - моя любимая! Путь - моя радость! Задача должна быть выполнена! Страна должна возникнуть, как весь мир! Я осуществлю свою цель! Я найду то, что мне поручили! Мы сделаем, во что бы то ни стало, несмотря ни на что, вопреки всему! Вы - настоящий друг и капитан! Скоро я увижу море!

Илья погладил щеку Софрона, растроганно чмокнул губами и сказал:

- Жаль мне вас. Опять здесь, опять неизвестно зачем. Давайте поговорим о любви? Жукаускас всхлипнул, высвободился из капитанских объятий и отхлебнул <Анапы>.

- Нету любви, обман все, ложь.

- Да как же это?.. - поразился Илья, пододвигаясь к Жукаускасу.

- Так. Я верил, мечтал, любил, а оказалось, все - чушь, ерунда, дребедень. Но у меня осталось мое дело; у меня осталось все!! Этого не отнять; славу и приключения не присвоить!

- Вам в Быков мыс, в Тикси? - хмуро спросил Илья.

- Да! Вы переименовали корабль, как я вам указал?

- А как же, - усмехнулся капитан. - Он теперь называется <Коми>.

- Как это?..

- Сами разбирайтесь со своим начальством! Мне они не указка, а вы - тем более. Завтра их вообще не будет; я делаю то, что хочу. Мне плевать. Скажи спасибо, что я тебя вообще везу, понял?!

- Ладно, капитанчик... - злобно пробормотал Жукаускас.

- Чего ты там вякаешь?!! - взвился капитан, вставая в угрожающую позу. - Сейчас за борт полетишь!

- Да я ничего... - испуганно проговорил Софрон, задрожав. - Я так...

- Смотри! - рявкнул капитан и улыбнулся.

Софрон миролюбиво сложил руки перед грудью, капитан ударил его ладонью по животу и ушел.

Они плыли дальше в безграничном царстве священной воды, величественной, словно космос.

Ни звери, ни ангелы не встречались на их северной дороге, обращенной к высшей точке Земли.

Софрон помнил, как он сел на этот корабль, сказав: <заелдыз>, и он пил чай в столовой корабля, наслаждаясь его сладостью, словно приобщению к вершинам веры. Чайки летали повсюду, как белые призраки конца одного из миров.

Пахло морем, будто свободой, и там, где было море, был, наверное, выход из чего угодно, и существовал небесный край.

Софрон представлял рокот моря, сияющего радужными льдинами в холоде восторга и смеха, и его руки сверкали изумрудным свечением надежды и царства выси, а его голова разноцветно переливалась, словно калейдоскоп, или прекрасный предсмертный сон о главных тайнах. Травы, воспоминания, чувства и устремления сплелись в его душе в один-единственный белый клубок истин и откровений, и он был готов завершить то, что было начато, и продолжить то, чего еще не было. Дорога вела его вперед - в сторону великого полюса, связующего страны, народы и моря - и над полюсом разверзались миражи битв и славных поражений, и какие-то божественные женские фигуры вставали над ледяной пучиной, словно силуэты торжеств.

Однажды корабль вышел в абсолютную водную бескрайнюю гладь, некий речной раструб, захвативший берега и небо, и Илья приблизился к Софрону, стоящему около своей каюты и серьезно посмотрел в его глаза.

- Что? - спросил Софрон. - Где Тикси? Где Быков мыс?

- Вот он, - сказал Илья, никуда не показав.

- Где <Лысьва>, катер? Мне нужен человек, агент...

- Все не так просто, дружок - усмехнулся Илья. - Видишь, корабль стоит, мы отъездились, все из-за вас, из-за политических дурачков...

- Вы же с нами! - гордо заявил Жукаускас, глотнув последний глоток <Анапы>. - Вы же наш!

- Да мне уже все равно... - печально вздохнул Илья. - Давненько я на берегу не был. Тут забастовка, бунт, они никого не пускают в город и в море тоже. Точнее, в море пускают, но не всех. Видите, там стоят кораблики? У них и пушечки есть.