Читать книгу "Ночи Калигулы. Восхождение к власти - Ирина Звонок-Сантандер"

Детство, отрочество и молодость прошли под знаком соперничества с братом. Друз — любимец матери, любимец отчима, любимец всего Рима! Тиберий рядом с ним — лишь угрюмый, неприятный, неразговорчивый подросток. Но обиду подслащала великая честь — быть пасынком великого Августа! Находились и льстецы, и женщины, и друзья, ищущие покровительства Тиберия.

Пришла и любовь — искренняя, настоящая, заставившая оттаять его сердце. Звали её Випсания. Она была старшей дочерью Марка Агриппы, лучшего друга цезаря Октавиана Августа. Упоительны были ночи, проведённые с Випсанией; спокойны и безмятежны дни. От этой любви родился Друз, единственный законный сын Тиберия.

Молодой, тридцатилетний Тиберий выглядел статным, красивым и доброжелательным. Счастье Випсании вызывало зависть. И не у кого нибудь, а у её собственной мачехи! Юлия, дочь Августа, вдова Марка Агриппы, влюбилась в Тиберия.

Август желал счастья дочери и не особенно прислушивался к желаниям нелюбимого пасынка.

— Дай развод Випсании и женись на моей дочери, — велел он Тиберию, окинув его тем ясным величественным взглядом, который цезарь упорно велел именовать «божественным».

Тиберий воспротивился:

— Я люблю Випсанию. Кроме того, она снова ждёт ребёнка, — заявил он.

Но Юлия была настойчива. Её горячо поддержала императрица Ливия. Любимая жена императора, его сокровище, даже много лет спустя после поспешной свадьбы. Несмотря на уверенность в непоколебимости высокого положения, Ливия не упускала случая укрепить его ещё больше. Женить сына на дочери Августа, ещё крепче вцепиться когтями в семейство Юлиев! Представься возможность — Ливия даже Друза женила бы на тридцатипятилетней вдовице, наплевав на то, что Друз скорее всего был сыном Августа. Впрочем, заботливая матушка и Друзу нашла жену в императорской семье: Антония, родная племянница Октавиана Августа и дочь его величайшего врага, уже родила сына. Мальчик вырастет, прославится под военным прозвищем Германик, и тоже станет соперником Тиберия…

Мать, отчим, упорно влюблённая Юлия… Тиберий устал противиться. Он не давал развода жене — это сделал Август высочайшей императорской властью. Как плакал Тиберий, расставаясь с любимой Випсанией! Каким угрюмым и равнодушным был он, принимая в дом новую жену — Юлию.

Юлия вскоре ощутила нескрываемую неприязнь мужа. Она не сумела очаровать Тиберия, как поначалу надеялась. Прелести её неминуемо увядали. Пять детей, рождённых от Агриппы, отяжелили линии фигуры. Тиберий смотрел на Юлию с отвращением, неотступно думая о Випсании.

Он искал её повсюду, он издалека узнавал её носилки и, задыхаясь, бежал за ними, чтобы ещё хоть раз увидеть лицо бывшей, отныне чужой жены. Потому что нашёлся патриций, который в угоду Августу взял в жены беременную Випсанию и признал своим младенца, зачатого Тиберием в незабвенную ночь любви. Весь Рим знал о том полном страстной тоски взгляде, которым напоследок обменялись насильно разлучённые супруги. Знала и Юлия.

А дальше — месть женщины, оскорблённой пренебрежением мужа. Любовники Юлии следовали один за другим. Она возвращалась домой пьяная, с диким блеском в чёрных глазах, липкая от чужих рук и чужого пота. Тиберий терпел, терпел, терпел, не смея возмутиться. А Рим потешался над глупым смешным рогоносцем.

Он не выдержал. Удрал на Родос. Поселился на забытом острове, сменив тогу и башмаки патриция на греческий плащ и сандалии. Только тогда Август наконец соизволил заметить позорное поведение единственной дочери и, отрекшись от блудницы, сослал её на Пандатерию. Но не вернул Тиберия в Рим. Лишившись почестей и средств, прожил он восемь лет на Родосе. Без него вершились дела великой империи. Даже письма от матери-императрицы нечасто получал добровольный изгнанник. Порою редкие друзья посещали Тиберия. И он узнавал, что сыновья Юлии открыто радовались немилости Тиберия и на пьяных пирушках грозились привезти в Рим «голову ссыльного».

Но Фортуна повернула вспять колесо судьбы. Умерли внуки Августа, сыновья ненавистной Юлии. И Тиберий, сын императрицы, снова оказался ближе всех к императорскому венцу. Ливия уговорила мужа усыновить его и назначить наследником. Жалкий изгнанник вернулся в Рим победителем. Впрочем, и тут над Тиберием втихомолку посмеивались: мужчине сорок пять лет, а он добровольно отказывается от своих прав и соглашается на усыновление!

И ещё одна капля в чаше унижения: отчим вызвал к себе Тиберия.

— Усыновить ли тебя? — громко размышлял император, заложив руки за спину и бродя по пустынному залу. Эхо чётких шагов Августа рассеивало торжественную тишину. По-молодому несгибаемым выглядел этот сухощавый шестидесятипятилетний старик. Тиберий суеверно боялся его, как и в детстве.

Август резко остановился перед ним и окинул пасынка ясным, «божественным» взглядом.

— Не знаю, — с сомнением качнул головой император, даже не дожидаясь ответа Тиберия. — Ради блага Рима лучше мне усыновить юного Германика. Он более достоин!..

Тиберий молчал, пристыженно опустив голову. Он начал горбиться и выглядел старше своего возраста. Ему хотелось закрыть уши ладонями, не слышать обидных слов императора. Но безжалостное эхо подхватило их, унесло к потолку и многократно умножило.

— Мать твоя, Ливия, со слезами просит о тебе… — вздохнув, продолжал император. — Мне жаль отказывать жене, любившей меня долгие годы.

Заботами матери Тиберий стал сыном и наследником императора. Десять долгих лет он терпеливо ждал смерти Августа. И дождался своего часа!

Август напоследок умудрился подгадить торжество Тиберия. «Так как жестокая судьба лишила меня моих сыновей Гая и Луция, пусть моим наследником в размере двух третей будет Тиберий Цезарь», — гласило завещание, торжественно зачитанное в курии Сената. И перешёптывались слушатели, понимая: не хотел Август оставлять власть Тиберию. Оставшаяся треть предназначалась Ливии. Уже не красавице, а седой старухе, но любимой Августом до смерти. Мать первая познала месть Тиберия. Став императором, сын постепенно выжил старуху из дворца и лишил былой власти.

А потом Тиберий отомстил всем остальным. Отомстил тем, кто втихомолку смеялся над ним. Тем, кто, позоря его имя, забавлялся с Юлией. Отомстил мужу Випсании. Отомстил Германику — за то, что тот был любим теми, кто ненавидел Тиберия. Отомстил Агриппине.

Отомстил Агриппине!.. За то, что она была женой Германика?! Или за то, что звала матерью неверную Юлию?! Или за то, что отвергла Тиберия, когда он на склоне жизни попытался напоследок найти счастье?! Агриппина, младшая дочь Марка Випсания Агриппы. Сводная сестра Випсании… Тиберий искал любви Агриппины, угадывая в её лице милые, незабвенные черты бывшей жены…

* * *

Как глупо! — плакал теперь Тиберий, — глупо было думать, что стоит убрать с дороги Германика, как тут же горячая любовь народа перекинется на самого императора! Познав власть, Тиберий научился безжалостно уничтожать соперников. И в погоне за мелочной местью растратил себя. А ведь двадцать два года назад он показал себя разумным правителем! Что случилось? Где он ошибся? Почему теперь он умирает в одиночестве, окружённый ненавистью и презрением? Что скажут о Тиберии потомки: мудрый император или жалкий развратник? Хорошо, если говоря о втором, вспомнят и первое!