Читать книгу "Больше, чем любовница - Мэри Бэлоу"

– Я думала, возможно, это Чарлз.

Трешем нахмурился и зло уставился на нее, разом забыв о своих благих намерениях.

– Чарлз? Вы имеете в виду молокососа из Корнуолла? Этого увальня, который думает, будто женится на вас? Он а городе?

Ее губы вытянулись в тонкую ниточку – знакомое выражение.

– Чарлз Фортескью не молокосос и не увалень. Он всегда был моим лучшим другом. И он приедет, как только сможет.

– Как только сможет, значит? А где он был весь последний месяц и даже дольше? Что-то я не встречал его в Лондоне, вашего рыцаря, исполненного желанием вытащить вас из кабалы вашего дяди или кем там еще приходится вам этот чертов Дербери.

– Где бы он стал меня искать? Если даже профессиональные сыщики ничего не могли сделать, какие шансы были бы у Чарлза, ваша светлость?

– Я бы вас нашел. – Джоселин прищурился. – Целого мира было бы мало, чтобы спрятать вас, леди Сара, если бы я взялся за поиски.

– Не называйте меня так. Это не мое имя. Меня зовут Джейн.

Он вдруг смягчился, на время даже забыл о раздражении, вызванном известием о приезде этого недоумка из Корнуолла.

– Да, – согласился он. – Но и меня зовут не ваша светлость, Джейн. Я – Джоселин.

– Да, – сказала она, облизнув губы.

– Что вы схватились за эту ручку, будто боитесь, что я вас схвачу и что-то сделаю прямо здесь. Ты меня боишься, Джейн?

Она покачала головой и прошла на середину комнаты.

– Я вас не боюсь.

– А надо бы. – Он медленно скользил по ней взглядом, словно поедал глазами. Она была одета в платье из бледно-лимонного муслина, волосы ее горели золотом. – Мне тебя не хватает. – Но конечно, он не мог позволить себе открыться до столь опасной черты. – В постели, разумеется…

– Разумеется, – язвительно повторила Джейн. – Какое еще место вы могли иметь в виду? Зачем ты пришел, Джоселин? Потому что чувствуешь себя обязанным жениться на мне, Саре Иллингсуорт, но не на Джейн Инглби? Ты оскорбляешь меня. Неужели имя куда важнее человека? Тебе бы никогда и во сне не приснилось жениться на Джейн Инглби.

– Ты всегда считала, что знаешь, о чем я думаю. Теперь ты решила, что знаешь и мои сны. Я правильно понял?

– Ты не женился бы на Джейн Инглби, – упрямо повторила Джейн. – Почему ты хочешь жениться на мне сейчас?

Потому что это был бы поступок, сообразный твоим понятиям о чести, столь же благородный, как предпочесть смотреть в глаза смерти, но не назвать даму лгуньей. Я не желаю иметь мужем рафинированного джентльмена, Джоселин. Я бы предпочла повесу и распутника.

На сей раз он не поддался накалу ее темперамента и остался спокоен, хотя она пылала гневом. И это давало ему видимые преимущества.

– Правда, Джейн? – вкрадчиво проговорил Трешем. – Почему?

– Потому что повеса может вести себя пусть необдуманно, но по-человечески как-то… Как бы это выразить? – Она беспомощно развела руками.

– Страстно? – предложил он.

– Именно. – Ее голубые глаза горели яростью. – Я бы предпочла, чтобы ты спорил со мной и ссорился, даже оскорблял, пытаясь указывать мне, и читал, и рисовал: меня, а потом забывал бы обо мне и обо всем мире, отдаваясь музыке. Я предпочитаю того человека, каким бы он ни казался одиозным. Этот человек имел страсть в душе. Я не желаю, чтобы ты разыгрывал передо мной джентльмена. Я не допущу этого.

Ему удалось спрятать улыбку. И надежду. Он спрашивал себя, понимает ли она, какие мысли навевали ее последние слова. Вероятно, нет. Она просто была на грани истерики.

– Не допустишь? Так давай я тебя поцелую, чтобы показать, насколько я могу быть не джентльменом.

– Сделай еще шаг, и я дам тебе пощечину.

Но разумеется, она не отступила ни на шаг, чтобы увеличить расстояние между ними. Он сделал два шага навстречу и встал к ней вплотную.

– Пожалуйста, Джейн.., – он снова заговорил вкрадчиво, – позволь мне поцеловать тебя.

– Зачем? – Ее глаза блестели от слез. Он не знал, плачет она от злости или от избытка чувств. – Почему я должна позволить тебе целовать себя? Накануне дуэли ты заставил меня поверить в то, что я тебе небезразлична, даже не сказав ни слова. А на следующее утро ты поманил меня пальцем словно собачку и смотрел на меня холодно и надменно, будто я ничто. Так зачем мне позволять целовать себя человеку, который считает, что я не стою и выеденного яйца.

– Джейн, я не люблю яйца, но зато мне нравишься ты.

– Уходи. Ты играешь со мной. Думаю, я за многое должна быть тебе благодарна. Без тебя я бы сейчас жила в Корнуолле и металась меж двух огней – Сидни и графом Дербери. Но ты не убедил меня в том, что помогал не из одного лишь тщеславия. Тебя не было рядом, когда ты действительно был мне нужен, чтобы выложить все. Ты…

Герцог приложил палец к ее губам, и она тотчас замом чала.

– Позволь мне объяснить, – сказал он. – Мы неплохо узнали друг друга за эту неделю, Джейн, и поняли, что у нас много общего. Мы стали не только любовниками, но и друзьями. Более чем друзьями. И более чем любовниками. Ты убедила меня в том, что я должен простить себя и отца, чтобы стать полноценной личностью. Что мне не следует терзаться из-за того, что было в прошлом. Ты убедила меня в том, что быть мужчиной – не значит вырвать из себя с корнем все лучшие чувства. И я понял, что должен по-новому взглянуть на прошлое, должен вспоминать не только боль, но и радости детства. И все это сделала ты самим фактом своего существования. Просто потому, что ты – Джейн.

Она попыталась отстранить его руку, но он, взяв ее за подбородок, продолжал:

– Ты говорила, что открылась бы мне так же, как я открылся тебе. Мне надо было поверить тебе, Джейн. И даже когда я узнал правду, мне надо было прийти к тебе. Обнять тебя как ты обнимала меня накануне, рассказать тебе о том, что я узнал, и попросить, очень попросить тебя рассказать мне все, положиться на меня, довериться мне. Я ведь знал, как трудно иногда оживлять воспоминания. Я сделал это на сутки раньше и должен был вести себя куда тактичнее. Я потерпел крах, Джейн. И, черт меня возьми, я предал тебя.

– Не надо. Не надо строить из себя кающегося грешника. Я не могу бороться с тобой, когда ты говоришь вот так.

– Не надо со мной бороться. Прости меня, Джейн. Простишь?

Она заглянула ему в глаза, словно пыталась оценить меру его искренности. Он никогда не представал перед ней столь беззащитным.

– Джейн, – сказал он нежно, – ведь ты научила меня тому, что любовь действительно существует в этом мире.

Две слезы выкатились из синих глаз и поползли по щекам. Он осторожно снял их пальцами, взял ее лицо в ладони и поцеловал в обе щеки, осушая влагу.

– Я думала, ты умрешь! – внезапно выкрикнула она. – Я думала, мы опоздали. Думала, что услышу выстрел, подбегу и увижу тебя мертвым. У меня было предчувствие. Бот здесь. – Она показала на сердце, – Дурное предчувствие. Я так отчаянно рвалась к тебе, чтобы сказать все то, что никогда не говорила… Боже, почему у меня никогда нет с собой платка, когда он нужен? – Джейн хлопала ладонями по платью в поисках несуществующих карманов.