Читать книгу "Меченый - Уильям Лэшнер"

– Компания успешная?

– Была. Помнишь «Влюбленного Тони», хит начала восьмидесятых?

– Это сентиментальное дерьмо о двух обреченных любовниках?

– Я тоже не плакал, когда смотрел, приятель. Мне не стыдно в этом признаться. Ее выпустил Теодор Перселл. И фильм с Джином Хэкменом – о погоне за автомобилем. А потом «Танцевальные туфельки».

– «Танцевальные туфельки»?

– Сейчас у компании какие-то проблемы.

– Неудивительно. Что известно о Перселле?

– Не много. Собственно, кроме фильмографии, ничего.

– Откуда у него деньги на постановки?

– Неизвестно.

– Спорим, что я знаю, – сказал я и подумал: «Каков наглец! Даже не соизволил поменять имя». – У тебя есть его адрес?

– Я смотрел, но не нашел. Он явно не хочет, чтобы его обнаружили.

– А в телефонном списке Стэнфорда Куика есть номера, которые можно увязать с Перселлом?

– Ничего конкретного. Но есть номер, по которому ему несколько раз звонили и который отсутствует в справочниках. Об этом номере нет вообще никаких сведений. Я несколько раз набрал его, меня спросили, кто я такой, и велели больше не беспокоить. В достаточно грубой форме. Судя по произношению, отвечал какой-то китаец.

– Позвони еще раз. Скажи, что у тебя посылка для мистера Перселла – подарок от киностудии «Юниверсал пикчерс», но ты не можешь найти нужный дом. Постарайся получить подробные инструкции, как к нему подъехать. Может, этот китаец даст тебе улицу и номер дома.

– Думаю, на это он купится.

– Я знаю людей из Голливуда: они обожают подарки.

Дом стоял в горах Санта-Моники. Дорога была извилистой и крутой. Асфальтированный серпантин поднимался все выше над ущельем – коричневой пустыней с зелеными пятнами растений. Я остановил машину около переговорного устройства, укрепленного на ржавых воротах. Под динамиком висел почтовый ящик без указания фамилии получателя корреспонденции или номера дома, поверх ворот была установлена камера наблюдения. Я нажал кнопку переговорного устройства.

Ничего.

Нажал еще раз и еще.

Ни ответа ни привета.

– Ты уверен, что это правильный адрес? – спросила Моника. – Может, мы проехали нужный дом?

– Это тот самый дом, – сказал я и опять нажал кнопку интеркома.

Наконец из переговорного устройства раздался голос.

– Зачем вы так часто ее нажимаете? – попрекнул меня кто-то с восточным акцентом – не с китайским, но что-то похожее. – Мы не глухие. Мы вас слышим. Что вам нужно?

– Мы к мистеру Перселлу, – сказал я.

– У вас назначена встреча?

– Нет, сэр.

– Тогда зачем нажимать кнопку? Уезжайте. Мистера Перселла для вас нет.

– Думаю, он меня ожидает.

– Нет, не ожидает. Мистер Перселл отдыхает. Мистер Перселл болен. Мистер Перселл в Нью-Йорке. Мистера Перселла для вас нет. Что у вас, сценарий? Мы не принимаем сценарии, если только не просим привезти, а мы никогда такого не просим. Положите его в почтовый ящик и не ждите от нас ответа. А теперь уезжайте. У мистера Перселла болит голова, его нельзя беспокоить.

– У вас, наверное, ученая степень по юриспруденции.

– Зачем вы меня оскорбляете, если я всего лишь делаю свою работу?

– Передайте мистеру Перселлу, что его хочет видеть Виктор Карл.

– Виктор Карл?

– Совершенно верно.

– Вы Виктор Карл?

– Да, это я.

– А, мистер Карл. Давно пора.

– Простите?

– Вот уже несколько дней, как мы вас ждем. Поторопитесь, поторопитесь. Мистер Перселл вас ожидает.

– Еще бы, – сказал я.

Ворота медленно открылись. Мы с Моникой неторопливо двинулись вперед. Подъездная дорожка вела вверх, огибая участок, залитый солнцем. Цветущие кусты, тенистые деревья, неподстриженные лужайки.

– Должно быть, он решил очаровать нас пейзажем, – сказал я, подруливая к дому.

– Но сам мистер Перселл меня наверняка не очарует, – отозвалась Моника.

– Не будь так самоуверенна. Он мастер втирать очки. При любых обстоятельствах помни одно.

– Что?

– Что он лжец. Если секрет успеха в Голливуде – не говорить ни слова правды, то он овладел им в совершенстве. Его доводы будут звучать убедительно, его искренность будет литься через край, он будет топить нас в ней. Не удивлюсь, если он будет не отрываясь смотреть нам в глаза и внушать, чтобы мы доверились ему во всем. Он отлично умеет манипулировать сознанием. Ни в коем случае не забывай, что он лжец по рождению. Так змея рождается, чтобы ползать, а тигр – убивать.

– Так зачем же мы сюда приехали, если все, что услышим, – вранье?

– Потому что даже самый великий лгун опирается на факты. В каждой лжи есть зерно правды, а именно ее мы ищем. Правды о том, что этот подонок сделал с твоей сестрой.

Глава 52

Человек, с которым я разговаривал по интеркому, ждал нас у парадного входа в дом. Он был низкорослым и худым, с копной очень черных и очень фальшивых волос, неловко сидевших на макушке лысого черепа с морщинистой кожей. Он носил сандалии, белые брюки и свободную рубашку с цветочным узором, на его лице застыло хмурое выражение. Ему, наверное, было лет девяносто, а может быть, и больше. Самый старый филиппинский слуга в мире.

– Вы Виктор Карл? – спросил человек, на которого мой вид явно не произвел впечатления.

– Да, это я.

– А кто подруга?

– Просто подруга.

– По-моему, мистеру Перселлу будет приятнее увидеть ее, чем вас. По мне, так точно. Оставьте машину у крыльца и идите за мной.

Вход в дом был оформлен в стиле дорогого бутика или очень дорогого борделя – округлый портик с мраморным полом и темно-бордовым навесом. Он был бы впечатляющим, если бы не густые пучки сорной травы между мраморными плитами.

Филиппинец провел нас через двойные деревянные двери в пустой центральный холл, а потом в просторную гостиную без мебели, если не считать одинокой кушетки перед камином. Журнальным столиком служил деревянный ящик. Ковров не было. Стены были темными, с не успевшими полинять пятнами там, где прежде висели картины. Вдоль стен на треногах стояли снимки в серебряных рамках – фотографии красивых загорелых мужчин с белозубыми улыбками и женщин с глубоким декольте.

– Где все остальное? – спросил я.

– В чистке, – ответил слуга.

Из соседней комнаты донесся простуженный голос:

– Лу, это Энглторп?

Лу издал отрывистый смешок.