Читать книгу "Под сенью короны - Ярослав Коваль"

— Послушай, Джайда ведь взрослая женщина. Ведь ей уже не двенадцать лет. Ей двадцать. Она знает, что такое быть матерью, и может оценить все тяготы беременности. Она вполне способна определить рамки своих возможностей и желаний. Если Джайда сама заговорила с тобой об этом, то, может быть, стоит серьёзно рассмотреть этот вопрос?

— Да, я рассмотрю, конечно. — Аштия поболтала в воздухе полным бокалом. — Мне больше ничего не остаётся. Но что же это значит, а? Это значит, что диск больше не будет носить представитель нашей семьи. Ведь ради этого трудились и боролись три поколения нашей семьи, Серге. А теперь всё это рухнет?

— Почему же? Джайда остаётся представительницей семьи Солор. Да, она супруга государя и мать наследника престола, но сама-то по себе кто? Солор. Была и остаётся Солор. И никто не гарантирует, что у Мирхата не родится разумный мальчишка, который, отслужив в гвардии или там у меня в спецназе, покажет себя таким блестящим командиром, что золотой диск достанется ему по праву. Может, ты ещё успеешь увидеть его триумф, ведь ты же так молода, Аше!

Женщина снова улыбнулась мне, уже светлее, хоть и устало, и отставила бокал.

— Всё степлилось. Прикажи принести другой коктейль.

— Конечно… Худжилиф, коктейли, чай и сладкое.

— Немедленно, милорд. — Слуга, лишь заглянув в кабинет, чтоб выслушать распоряжение, тут же пропал. Я знал по опыту, что закуска и питьё не заставят себя долго ждать — на кухне всё держат в готовности.

— Скорее всего, чай принесёт сама Моресна. Она всегда так делает. Но я смогу отправить её, если хочешь. Она не обидится.

— Зачем же? В общем, твоя жена, наверное, даже лучше, чем ты, способна понять меня в моих терзаниях.

— Пожалуй.

— Кстати, как она относится к тому, что остаётся единственной твоей супругой?

— Странно. Иногда сожалеет. Но мне кажется, эти сожаления немного фальшивы. Но даже если и нет — знаешь, мне так намного комфортнее. Удивляет?

— Нисколько. Люди очень разные. Есть те, кому и сотни жён будет мало. А есть такие, как ты, Раджеф, Азур — тоже всю жизнь верен единственной супруге. И даже твоей Моресне не удивляюсь. Тяжело ей, наверное, с шестнадцатью детьми. Были бы младшие жёны, смогла бы часть деток им перепоручить.

— На дочек она обычно не жалуется. А вот сыновья… Ну, знаешь, куда удобнее детей перепоручать нянькам. Слуг у нас хватает, и придворных дам тоже. Помощниц сколько угодно… Да, заходи!

Худжилиф помог Моресне открыть дверь кабинета и снова пропал. А жена осталась. Поднос она несла легко, будто тот ничего не весил.

За прошедшие двадцать лет Моресна, конечно, тоже изменилась. Беременности, заботы о детях, да и просто прожитые годы не могли не оставить на ней следов. Но округлившаяся фигура супруги представлялась мне теперь ничуть не менее соблазнительной, чем раньше. К её огорчению и моему удовольствию, даже после появления на свет шестнадцатого ребёнка она так и не достигла имперского «необходимого минимума красоты», как она его понимала. Жена по местным меркам по-прежнему оставалась худой.

Она ловко пристроила поднос на столик и радушно обняла Аштию. Поспешила выразить восторг от её платья и покрывала, её свежести и немеркнущей красоты. И звучали её излияния совершенно искренне. Жена по-прежнему полагала себя непривлекательной лишь потому, что была худышкой. И потому факт, что столь же стройная Аштия всё же считалась красивой (императору случалось во всеуслышание восхищаться очарованием своей тёщи), возвращал Моресне веру в себя.

— Ты и сама прекрасно выглядишь, — улыбнулась ей Аше. — Просто цветёшь. Уж не ждёте ли вы снова пополнения в семействе?

— О нет, нужно взять паузу. Хотя бы небольшую.

— Разумно. Очень разумно. Иначе скоро Серге не сможет придумать, чем же занять такое количество отпрысков.

— О, меня это мало волнует, — в той ей шутила Моресна. — Моё дело произвести на свет, а уж супруг пусть придумывает, чем их всех кормить и развлекать.

— О да, ещё пара сынков, и мы по миру пойдём, — включился и я. — Но кроме шуток: тебе, Марусь, просто физически не родить столько детишек, чтоб я забеспокоился о состоянии своего кошелька. А вот твоему здоровью повредить куда как проще. Так что побереги себя, а не мои доходы… И кстати, если уж мы заговорили о детях: Аше, ты знаешь, что мой старшенький положил глаз на твою Кареою?

— О да. Я говорила об этом с Кареоей. Она — девушка кокетливая, но при этом вполне разумная. Предварительный разговор с Алекасом дал мне понять, что его намерения серьёзны.

— Алексей уже говорил с тобой? Вот так так…

— Говорил. После этого я поговорила с дочерью. Моё согласие последует лишь в том случае, если выскажет согласие она. А она высказалась положительно. Знаешь, я высокого мнения о твоём старшем сыне. Он очень разумный, ответственный. Если он захочет жениться на Кареое, я возражать не стану.

— Я уже сообщил ему, что если уж он примет решение жениться на твоей младшей дочери, то ему придётся отнестись с уважением к традициям семьи его невесты. Раз уж их утвердил император.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, Аше, что дети твоей младшей дочери ведь будут наследовать ей, не так ли? Кареоя стала наследницей своего отца и является госпожой Акшанта, одного из самых крупных и значимых графств Империи. Если мой сын решится жениться на ней, он войдёт в её семью, а не наоборот.

— Таково твоё решение? — с любопытством спросила Аштия.

— Ага. Правда, Алексей воспринял мои слова на удивление спокойно. Сказал, что ему всё равно. Что он любит твою дочь и хочет быть с ней, остальное его, мол, мало волнует.

— В таком случае, нам следует лишь отступиться и оставить решение этого вопроса на усмотрение детей. Но твоё решение и то уважение, которое ты выразил моей семье таким образом, я ценю.

— И кто же в таком случае наследует тебе? — с интересом спросила Моресна.

— Надеюсь, наследство откроется не скоро, — ответил я. — И до критического момента ещё будет время сделать выбор. Кто это будет: Яромир, Юрий, Сергей, Егор, Лев… Да который бы ни был! Я, Аше, как раз склоняюсь передать власть над графством тому из моих детей, кто захочет заниматься землями и живущими здесь людьми. Безотрывно. Моя жена произвела на свет двенадцать парней. Может, в будущем и ещё парочку произведёт. Уж найдётся кому послужить Империи и в армии, и в гражданских ведомствах, и при дворе. И государству не будет нанесён ущерб тем фактом, что кто-то из моих ребят останется «на хозяйстве».

— Это никогда и никому не нанесёт ущерба. Ты прав. Пусть будет так, как будет. Судьбу не переспоришь.

— И перестань ты убиваться! Мы же не боги! Никто из нас никогда не сможет предсказать, как и чем обернётся то, что мы сперва посчитаем неудачей. Может, наоборот, всё к лучшему? Ты ведь не знаешь. Ты, мать супруги императора, глава Генштаба, ты, победившая в трёх великих войнах, уже достаточно укрепила положение семьи, чтоб не волноваться ни о чём. Ты свой долг выполнила.