Читать книгу "Долина смертных теней - Владимир Пекальчук"

– У меня тоже такое чувство, – согласился Макс. – Я читал о бесчеловечных экспериментах, которые проводились в Германии во время Второй мировой войны. Как будто мы сейчас в нацистской лаборатории…

– Скажете тоже, – хмыкнул Слепнев, но как-то нервозно.

Первое же помещение в правом крыле оказалось импровизированным архивом. Тут на столах громоздились кипы бумаг – везде распечатки, документация, диаграммы… В углу – стол с персональным компьютером, за ним – небольшой сейф, встроенный в стену. Скорее даже не сейф, а холодильник с кодовым замком.

– Кажется, мы на месте, – потер руки микробиолог. – Готов поспорить, что препарат хранится вот в этом сейфе.

– А ничего, что тут давно нет электричества? – полюбопытствовала Ольга. – Препарат ведь не будет храниться вечно.

– Этот как раз будет, – успокоил ее Слепнев. – Те пробы, которые принес нам Пустынник из Москвы, пролежали без холодильника почти девяносто лет, хотя в Москве холод не круглый год. Это особенность вируса – он способен храниться в специальном составе хоть вечность… Так, разговоры на потом отложим. Иван Иванович, вы знаете, что делать с сейфом, полагаю. Петр, мы займемся поисками бумаг. Нас интересует документация по практическому применению. А вам, господа, – обратился он к охранникам, – пока можно спокойно посидеть и отдохнуть.

Тем временем Сергей извлек из рюкзака три компактных масляных светильника, и Макс по достоинству оценил предусмотрительность ученых: аккумуляторы могут сесть, но масло никуда не денется. Два забрали себе Петруха и Слепнев, третий Сергей установил возле сейфа, а тем временем Латышевский достал из рюкзака инструменты.

– Может, вначале попробуем подобрать? – предложил Сергей. – Тут обычный дисковый замок, влево-вправо-влево-вправо.

– Так можно недельки две влево-вправо щелкать, – в голосе инженера прозвучал скепсис, – тут сталь тоньше да мягче, чем у двери. Вскроем и так.

Макс сел в углу у двери и прислонил голову к холодной стене. Фонарь выключил, закрыл глаза и теперь наслаждался относительной темнотой. Очень скоро ему предстоит погрузиться в вечную, абсолютную тьму. Хоть бы только Слепнев с Петром побыстрее копались в документах, а то хочется узнать, ради чего же все это затевалось.

Макс вновь вспомнил о Кире. Им не суждено больше встретиться, увы. Где-то здесь, в относительно жарком краю у обмельчавшей Волги, найдет свое последнее пристанище несостоявшийся паладин и спаситель человечества Максим Светлов по прозвищу Шрайк. Ах, Кира, Кира, будешь ли ты вспоминать того, кто променял остатки своей жизни на твою?

Рядом Ольга щелкнула тумблером рации, чуткий слух Макса уловил исходящий из ее наушника треск слабых помех.

– Бесполезно, радиосигналу не пробиться сюда, под землю, – сказал он.

– Я знаю, – вздохнула Рысь и выключила рацию.

– Ты ведь собиралась наложить свою лапку на весь препарат, не так ли? – наугад пустил пробный шар Макс.

– Ага, – неожиданно согласилась девушка.

– И что дальше делать будешь?

Ольга ничего не ответила, глядя в одну точку. Рядом нет Артура, догадался Макс, кто знает, жив ли он вообще. И эта потеря подрезала сухожилия стремительной кошке-охотнице. Теперь бандитка, вначале в одиночку грабившая сталкеров и курьеров, а затем сколотившая свою собственную маленькую команду, просто сидит у стены, баюкая раненую руку, и тоскует.

– Слушай, если я не ошибаюсь, у тебя было три человека в банде. Где они сейчас? – полюбопытствовал негромко Макс.

– Умерли.

– Как?

– Тебе не все равно?

– Да в общем-то все равно. Просто это ожидание в бездействии меня выводит из себя.

– Я не должна была отпускать его, – сказала вдруг Рысь, по-прежнему глядя в одну точку.

Шрайк вздохнул. В той ситуации Пустынник принял единственно правильное решение, не уведи он погоню за собой, их просто покрошили бы в винегрет. И если у кого-то были шансы выжить при этом – то только у него. Но объяснять это Ольге нет резона, влюбленные не мыслят рационально.

Интересно, неужели эта циничная дрянь влюбилась в свою марионетку? Так оно, видимо, и есть, раз Ольга не задумываясь сдала свои намерения о присвоении всего «Чистильщика», значит, далека теперь от подобных планов, Пустынник занимает все ее мысли. Забавно.

– Он справится, я уверен. Рейды в Москву куда опаснее, чем свора заезжих придурков, – попытался успокоить девушку Макс.

– Отстань, а?

Макс кивнул и перевел взгляд на копошащихся в бумагах ученых. Ольгу со счетов можно сбрасывать: ей уже не до наживы. Голос, полный внутренней усталости, выдал ее состояние. Сейчас, должно быть, сидит и горько сожалеет, что пустилась в эту авантюру. Откажись Рысь тогда – и у нее был бы Пустынник, а теперь она на своей шкуре почувствовала, что значит выражение «потерять все».

Слепнев переложил кипу просмотренных бумаг в сторону. Движения четкие, без суматохи. У него есть цель, микробиолог наверняка точно знает, что ищет, и Макс вдруг подумал: это не очень-то и похоже на истинного ученого. Наверняка все эти старые бумаги содержат кучу любопытных для ученого данных, как же он противится соблазну хоть чуточку вчитаться? Конечно, на его пожилых плечах судьба пусть не человечества, но сотен тысяч людей. А штатовский экспедиционный корпус, считай, в затылок дышит, тут не до любопытства.

Однако Макс все же поверил Пустыннику. Ведь понял же он, чем болен Макс, просто наблюдая за ним. Может быть, и Слепнева он так вот насквозь увидел? Двойное дно… что бы это могло значить?

Минуты тянулись долго, словно резиновые. Сейф все никак не поддавался, жужжала ручная дрель, документы перелопачивались килограммами, шелестя, – и все это в гнетущем молчании. Покинутая лаборатория, словно череп мертвеца, казалась опустошенным хранилищем тайн, которые не найдут своего решения. Кто были те, что работали здесь? Как покидали это место – в спешке или панике? Да и почему покинули его вообще? И главное… если им удалось разработать оружие, почему оно так и не было применено? Столько вопросов…

Петруха чихнул.

– Черти б забрали эту пыль, – пожаловался он, – бумага изветшала – дальше некуда, все в пыли! Неужели нельзя было хоть в папки сложить?!

– Они торопились, – не отрываясь, ответил Слепнев.

– А еще представь себе, сынок, сколько времени заняли бы папки. Ведь каждый документ приходилось бы еще и вынимать, – улыбнулся в усы старый инженер.

В этот момент раздался лязгающий звук, и Сергей опрокинулся на пол с ломиком в руках, а из сейфа на его штаны хлынула вода.

– Готово! – возликовал он. – Только откуда тут…

– Вода? Элементарно. Это герметичный холодильник. Реактор сдох, электричество кончилось, лед растаял…

– Где препарат?! – перебил его Слепнев, не в силах сдержать волнение.