Читать книгу "Доминик Каррера - Дмитрий Васильевич Колесников"

уберечь владельца от мелких травм. А потом парни признают свое поражение, отступая за границу дуэльной зоны. И сами целыми остаются, и девчонкам приятно. Вот среди соперниц дуэли идут уже серьезно. Кстати, если парни обычно целятся куда попало, то девчонки стараются попортить красоту — бьют в лицо, жгут волосы… Одной даже глаз выбили воздушным молотом, не считая многочисленных синяков, шишек и порезов. И, по слухам, дрались из-за мальчика. Вырастают из таких зверьков либо отъявленные хулиганки, типа Ирэн, либо железные леди, как моя тётка Анна. В любом случае, самомнение у женского пола здесь завышено, и не в последнюю очередь, благодаря школе.

Я с самого начала учебного года на дуэлях особо не выделялся. Нет, конечно, ходить ходил, но силой Источника не особо светил. Драться с красотками мне моё воспитание иномирянина не позволяло, но и получать люлей от этих красоток — тоже не айс. Так что я выбрал замечательную, на мой взгляд, стратегию. На дуэли я просто ставил щит, и ждал, пока соперница выдохнется. Сам атаковал редко, — типа, экономил силы, — и выжидал момент, когда противник допускает явный ляп. Благодаря такой тягучей манере боя, заслужил прозвище Черепаха, и репутацию неудобного противника.

Все это я рассказываю к тому, чтобы было понятно, что обстановка к концу года сложилась нервная. Когда я за ужином как-то рассказал об этом Анне и Марко, те с ностальгией стали вспоминать свои школы. По их словам, раньше было ещё хуже. Среди учителей нередко были те, кто непонаслышке знаком с ветеранами африканских боёв, и влияние таких учителей было огромным. Дуэли и драки на кулачках — норма для поколения Анны. Тетка даже призналась, в порыве откровения, что если бы не случай, то легко могла загреметь не в армию, а в тюрьму, настолько жестоко они тогда дрались. Им даже особого повода не нужно было, они как Портос — дрались, потому что дрались.

Я в этой жизни почти не участвую. И ростом не вышел, и рожей не красавец. К тому же в общественной жизни школы не заметен, круг общения узкий. Так что смотрели на меня школьницы, как на пустое место. Впервые я поблагодарил судьбу за свой маленький рост. На свидания в кино на последний сеанс меня не приглашали. Пару раз танцевал с Сато, когда организовывались школьные дискотеки, но там дальше танцев дело не шло. Даже потискать себя не позволила, да потом ещё дулась неделю. Жаль, за год фигурка у соседки стала ещё более привлекательной, но, видимо, репутация нелюдимого и неуступчивого самца играла свою роль.

Тем временем, Перез начала разбор полетов, выступая в качестве обвинителя. Сперва она ещё сдерживалась, но радость от моего проступка была так явно нарисована на ее лице, что даже директор смутился. После новогодних праздников у нас с ним вроде бы нормальные отношения установились, во всяком случае, я рассказал ему, что работаю на Люси и мы делаем мотоциклы. А Перез не останавливалась до тех пор, пока не вынесла предложение об исключении меня из школы.

Вот это было серьёзно. Конечно, из школы меня не выгонят, СБ не даст, да и МС впряжётся, но тогда мое прикрытие полетит к чёрту. И тогда все узнают о моих талантах универсала, а оно мне надо? Я оглянулся по сторонам. Учителя смотрели на меня строго, но с сочувствием в эмофоне. Директор вообще спокоен, а уж после предложения Перез, зыркнул на нее с откровенной неприязнью.

— Давайте не будем спешить с выводами, госпожа Перез, — сказал он, откидываясь в кресле.

Тут в кабинет зашла школьный целитель. Покосившись на меня, доложила:

— Контузия, трещина в нижней челюсти и выбиты два зуба. Опасности для жизни нет.

— Как это нет?! — взвилась Перез. — Вы считаете перелом и потерю сознания неопасным?

— Я привыкла отвечать за свои слова, госпожа, — невозмутимо ответила целитель. — С подобными травмами я сталкиваюсь по три раза в неделю.

— Но это в дуэльном классе! — не уступала Перез. — А тут безобразная драка прямо в фойе! Что за наглое поведение!

— Я ответил на агрессию, — равнодушно вставил я, пока она опять не стала обвинять меня во всех грехах. — Если кого и обвинять, так это Пипо, и его компанию. Думаю, что многие видели, с чего все началось.

— А с чего все началось? — тут же спросил директор.

— Я стал свидетелем нападения сестёр Енсинас на мою одноклассницу Сато Малак. Ну а Фелипе решил поддержать подружку. Вот и набросился на меня при всех.

— То есть это он виноват, так что ли? — встряла Перез.

— Ну да, — простодушно пожал я плечами. — Сам полез, сам и получил.

Директор невозмутимо кивнул, а целитель одобрительно усмехнулась:

— Хороший удар, Каррера. Чувствуется, что вы живёте в семействе Альва.

— Вы что, защищаете его? — возмутилась Перез.

— Почему нет? Эти Енсинас давно нарываются, и дружков своих подначивают.

— Дамы! — остановил начинающуюся перепалку Родригез.

Дамы обменялись негодующими взглядами, и замолчали. Директор покачался в кресле, рассматривая меня.

— Каррера, вы представляете последствия вашего поступка? — спросил он наконец.

— Наверное, нет, — вздохнул я.

Директор усмехнулся, и с удовольствием просветил меня:

— Сёстры Енсинас — сильнейшие маги школы. Монейба — чемпион, ее сестра уступает ей лишь чуть. Хотя они учатся в другом классе, дуэли у вас проводятся вместе.

— Всегда были отдельно.

— С сегодняшнего дня, господин Каррера, порядок меняется. А ещё, для внеклассных дуэлей мы понижаем влияние ограничителей и блокираторов до минимума. А это значит, что отныне могут применяться все заклинания, кроме смертельных. Госпожа целитель, позаботьтесь о соответствующем оборудовании зала.

— Хорошо, господин директор, — кивнула головой докторша.

— Вы удовлетворены, госпожа Перез?

— Вполне, господин директор!

— Очень хорошо. Все свободны, кроме Карреры.

Фига себе тут порядочки! Фактически, директор только что дал разрешение если не прикончить меня, то покалечить. Дождавшись, пока мы останемся одни, Родригез поднял бровь.

— Вы удивлены, Доминик?

— Да как-то…

— Считаете меня бездушным чудовищем? Я вам объясню ситуацию, как вижу её я из этого кресла. Вы, — ученики — безмозглое стадо начинающих магов. Практически каждый год происходит случай, подобный вашему. И если учеников не остановить, то школа просто захлебнётся в неконтролируемой агрессии. А вот если кого-то из вас покалечить или убить, то урок усвоят все остальные.

— И вы допустите смерть ученика? — не поверил я.

— А почему бы и нет? Вы — маг, Каррера, а это значит, что вы представляете угрозу. Если вас не поставить в рамки, пусть даже так жестко, то вы совсем распоясаетесь. Смерть одного ученика в год — небольшая плата за десятки послушных магов.

В