Читать книгу "История амулета - Эдит Несбит"

— Ну вот и хорошо! — сказал Псаммиад посреди всеобщего благоговейного затишья.

— Конечно, хорошо! — подтвердила Антея. — Особенно нам, потому что амулет исполнил наше самое заветное желание. Папа, мама и Ягненок сегодня возвращаются домой!

— А как же насчет меня? — вдруг спросил Рекх-мара.

— А какое у вас самое заветное желание? — поинтересовалась Антея.

— Знания! — не секунды не раздумывая, ответил молодой египтянин. — Огромные и глубокие знания! Я хочу знать в тысячу раз больше, чем самый ученый человек моей страны и моего времени может узнать за всю свою жизнь. Но увы, слишком великие знания абсолютно для меня бесполезны. Если я вернусь вместе с ними в мой темный век, кто поверит моим рассказам о том, как я путешествовал в будущее? Кто из моих соотечественников примет меня всерьез? Нет, я не хочу возвращаться в прошлое. Позвольте мне остаться здесь и стать самым большим знатоком моей давно ушедшей эпохи, почти уже нереальной для вас и в то же самое время такой живой и незабываемой для меня, эпохи, о которой, как мне поведал мой вновь обретенный брат, без всякого толку спорят ученые мужи вашего замечательного века.

— На твоем месте я попросил бы об этом не детей, а амулет, — посоветовал ему Псаммиад. — От него-то уж точно будет больше пользы. Но, должен тебя предупредить, жить в чужом времени порою бывает очень и очень опасно. Подумай хотя бы о том, что воздух отстоящей от твоего времени на шесть тысяч лет эпохи рано или поздно скажется на твоих не приспособленных для него легких. Но, впрочем, хватит об этом! Соберитесь в магический круг и попросите амулет помочь вам!

— О Господи, вот это сон! — воскликнул тут ученый джентльмен. — О, мои милые дети, если только вы хоть капельку меня любите (а я надеюсь, что это было, есть и будет так, в какой бы сон мы с вами не попали), то, умоляю вас, соберитесь в магический круг и попросите помощи у амулета!

Дети так и поступили. Как и в тот достопамятный августовский день, когда за окнами пламенело ослепительное полуденное солнце, они присели кружком на полу. Да только август давно прошел, и теперь за окном нависла густая пелена грязно-желтого тумана, который по какой-то непонятной прихоти природы неизменно сопутствует Выставочной Неделе.

«Ур-Гекау-Сетчех!», — сказала Джейн. Как только было произнесено имя силы, дневной свет померк, и комната погрузилась в кромешную тьму. Вместе со светом исчезли и все звуки, так что дети были окружены настолько плотной тишиной, что вы не сможете представить ее себе, даже если будете целый год пыжиться да пучиться. Это было все равно что внезапно ослепнуть и оглохнуть, а потом еще для полноты ощущений оказаться выброшенным в космический вакуум.

Затем из самого сердца этой неземной темноты показалось слабое, но невероятно красивое свечение, и одновременно в ушах у всех зазвучал слабый, но невероятно красивый голос. Свет был слишком нематериален, чтобы можно было разглядеть окружающую обстановку или хотя бы определить его источник. Но постепенно он разгорался все сильнее, а вместе с ним нарастал и голос. И был этот свет самым прекрасным светом, когда-либо явленным очам простых смертных. Что же до голоса, то это был самый прекрасный и одновременно самый ужасный голос на земле. И дети опустили глаза долу, и вслед за ними это сделали все остальные.

— Я здесь! — сказал голос. — Говорите, что вы хотите от меня узнать?

Последовала напряженная пауза. Никто не хотел говорить, а некоторые так просто боялись.

— Скажи, пожалуйста, что нам делать с Рекх-марой? — внезапно произнес Роберт осипшим от волнения голосом. — Нужно ли ему пройти сквозь амулет в прошлое, или же лучше…?

— Никто больше не сможет пройти сквозь амулет! — прервал его страшный и прекрасный голос. — Ворота во все страны и времена закрыты раз и навсегда с тех пор, как исчез несовершенный амулет, которому, кстати, все равно давно уже пора было исчезнуть. Но знайте же, что люди могут проходить через Совершенный Амулет и тем самым достигать союза, не измеряющегося рамками пространства и времени.

— Не будешь ли ты так любезен, — спросила Антея вибрирующим, как у оперной примы, голосом, — говорить с нами так, чтобы мы могли тебя понимать? Видишь ли, Псаммиад тут недавно говорил, что Рекх-мара не сможет долго жить в нашем времени, а раз он к тому же не может вернуться домой, то ему остается только… — Тут она замолчала, ибо ей показалось, что ее бедное сострадательное сердечко отчаянно забилось у нее в самом горле.

— Ни один человек не может жить в месте и времени, не предназначенном ему судьбой, — вновь загремел убийственно-сладкий голос. — Но душа человека — может! Правда, лишь в том случае, если в этом месте и этом времени найдется душа, настолько ей родственная, что сможет предоставить ей убежище в теле, принадлежащем этому месту и времени — так, чтобы эти две души были как одна в этом теле.

Дети переглянулись, и, нужно сказать, вид у них при этом был самый что ни на есть унылый. Чего нельзя было сказать об ученом джентльмене и египетском жреце — их взгляды были твердо прикованы друг к другу, и каждый из них был исполнен обещаний всевозможных потаенных, священных, чудесных и очень прекрасных вещей.

Антея случайно заметила это перекрестье взглядов.

— О нет, только не это! — запричитала она скорее по привычке, нежели всерьез. — Душа нашего милого Джимми совсем не похожа на душу Рекх-мары! Клянусь всем на свете, что это так! Я, конечно, не хочу показаться грубой, но душа нашего дорого Джимми отлита из чистого золота, а…

— Ничто из того, что мы называем дурным или низким, не сможет пройти сквозь сверкающую двойную арку моего Совершенного Амулета, — вновь перебил Антею громолазуревый голос. — Если оба согласны, то вам нужно всего лишь сказать слово силы, и пусть, пройдя сквозь амулет, две эти души сольются на веки веков — до тех пор, пока существует мир, и свет, и Бог!

— Вы согласны? — не очень твердо произнесла Джейн.

— Да.

— Да.

И хотя первый голос принадлежал ученому джентльмену, а второй — Рекх-маре, они были настолько однородно исполнены радостью, надеждой и ожиданием предстоящих чудес, что прозвучали (во всяком случае, для детей) слитно и неразличимо, как если бы говорил один и тот же человек.

Джейн взяла у Роберта амулет, и, воздев его в воздух между ученым джентльменом и египетским жрецом, в последний раз произнесла могущественное слово силы.

— Ур-Гекау-Сетчех! — отдалось под нависшими у них над головами сводами вечной тьмы.

И в ту же секунду Совершенный Амулет развернулся в сияющую двойную арку, смыкавшуюся своими узорчатыми боками в огромную букву «А».

— Большое «А» означает «Амон»! — взволнованно прошептала догадливая Джейн. — Это тот самый бог, Верховным Жрецом которого Рекх-мара был в Египте!

— Тсс! — еле слышно выдохнула Антея.