Читать книгу "Миф об идеальном мужчине - Татьяна Устинова"

– Хорошо, что зеленый включился, – сказала она. – А то бы онсейчас выскочил тебе морду бить.

– Я бы не дался, – процедил Дима сквозь зубы.

– Дима, мы совершенно не собираемся на каждом шагудемонстрировать тебе, что ты никуда не годный салажонок. Это ты сам выдумал итеперь маешься, обсасываешь эту мысль со всех сторон. Ты ее выплюни к черту ибольше не обсасывай. – Ольга решительно закусила яблоко, которое только чтопредлагала Диме. Он сбоку быстро взглянул на нее, удивленный еепроницательностью. – Ты талантливый мужик и скоро сам поймешь, как много тыможешь, но есть вещи, которые приходят только… с опытом. Ничего нет нистрашного, ни зазорного, если ты этого пока не то что не понимаешь, а нечувствуешь. Ты работаешь всего… сколько? Полгода?

– Восемь месяцев, – сказал Дима, польщенный тем, что Ольганазвала его “талантливым”.

– Ну и перестань на всех дуться. Ларионову хуже всех, нанего еще и начальство давит не переставая, поэтому ему с тобой носитьсянекогда. Это только в кино старые молодых учат и опыт передают. Смотри, слушай,запоминай, и все будет отлично. Ладно бы ты дурак был или лентяй, а ты ведь унас умненький, сообразительный, быстрый… Самое главное, не выдумывай ничего…

К дому Василькова они подъехали совершенно помирившимися, нопотом на Диму опять напало раздражение. Ольга оказалась совершенно права. Никтои не усомнился, что они пришли по поручению страховой компании, в которую ЮрийПетрович обратился незадолго до смерти. Мило и сочувственно улыбаясь, Ольгамоментально выведала все, что им было нужно, начиная от имени врача, у которогоЮрий Петрович лечился, и кончая адресом больницы, в морг которой его увезли.Дима в одиночестве маялся в огромной гостиной, перекладывая из стороны всторону блестящие папки, взятые для отвода глаз, а Ольга что-то тихо ипроникновенно говорила жене Василькова. В открытую дверь кабинета было видно,как вздрагивали безупречные плечи жены и как Ольга поглаживала холеную ручку,на которой взблескивали бриллианты. Дима чувствовал себя ненужным.

– Хотите курить? – спросили рядом с ним, и от неожиданностион выронил свои папки.

Очень молоденькая девушка стояла за его спиной и смотрела,как он неловко собирает бумажки. Просто стояла и смотрела, не делая ни одногодвижения.

Она была неправдоподобно, сказочно хороша, как бывают хорошиактрисы на церемонии вручения “Оскара”. У нее были длиннющие ноги, прямые узкиеплечики, маленькая энергичная грудь и светящаяся кожа. Дима даже зажмурился. Онникогда раньше не видел таких женщин. Он даже не знал, что они на самом делесуществуют в природе.

Он сделал шаг назад и налетел на кресло, которое сам же иотодвинул. Кресло загрохотало так, что из кабинета оглянулись Ольга и та,вторая, с бриллиантами. Девушка, очевидно, очень хорошо знала, какоевпечатление может произвести на человека неподготовленного, потому что в глазахее Дима увидел вдруг снисходительную насмешку, и понимание, и еще что-то болеесложное, вроде: “Ну, посмотри, посмотри… Там, где ты живешь, такие, как я, неводятся. Таких выращивают специально, штучно, в райских садах, и предназначенымы вовсе не для таких, как ты, но – что делать! – посмотри, запомни…”

Все это длилось секунды две. Чувство времени у Димы былобезупречным. Потом глаза у девушки стали более подходящими к случаю –печальными и туманными.

– Меня зовут Даша, – сказала девушка по-детски просто ипротянула ручку. За эту милую детскость Дима моментально простил ей все насвете. – Это мой папа обращался в вашу страховую компанию. Надо же, какаячудовищная судьба… А мы с мамой даже ничего не знали.

В какую такую страховую компанию, смутно удивился про себяДима. Ах, да! Я же из страховой компании.

Девушка грациозно опустилась в кресло и вопросительнопосмотрела на Диму. Ей нравилось с ним играть. Он неловко и быстро сел рядом.Она достала из пачки длинную сигарету и опять посмотрела. Дима не отрывал отнее глаз, как коллекционер от редкой картины.

– Дайте прикурить, – попросила она, забавляясь. – У меня нетзажигалки.

Дима торопливо выхватил из кармана зажигалку, смутившисьоттого, что это простая пластмассовая зеленая зажигалка, а не какой-нибудь“Данхилл” или “Унгаро”. Впрочем, он понятия не имел, какие бывают зажигалки.

– Курите! – предложила девушка. – Дать вам сигарету?

– Спасибо, – пробормотал Дима, – у меня свои… Он закурил иснова посмотрел на нее.

– Мы с мамой только сегодня из-за границы вернулись, –сообщила девушка доверительно. – Нам позвонила Галина Андреевна, домработницанаша, и вот… – Девушка замолчала и печально опустила глаза на свою сигарету, ночто-то было в этом простом движении настолько ненатуральное, показное, что дажесовершенно ослепленный Дима насторожился.

– Вы там… отдыхали? – спросил Дима осторожно.

– Нет! – Девушка взглянула на него, как бы оценивая, стоит сним разговаривать или уж он совсем не подходит ей в собеседники. Дима былмолод, высок и натренирован, как борзая из рекламы иностранного собачьегокорма. Кроме того, на нем был дорогой костюм, и смотрел он так… жадно. Даше этонравилось.

Он был низший – какой-то менеджер из страховой компании! – иДаша никогда в жизни больше его не увидит, поэтому… что ж… можно и поговорить,пока мама занята, а Даше так скучно и неловко, что папа умер…

– Нет, мы не отдыхали. – Она осторожно постучала по краюпепельницы сигареткой, предчувствуя, какое впечатление ее слова произведут наэтого мальчика. – Я выхожу замуж. Мы были в Италии, где живет мой жених.

Дима Мамаев был молодой, неопытный и слишком порывистыйлейтенант. Эдакий недозрелый опер. Но права была Ольга Дружинина – он вовсе небыл дураком.

– Поздравляю вас, – сказал Дима постно. – И оченьсочувствую. Теперь вам свадьбу придется откладывать…

– Вряд ли, – ответила Даша задумчиво и снова постучаласигареткой по пепельнице. – Борис очень занятой человек, и что там у него срасписанием… Хотя, может, он и решит отложить. Он, знаете, очень дружил спапой…

Дима покивал, нащупывая почву для следующего вопроса.

– Там тепло сейчас? – спросил он и улыбнулся улыбкойпровинциала, который выспрашивает у соседа-счастливчика подробности недавнейпоездки в столицу. – Или тоже похолодало?

Даша воодушевилась. Это было замечательно – поговорить проИталию и забыть про отца.

– Я не знаю, как там было, мы с мамой только три дня ипробыли, но когда улетали, было градусов двадцать пять, наверное.

– Три дня? – искренне удивился Дима, вспомнив майораЛарионова, который утверждал, что чем искреннее ты будешь, тем охотнее люди будутговорить с тобой. – Так мало?