Читать книгу "Стая воронов - Скотт Оден"

Слушавшие с мрачной решимостью кивали. В ход пошли точильные камни, и звук, с которым воины затачивали острия своих копий, топоров и мечей, походил на шипение хищного зверя.

Меж палатками пополз скрежет камня по стали, такой же отчетливый, как боевой клич. Он отдавался эхом от стен стоящего на вершине холма монастыря, и молодые монахи, молившиеся у Креста Кинкоры, чувствовали, как ползут по спине мурашки. Этот звук долетал даже до королевского шатра, где в тихих раздумьях стоял коленями на молельной скамье Бриан мак Кеннетиг. Заслышав готовящихся к битве воинов, он напрягся; поднял голову и нашел взглядом выкованную в королевстве Дал Каш изящную секиру там, где оставил ее стюард, – висящей на кожаном темляке, на стойке. Вид секиры, шорох точильного камня, запах дыма… все это напоминало королю о давно прошедшей юности. Он тосковал по дням, когда не Мурроу и не Доннхад, второй его сын, а он сам возглавлял набеги на земли врага; напоминало о времени, когда его чаша была полна сладкого вина, выпитого временем и немощью до горьких остатков.

Бриан тряхнул головой.

– Сентиментальный старый дурак, – пробормотал он. Хрустнув суставами, он поднялся с молельной скамьи и позвал управляющего. На зов короля откликнулся Рагнал из Корка, облаченный в те же тунику и штаны, что и прошлой ночью. Бриан вскинул бровь.

– Все еще помогаешь идущим за войском беднякам, да?

– Мне еще многое предстоит искупить, сир, – ответил Рагнал. – И ни один человек до сих пор еще не сбивался с пути истинного, следуя примеру Господа.

Рагнал был на десяток лет моложе Бриана и успел прожить больше жизней, чем многие могут сосчитать: ему довелось побыть морским разбойником, мистиком, купцом, вором и рабом. Несколько лет назад Бриан в жесте милосердия пожаловал Рагналу свободу от ярла Корка и получил взамен ярого сторонника.

Король опустился на свою лежанку. Помассировал одеревеневшими пальцами бедро, пронзенное когда-то до кости копьем. Хотя и эту, и дюжину других ран Бриан получил в победоносных боях, из-за них он чувствовал себя скорее калекой, нежели королем. Он напрягся.

– Кого Мурроу поставил в караул?

– Уи Руэрка, сир, как вы и приказали. Они охраняют реку и дорогу к Дублину, – ответил Рагнал. – Старый Донал мак Эймен и его скотты охраняют западную дорогу из низины Долкана.

Король приподнял бровь.

– На случай, если нас предаст Малахия?

– Ваш сын прозорлив, сир, – пожал плечами Рагнал. – Здесь яблоко действительно упало неподалеку от яблони. Мурроу боится за вас – Малахия отказался от совместного набега на Хоут.

– Старые яблони Эриу с возрастом стали чересчур недоверчивы и сонливы, – ответил Бриан. – Дюжину лет назад в ответ на это оскорбление я насадил бы голову Малахии на пику. А сейчас… – Король вздохнул. – Что ж, это неважно. Пусть седлают моего коня. Придется самому поговорить с этим старым сварливым ублюдком.

– Как пожелаете, сир, – Рагнал поклонился и повернулся к выходу из шатра; передав приказы короля, он замешкался на пороге. Снаружи витала над лагерем золотистая дымка тумана, и роса превращала траву у монастыря Святого Майнэнна в вышитый драгоценными камнями ковер. – Этой ночью я услышал одну историю, сир. Сказку – мне рассказала ее девушка, одна из тех, кто идет за войском. Поистине примечательная история.

Бриан поднялся и подошел, прихрамывая, к Рагналу, оперся на узловатую руку управляющего. Они шагнули под яркое утреннее солнце вместе.

– Примечательная, говоришь? Ты не бросаешься такими словами, друг мой.

– Нет, сир, – ответил Рагнал. – И не в моей привычке просить об услуге…

– Ты хочешь, чтобы я выслушал эту женщину?

– Я… Мне кажется, что это необходимо, сир.

Под холмом, где еще час назад собирался народ для набега на Хоут, стояла кучка гаэлов: облаченные в кольчуги воины Дал Каш, охранявшие короля, приближенные из числа родичей по клану и духу, облаченные в сутаны священники, – всех взволновало появление короля; они тревожились о его здоровье и беспокоились из-за его все увереннее бравшей свое немощи. Юный паж подвел к королю великолепного белого жеребца; Рагнал помог Бриану залезть в седло.

– В воздухе слышна зловещая музыка, сир, – пробормотал старый норманн. – Песнь рока, созывающая с севера мрачных дочерей Одина.

Бриан нахмурился.

– И за кем же они явятся?

Но Рагнал не знал ответа.

Верховный король Эриу наклонился.

– Когда я вернусь, приведи ко мне эту женщину. Любая сказка, после которой ты вспоминаешь годы язычества, и правда примечательна.

Затрещали, захрустели упряжи – гаэлы тронулись вслед за своим королем на запад, к низине Долкана. Вскоре Рагнал остался один. И молчаливый норманн, бывший когда-то морским разбойником, мистиком, торговцем, вором и рабом, сердито посмотрел в небеса…

Глава 32

Яркий солнечный свет озарил учиненный в тронном зале Дублинского замка погром. На взгляд Драугра, чей пьяный сон прервал надоедливый слуга, комната напоминала место побоища; среди обломков столов и перевернутых скамей валялись полуголые люди, гаэлы сплелись с галлами в одно плотное воняющее потом полотно. Драугр закашлялся. Он наклонился и сплюнул в лужу пролитого эля, смешавшегося с кровью и рвотой. Под ногами валялись осколки разбитой посуды. А перед ним стоял молодой паренек с жиденькой каштановой бородой и татуировками на щеках. Его длинная белая туника промокла от свежей крови. Он взволнованно смотрел по сторонам.

Драугр с трудом поднял на него единственный глаз. В мальчишке он узнал сына жреца Агаутра.

– Чего говоришь?

– Лорд Бьярки? – запинаясь, проблеял тот. – Знаки… они… он должен это увидеть! Быстрее!

Драугр со стоном поднялся на ноги. Хоть он и был вчера мертвецки пьян, угрюмому дану хватило самообладания притащить себе из соседней комнаты скамью и защитить ее от толпы. Один из его топоров лежал на мокрых каменных плитах, второй по рукоять застрял в окровавленном черепе мертвого норманна.

– Парень, – пробормотал Драугр, – сегодня быстрее уже не получится. Жди здесь.

Держась за поясницу, он не слишком-то осторожно двинулся к королевскому помосту, где на троне Шелковой Бороды лежал закутанный Бьярки с нахлобученным на лоб на манер короны гнутым медным подсвечником. Волосатые животы подрагивали от храпа, мужчины постанывали и ругались, кашляли и рыгали. Вскрикнула женщина, напомнив Драугру, как доказал вчера свою необычайную ценность Маэл Морда – не как король, правда, а как сводник: он призвал в замок всех знакомых шлюх, проституток и грошовых потаскушек дублинских борделей. И это уже после того, как морские разбойники закончили с последней рабыней под крышей Ситрика.

– Бьярки, – позвал Драугр, взобравшись по ступеням низкого помоста. Одно из вороньих знамен сорвали с крепления, чтобы укрыться; второе висело косо и пестрело темными отметинами по нижнему краю, который кто-то пытался вчера подпалить. – Бьярки, чтоб тебя! – Полудан всхрапнул и заворчал себе под нос. Драугр пнул ножку трона. – Просыпайся, ублюдок ты желтушный!