Читать книгу "Скалолазка - Олег Синицын"

– Старые байки, – сказала я Лехе, возвращая лейкопластырь на место. – Нас не запугать.

Столик для археологических находок был завален фотографиями и ксерокопиями. Я узнала и финикийские пергаменты, и копию текста со скалы. Поверх всего лежал перстень Героса, гордо хранивший в себе тайну статуи. Рядом – сильное увеличительное стекло, которое концентрировало луч фонаря в маленький желтый круг на белых листках бумаги. Я взяла и перстень, и лупу, забрала и сотовый профессора, откопав его среди бумаг.

– Прощайте! – сказала я. – Если Господь существует, то, надеюсь, он накажет вас. А я не буду.

Подхватила один моток веревки, Овчинников – другой, и мы покинули палатку под разъяренное мычание Гродина.

* * *

Теперь наш с Лехой путь лежал через небольшой перевал к склону горы, на котором, как и три с половиной тысячи лет назад, покоилась «кровавая» статуя Героса. Я сомневалась, что Бейкер оставил возле нее охрану. Единственная тропка к статуе охранялась, этого достаточно. На склоне она в безопасности.

Но не от меня…

Без страховочной системы Овчинникову никак нельзя. Я смастерила ее из Лехиного брючного ремня и репшнуров. Получилось неплохо.

Забралась на отвесную стену, скинула вниз веревку для Лехи. Мой бывший муж оказался на скалах таким неуклюжим, что я даже растерялась. Ведь давая ему зажим, объяснила, как им пользоваться, но Овчинников только и делал, что соскальзывал вниз, оторвавшись на метр от земли. Пришлось мне подтягивать его обвязанные веревкой телеса.

Оказавшись наверху, Леха сел на камень и долго тряс головой.

– Ну что еще, Овчинников?

– Как я вымотался!

Как он вымотался? После того, как я втащила его наверх?

– Пойдем, нужно спешить…

Мы перевалили через вершину. Темный монолит горы возвышался над нами, закрывая звезды. Ни дать ни взять – колпак палача…

Убедившись, что мы достаточно далеко от лагеря, я достала сотовый телефон. Леха вопросительно посмотрел на меня, но не проронил ни слова.

Вспыхнувший зеленоватым светом дисплей ободрил меня. Я вытащила из кармана шорт мятую-перемятую визитную карточку и набрала номер.

Кларк взял трубку после небольшой паузы.

– Мистер Кларк, вы узнаете меня?

– Да, здравствуйте, Алена!

Мне показалось, что он обрадовался, услышав мой голос.

– Вам удалось разобраться с делами в Париже?

– Полностью. Операция прошла нормально. Как ваши успехи?

– Вероятно, через несколько часов окажусь в ситуации, когда потребуется ваша помощь. У вас имеется редкая возможность накрыть целую ветвь Организации, о которой мы говорили.

– А за что их можно прихватить?

– Убийство археолога Чарльза Фарингтона под Кушадасой, похищение и покушение на убийство двух туристов из России.

– Давайте попробуем. Где вы?

– На острове Крит.

Старина Кларк присвистнул.

– В окрестностях селения Малоко, – продолжила я. – Бандитов очень много, большинство – вооруженные турки. Руководит ими американский гражданин Джон Бейкер.

– Сколько вооруженных людей?

– Около тридцати. Вы мне поможете?

– Постараюсь.

– Не знаю, как все сложится, но я благодарна вам. Поторопитесь, пожалуйста.

– О'кей! – Кларк повесил трубку.

– С кем ты так резво болтала не по-русски? – спросил Овчинников.

– Один хороший человек. Он поможет нам выбраться отсюда.

– Надеюсь на это…

Как я и ожидала, рядом со статуей никого не было. Мы с Овчинниковым спустились на узкий карниз, ведущий к Геросу от тропинки. Леха преодолел спуск лучше, чем подъем, но все равно выглядел неуклюже, словно медведь на проволоке.

Было темно. Контуры статуи различались с трудом. Я боялась глядеть в лицо минойскому царю. Вдруг он, плотоядно улыбаясь, следит за нами?

Мы прошли карниз и попали на площадку. Неуклюжий Овчинников тут же за что-то запнулся, издав металлический грохот.

– Аккуратнее! Или хочешь свалиться вниз?

– А я виноват, что под ногами валяются всякие кабели?

Леха остался возле стены, ковыряясь в каких-то ящиках, а я приблизилась к статуе.

Луч фонаря «Бош» выхватывал отдельные элементы – фрагмент одеяния, могучее бедро, кинжал на поясе… Мне нужна рука, которая покоится на секире. Я скользнула лучом фонаря вверх по рукояти оружия, и в тот момент, когда должна была появиться багровая ладонь, статую озарил слепящий свет. Я даже зажмурилась.

– Так лучше? – спросил Леха.

Вокруг исполинской фигуры Героса сияли четыре софита, питающиеся от мощного аккумулятора. Пока я исследовала статую, Овчинников отыскал рубильник и включил их.

Я кашлянула.

– Спасибо!

Правая рука статуи указывала в темноту, словно повелевая идти туда, прямо в пропасть. Жутковатое зрелище. Я вернулась к левой длани Героса и достала лупу.

Запястье ее охватывал не браслет, а тонкие, едва различимые письмена.

– Что это? – поинтересовался подошедший Леха.

– Критский язык. Очень древний. Тут даже не слоговое, а иероглифическое письмо.

– Ты можешь прочитать?

– Попытаюсь… Встань в чашу… хм… преклони… преклони…

– Голову? – не вытерпел Леха.

– Нет – колени! Преклони колени пред… перед повелителем Эгеида и Микен… сыном великого Миноса… – мне понадобилось набрать в грудь воздуха, чтобы произнести последнюю фразу, –...царем Геросом.

– Ерунда какая-то, – пробормотал Овчинников. – Культовый обряд.

– Совсем не ерунда, – ответила я. – В тексте Гомера сказано, что статуя указывает место, где сокрыта пещера. Последнее пристанище юноши Эндельвара.

Я достала из кармана перстень и кальку с текстом легенды.

Зачем нужен перстень? В тексте сказано, что «перстень царя укажет». Но как?

Подняла взгляд на статую. Лицо «кровавого» повелителя Эгеида и Микен – жесткое и непреклонное. Мне показалось, что вот-вот шевельнется, жестом или взглядом укажет, что нужно сделать с кольцом.

Конечно, статуя не ожила.

Зато я увидела нечто.

На челе Героса имелось неприметное отверстие. Оно казалось элементом короны царя. Вроде бы ничего особенного…

– Леха, подай стремянку!

Овчинников подтащил лестницу, мы установили ее почти на самом краю пропасти. Соблюдая предельную осторожность, чтобы не упасть, я поднялась к лицу исполина.