Читать книгу "Никола Тесла - Евгений Матонин"

Он вернулся в Америку только к концу года. Тесла тут же представил ему «отчет о проделанной работе», в частности о выходе его турбин на «международный рынок» — ему удалось заключить соглашения о получении лицензий на их производство в Бельгии и Италии. Еще в одном письме он сообщал Моргану, что турбины с нетерпением ждут и в Германии. Это письмо было наполнено интересными подробностями: Тесла писал, что кайзер Вильгельм лично говорил с военно-морским министром адмиралом Альфредом фон Тирпицем о том, как важно поскорее получить турбину. А фон Тирпиц заверял кайзера, что она «обязательно будет здесь». Тесла также сообщал, что продажа турбины Германии обещает принести их компании роялти (выплаты за использование патента) в размере 100 тысяч долларов в год.

История с переговорами о продаже турбин Германии встречается почти в каждой биографии Теслы. За прошедшее время она обросла самыми мифическими подробностями. Однако, с нашей точки зрения, к ней следует относиться критически. Описания Теслой разговоров между кайзером и его министром-адмиралом о важности турбин явно отдают беллетристикой. А уже зная его способности приукрашивать и присочинять, можно предположить, что дело обстояло вовсе не так блестяще, как он писал об этом Моргану.

Забегая вперед скажем: никакой сделки по продаже турбин Германии так и не состоялось. «Теслофилы» утверждают, что этому помешала Первая мировая война. Возможно, что и так. Но есть и признаки того, что у самого изобретателя работа над турбиной застопорилась.

Надо сказать, что на Моргана произвели впечатление рассказы Теслы. Он все-таки не был таким «железным человеком», как его отец. Морган-младший выделил для работы над турбинами дополнительные средства. Но прошло всего лишь два месяца, и Тесла обратился к нему уже с другим предложением — помочь в производстве новой версии автомобильного спидометра. Это новшество было очень популярно среди автомобилистов, хотя и стоило довольно дорого — 25 долларов. Тесла, однако, считал, что продажа спидометра может принести им с Морганом немалый доход.

Возникает вопрос: а как же турбины? А вот с ними, оказывается, все было не так замечательно, как рассказывал Тесла. Поздней осенью 1913 года он был вынужден признать то, о чем до этого говорили другие инженеры, да и он сам: над турбинами надо еще много работать, и отношение к ним со стороны специалистов противоречивое. Тесла также признал, что на разработку, монтаж и эксплуатацию опытных образцов он потратил «значительно больше средств, чем ожидал».

На этот раз Морган отказался финансировать его новые проекты. Тесла засыпал его письмами и снова убедил уступить. Морган сообщил, что продлит действие ссуды, но ничего к ней не добавит. Тесле пришлось довольствоваться тем, что есть, и выплачивать своему партнеру проценты по ссуде.

В одном из писем лорду Астору он называл свои изобретения «революционными», и не исключено, что искренне в это верил. Ходили, кстати, слухи, что на личной яхте лорда Тесла установил свой газотурбинный двигатель и она превратилась во что-то среднее между кораблем и скоростным дирижаблем. Якобы они испытывали эту яхту подальше от посторонних глаз, и она развивала огромную скорость. Но, как часто бывало в биофафии Теслы, никто не видел этого изобретения. Так что остались только слухи.

Неправильно было бы сказать, что он потом совсем бросил работы по усовершенствованию своих турбин. Нет, Тесла занимался этим почти до 1930-х годов с небольшими перерывами. Но очевидно, что шанс завоевать себе такой же авторитет в теплотехнике, как и в области исследования электричества, он упустил. А может быть, просто не смог.

Почему же в итоге тесловские турбины «не пошли»? Действительно ли, создавая их, он опередил время? Ведь в будущем инженеры снова вернутся к идее газотурбинного двигателя.

Среди биографов Теслы популярна такая версия: если бы он упорно и целенаправленно работал над турбинами, его изобретения совершили бы такой же переворот в теплотехнике, как и его открытия в области электричества. И турбины Теслы наверняка работали бы сейчас на электростанциях, заводах, локомотивах и т. д.

Но для него всегда была главной идея «Мировой системы». Над турбинами он работал в начале своей карьеры, затем вернулся к этому проекту только после того, как потерпело крах его предприятие в Уорденклифе. Да и этот проект был для Теслы как бы «вторичной» задачей. Он рассчитывал, что продажа новых турбин и двигателей принесет ему хороший доход и он сможет возобновить работу над своей «Мировой системой».

Есть и другая причина, о которой писал и сам Тесла: полностью его идея не могла быть реализована, поскольку еще не существовало материалов, способных долго выдерживать высокие скорости и высокие температуры. Впрочем, эта причина имеет значение и для обычных турбин, которые конкурировали с тесловскими.

Важно и то, что Тесла фактически работал один. Он просто не умел и не хотел работать с большим коллективом единомышленников, в котором общими усилиями вырабатывались бы оптимальные решения тех или иных задач. Но XX век не зря стал временем конструкторских бюро и крупных научных центров. Даже гениальный изобретатель-одиночка, каким, без сомнения, был Тесла, не мог уже конкурировать с ними. Да к тому же и особенности его личности не способствовали бизнес-успеху его проектов. Тесла мог проявлять поразительную интуицию, оригинальность мышления и видение перспективы, но затем своим высокомерием, хвастовством и невероятными рассказами испортить все дело.

Ну и самое главное.

В советских книгах о Тесле говорилось, что гениальный ученый оказался бессилен перед спрутом под названием «монополии». Якобы они, беспокоясь о своей прибыли, отказались внедрять революционное изобретение Теслы (для этого требовались определенные расходы), а предпочли ему старые, но уже находившиеся в производстве турбины.

На самом деле все выглядит совершенно иначе. Если бы турбины Теслы действительно были так «революционны» и приносили компаниям, взявшим их на вооружение, реальный экономический эффект, любой капиталист охотно выбросил бы старые машины на помойку. Но все дело как раз в том, что такого эффекта в обозримом будущем они не гарантировали. И своих «конкуренток» — турбины Парсонса или Лаваля — однозначно не превосходили.

К тому же производство «турбин с лопатками» было поставлено на поток, они постоянно совершенствовались и показывали все большую и большую эффективность. В производстве они стоили дешевле, чем агрегаты Теслы. Как выразился один из технических консультантов, испытывавших турбину Теслы: «Если турбина Теслы не превосходит ее (турбину Парсонса. — Е. М.) на порядок, то ее финансирование было бы равносильно выбрасыванию денег на ветер, так как существующую промышленность не так-то просто перестроить».

Конечно, в таком подходе можно увидеть ограниченность и жадность «акул капитализма», но нельзя отрицать, что в нем присутствует и трезвый научный и экономический расчет.

Наверное, если бы у Теслы был спонсор, готовый финансировать его проекты «на перспективу», если бы у него был коллектив и лаборатории, он смог бы довести свои турбины до более совершенного состояния. Ведь в своих предсказаниях относительно будущего применения газотурбинных двигателей он во многом оказался прав. Пройдет 30—40 лет, и их будут устанавливать на самолетах — турбовинтовые и турбореактивные двигатели известны теперь каждому с детства. Потом — на судах, локомотивах и танках. Вот только занимались этим уже совсем другие люди, а не Тесла.