Читать книгу "Воссоединение - Эми Сильвер"

– В любом случае, – сказала Лайла, и голос ее начал немного замедляться, а язык – слегка заплетаться, – все это дело второстепенное. Ты уладишь дела с Джен и Дэном, и даже если не уладишь, это не конец света. Но вот то, что у тебя с Нат, – это серьезно. Вот это действительно имеет значение.

Они посидели так еще немного, пока она не уснула. Эндрю подхватил ее на руки и отнес в машину; она не проснулась вплоть до того момента, когда Зак на руках вынес ее из машины.

Именно Зак спустился за Эндрю в тот же день поздно вечером.

– Она зовет тебя, – сказал он.

В ее комнате было темно, она освещалась только падающим из окна серебряным светом луны. Лайла полулежала на подложенных подушках, укрытая одеялами и покрывалами.

– Не зажигай свет, – прошептала она, когда он вошел в комнату, – у меня болит голова.

– Лайла, – мягко сказал он, – мы можем поговорить утром, перед моим отъездом.

– Нет, – прошептала она. – Нет-нет. Я могу не проснуться.

– Лайла…

– Я не имею в виду, что я умру, идиот. Я просто хочу сказать, что иногда мне требуется целая вечность, чтобы раскачаться утром, а тебе надо ехать рано, а я не хочу оставлять дела как они есть. Я хочу, чтобы ты сказал мне, как дальше будешь с Натали.

Голова его упала на грудь.

– Не знаю. Что-то сломалось… Я… мы что-то сломали. Мы с ней, я имею в виду, не мы с тобой. Мы что-то сломали, и я не знаю… не знаю, есть ли у меня силы это починить. Я чувствую себя так, словно больше не могу бороться. Я всегда все скреплял, удерживал от распада, понимаешь? Я не уверен, что способен на это теперь.

– Эндрю. – Голос Лайлы был больше похож на выдох. – Тебе не надо постоянно быть таким сильным. Ты не несешь ответственности за всех.

– Она так говорит, ты так говоришь, Джен так говорит… – Голос его оборвался, ему казалось, что он сейчас заплачет, и он не понимал почему. – У меня ощущение, что я потерял себя где-то в тот уик-энд перед Рождеством и в последующие недели. Я думаю, что очень сильно зависел от того, каким видит меня Нат, от того, какова наша совместная жизнь. Ты знаешь, что она мне сказала, Лайла? Что не хочет больше быть моим наказанием. Я не знаю, что с этим делать. Она говорит такие вещи, она говорит о нашей жизни так, словно она была нехороша, и я просто не знаю, что ответить. Это так, будто мы с ней все это время жили в каких-то разных браках, как будто мы жили не одной и той же жизнью.

– Некоторые вещи… – Она запнулась, голова упала, пальцы прижались к вискам.

– Лайла?

– Болит.

Он придвинулся ближе к ней, обнял за плечи и прижал к груди.

– Некоторые вещи говорятся в гневе. Но, Эндрю, в тебе есть что-то такое… – Она перестала говорить и глубоко задышала.

– Лайла, тебе нужно лечь, нужно отдохнуть сейчас. Мы договорим завтра.

– Нет-нет! – вместо голоса у нее раздавалось шипение, хриплый шепот, как у старухи. – Мы должны разобраться с этим, ты должен разобраться с этим. Какая-то часть твоего существа настроена только на искупление вины, и она это видит. Ты сделал достаточно. Ты заплатил свою цену. Теперь остановись. Сейчас ты исчерпан. Ты все сделал правильно. Ты женился на такой женщине! И она тебя любит. Ты вырастил красивых умных дочек. Они – лучшая часть вас обоих, эти двое, они энергичны, они умны, они красивы. Ты усердно работал. Ты прожил хорошую жизнь. – Она сидела, прижавшись к нему лицом, и ее слезы намочили ему рубашку. – Я тебе завидую. Как жаль, что я не прожила такую жизнь, как у тебя. Я все время собиралась совершить что-нибудь правильное, но как-то так и не собралась. Ну не глупо ли?

Они сидели в темноте, он обнимал ее и негромко говорил о том, что она сделала правильно: о том, как она любила людей, беззаветно, безудержно, о том, как заботилась о своей матери, говорил о ее щедрости. Он не был уверен, что она слушает, не был даже уверен, что она его слышит, но наконец плач прекратился, ее тело обмякло, и она уснула у него на руках. Высвободившись из ее объятий и осторожно поднявшись с кровати, он долгое время стоял у двери, наблюдая за ней. Ему было страшно уходить, потому что он был уверен, что уже никогда ее не увидит.

19 июля 2013 г.

Дорогой Дрю!

К этому времени ты уже знаешь, Натали должна была тебе сказать. Не грусти. Ну, ты можешь немножко погрустить, но не слишком долго. Как я все время говорю Заку, я все равно не слишком преуспела в чем-либо.

Смейся. Ты должен смеяться.

Это письмо только для тебя. Не показывай его никому и, если ты зачитываешь его вслух за семейным завтраком, ради бога, остановись.

Пусть это будет только между нами. Я хотела сказать тебе об этом прежде, чем мы снова соберемся все вместе, прежде, чем твоя жена сядет у моей постели. Я хотела сказать тебе, что прошу меня простить, но что я ни о чем не жалею. Что я ни на что не променяла бы той ночи в отеле. Ну ладно, это неправда. Я бы променяла ее на отсутствие опухоли в мозгу или на жизнь Конора. Не так уж много есть вещей, на которые я бы ее променяла.

Я не жалею об этом, потому что то, как мы с тобой расстались, было ужасно неправильно, а эта ночь неправильной не была. В ней ощущалась дружба, в ней ощущалась любовь, было ощущение того, что нам по двадцать одному году. И за это, милый Дрю, я благодарна.

Пожалуйста, не рассказывай ей.

Надеюсь скоро тебя увидеть.

С любовью,

Лайла

Глава сорок восьмая

Сентябрь 2013 г.

Отдыхающие уехали, пляжные бары закрылись, они собрали свои столы, стулья и шатры и ушли туда, куда все они уходят до следующего лета. Следующее лето. Земля обетованная.

Лайла, Натали и Джен были одни на пляже, если не считать немногих пенсионеров, шаркающих по песку или сидящих на набережной и кормящих чаек. Подруги нашли себе укромное местечко на самом дальнем конце полоски бледно-желтого песка, и Джен с Нат взяли пляжную ширму для защиты от ветра, хотя дул всего лишь легкий бриз. Но все равно так было приятнее, это давало ощущение того, что они одни в мире, и компанию им составляют только песок, вода да чайки. Лайла сидела в шезлонге, ноги ее были прикрыты полотенцем. Ей было уже нестерпимо на них смотреть.

– Как у цыпленка, – сказала она Натали. – Я выгляжу точно как цыпленок.

Когда накануне утром она встала на весы, то весила девяносто семь фунтов.

– И по крайней мере три фунта от этого составляет опухоль, – сказала она.

Ее уже клонило ко сну – они встали рано, чтобы поехать на пляж. Поездка должна была продлиться целый день, и Джен с Нат не были уверены, что это хорошая идея. Лайла, однако, настояла. Последнюю пару дней она чувствовала себя немного крепче, и ей хотелось воспользоваться хорошими днями, она была полна решимости сделать это. И, кроме того, ей хотелось провести драгоценное время с девочками: в выходные Зак вернется из Лондона, а Нат в понедельник уедет, так что кто знает, когда их троица снова соберется вместе. Да и соберется ли вообще?