Читать книгу "День святого Валентина (сборник) - Ирина Молчанова"

— А если не светит? — против воли вырвалось у нее.

— Значит, все обычно, — пожал он плечами и со смехом прибавил: — А если гремит гром, ругаются, это наверняка!

Их взгляды встретились, и мальчик, точно оправдываясь, развел руками:

— Взрослых, что ли, не знаешь?!

Глава 8. Стеклянный шар дружбы

Перед вторым уроком, когда возле кабинета алгебры собрались почти все ученики, пришла Катя Лопухова из 9-го «Б». Девчонка приветливо кивнула Свете с Галей, но к ним не подошла, а прямиком направилась к Карине.

Катя остановилась и первым делом выпалила:

— Ничего не говори!

Карина кивнула, она и не собиралась говорить, просто даже не знала, что сказать.

— Спасибо, — прошептала Лопухова, — не представляю, как ты это делаешь, но… — Девчонка сжала кулак и показала ей. — Твой секрет за семью замками. Можешь не бояться!

Одноклассники проводили удивленными взглядами Лопухову, посмеялись, пошептались… и забыли. Начался урок, а за ним еще один.

Карина записывала в тетрадь задачи и примеры, отвечала на вопросы учительницы, но мысли ее витали далеко от школы. Она думала о маленьком одиноком соседе с четвертого этажа, с которым провела вчера много-много часов, а ей показалось, что и часа не прошло. Она не уставала его слушать. Он знал ответы на все вопросы, а проблемам находил самые удивительные решения и говорил обо все так, словно по-другому и быть не могло. За какие-то два месяца этот удивительный мальчик узнал о жильцах дома столько, сколько она не узнала, прожив с ними бок о бок много лет. Свои собственные беды показались ничтожными и глупыми по сравнению с несчастьями жизнелюбивого Кирюши. Она так часто чувствовала себя одинокой в кругу любящей семьи, какой-никакой подружки, любимца Артемона, а заброшенный мальчик, по-настоящему одинокий в пустой квартире, просто не находил времени, чтобы расстраиваться. Он искренне верил, что каждое доброе дело — это уголек в печку особенного поезда, который в конце жизни повезет его к родителям. И чем больше будет этих угольков, тем скорее будет мчаться поезд.

«А мой поезд, похоже, сломается еще до того, как оторвется от земли», — безрадостно размышляла Карина, спускаясь по лестнице.

Уроки закончились, Люся убежала, сегодня ее провожал домой Женя, поэтому можно было не торопиться.

Позади послышался топот, и Карина прижалась к перилам, чтобы пропустить стайку девчонок, но те не пробежали мимо.

— Вот она.

— Это она, да!

— Точно, точно! — зашептали они.

— Тихо вы! — призвала трех подружек к порядку Катя Лопухова и обратилась к Карине: — Пойдем, пожалуйста, с нами.

— А куда? — удивилась Карина, переводя взгляд с подозрительно оглядывающих ее девчонок.

— Тут недалеко. — Катя схватила ее за руку и потянула вниз по лестнице. Три подруги Лопуховой поспешили вслед за ними.

В зале отдыха, в той части школы, где учились начальные классы, Карину усадили на диванчик. Лопухова присела рядом и кивнула на трех девочек.

— Я только девчонкам рассказала и больше никому!

— Это правда, — подтвердила высокая брюнетка, — только нам!

Повисла неловкая пауза.

Девочки переглянулись, Катя сделала подругам знак глазами, мол, говорите, но те затрясли головами. Тогда Лопухова нервно покусала нижнюю губу и, понизив до шепота голос, попросила:

— Слушай, а ты для девчонок могла бы сделать то же самое, что и для меня?

Карина скользнула взглядом по трем подругам Лопуховой, которые то неловко смотрели друг на друга, то по сторонам, точно все происходящее их вовсе не касалось, и пожала плечами.

— Я не знаю…

— Да ты не бойся, они нормальные девчонки, — оживилась Катя, — трепаться не станут! Да, девочки? — строго посмотрела она на подруг.

— Мы никому! — громким шепотом заверила полненькая девочка с длинной рыжей косой.

Молчавшая до этого миниатюрная блондинка с копной курчавых коротких волос громко изумилась:

— А что, правда, что ли, ты можешь… — она замялась, — ну это…

— Нюта-а-а, — рассердилась Лопухова, — я ведь сто раз уже рассказывала… ну что ты, в самом деле!

Нюта с сомнением хмыкнула и поглядела на Карину.

— А как ты это делаешь? Что-то я вообще поверить в такое не могу!

— Да я сама толком не знаю, — смутилась Карина, — как-то само собой получается…

Лопухова отрывисто рассмеялась.

— Да ладно тебе, так уж и не знаешь! Ничего себе, само собой! — Катя подозвала подружек и быстро-быстро зашептала: — Девочки, клянусь сердцем моей бабушки, Игорь на меня и не смотрел толком… ну вы же знаете! А как она написала в своем дневнике: «Позвонит», он хоп и позвонил. Все как она написала, так и было, говорю вам! И номер телефона в нашем журнале посмотрел, и про стенгазету по истории сказал. Все, все сбылось! Я сперва поверить не могла, но у Светки… знаете Светку из 9-го «А»? Она еще с Грачевым Ромкой встречается! Вот у нее тоже все сбылось, только она этого не знает, — Лопухова поднесла указательный палец к носу, — и вы только т-с-с! Никому не говорите!

Все, включая Карину, послушно закивали.

— Значит, сделаешь? — уточнила высокая брюнетка.

— Алка, — рявкнула на подругу Лопухова, — не дави на человека! — И ласково заговорила с Кариной: — Давай, мы сейчас проводим тебя домой, а заодно поболтаем, идет?

По дороге в гардероб девчонки засыпали ее вопросами:

— А тебе нужно что-нибудь этакое о нас знать? — спрашивала рыженькая с косой.

— Я с одиннадцатиклассником хочу встречаться, — втиснулась между Катей и Нютой высокая Алла.

— А мне бы бывшего вернуть, — вздыхала Нюта.

— А мне… мне, — задыхалась от быстрого шага полная девочка, — мне бы просто кого-нибудь. Можно даже по твоему вкусу!

— Мне одиннадцатиклассника, — перебивая всех, снова и снова повторяла Алла.

О таком внимании со стороны девчонок, тем более из параллельного класса, Карина могла только мечтать… но то было раньше. До вчерашнего дня, пока она не осознала, насколько приземлены, эгоистичны ее желания и мечты. Ей хотелось всеобщего внимания, хотелось с кем-то дружить, как с первого класса дружили Света с Галей. Постоянно, каждый день, она ждала, что ее заметят…

Карина всунула руки в рукава поданной девчонками куртки и ощутила, как болезненно сжалось сердце от этого подобострастного внимания. Ей было неприятно и обидно, она сама не понимала отчего, но захотелось вдруг, чтобы они отвязались, не улыбались, не смеялись и не заискивали перед ней.

— Слушай! — громко воскликнула Алла, шлепая ее по плечу. — А как тебя хоть звать-то?