Читать книгу "Я просто хочу любить - Светлана Алексеева"

Кивнув, Виктория взяла бутылку и, не церемонясь, жадно, большими глотками стала пить из горлышка.

– Куда мы едем? – отдышавшись, спросила она и закрыла бутылку.

– Да, в общем, никуда, – неестественно скривив губы, произнес Николай и быстро, мельком посмотрел на Вику. – Нам надо поговорить наедине. Сейчас подъедем к стадиону и остановимся возле трибун. Голову даю на отсечение, там нас никто не подслушает. Не возражаешь?

– Не возражаю, – обреченно ответила женщина.

Задавать Гончаренко лишние вопросы она не хотела.

Проехав полуразвалившиеся ворота городского стадиона, Николай припарковался возле разлогих зеленеющих деревьев.

– Идем со мной, – словно позабыв о хороших манерах, строго велел он.

Вытянув из кармана сигареты, Николай задумчиво закурил и оглянулся.

– Руку дать? – коротко спросил он у Виктории и кашлянул.

– Спасибо, Коль, не переживай, я в порядке, – сдержанно ответила Виктория и поспешила следом за ним.

Миновав широкий прохладный вход, они поднялись на середину трибун, над которыми нависал балкончик для VIP-персон.

– Давай сядем в тени, – предложил Гончаренко и бесцеремонно взял женщину за руку.

– Давай, – обреченно согласилась она.

Пройдя несколько метров, они опустились на широкие, сделанные из деревянных разноцветных реек скамейки. Именно в этом месте была тень, дул легкий, освежающий ветерок.

– Ну, Пинкертон, говори, что стряслось? – стараясь отогнать волнение, спросила Виктория.

Но сосредоточенное, злое лицо Гончаренко свидетельствовало о том, что повод для волнения у нее скоро появится.

– Вика, то, что я сейчас тебе скажу, перевернет твою жизнь. Но ты должна отнестись к этому сдержанно и сохранить в тайне. Ради себя, ради своих детей; в конце концов, ради памяти Сторожа, – сурово, чеканя каждое слово, сказал Николай и прищурил свои и без того маленькие глаза. – Ты согласна?

– Да, – тихо, едва шевеля губами, ответила Виктория и нервно сглотнула. – Говори.

– Ты результаты вчерашних выборов знаешь? – словно невзначай поинтересовался Николай. – Знаешь, кто победил?

– Вроде бы Маляренко, – равнодушно ответила женщина. – Впрочем, мне это уже безразлично. А что?

– А то, что Александр однозначно бы его опередил. Причем не напрягаясь и еще в первом туре! – зло выкрикнул Николай и снова достал сигареты. Прикурив, мужчина сделал глубокую затяжку и повернулся к Виктории. Мягко положив ладонь на ее руку, он тихо, вполголоса произнес: – Вика, держись. Я знаю точно: Сашку убили.

– Как? – побледнев, прошептала женщина и, округлив глаза, выпрямилась. – Но ведь я сама видела аварию…

– Аварию подстроили, – выпуская столб сигаретного дыма, выдохнул Гончаренко и сердито свел брови. – Еще в пятницу вечером меня пригласил на встречу майор Титаренко из управления. Я его знаю давно. Он хороший мужик, человек чести. Я полностью ему доверяю. Титаренко знает, что мы с Александром были друзьями, вот и решил поделиться со мной информацией. Оказывается, еще на месте аварии, когда машина Сторожева лежала на левом боку, один из гаишников обратил внимание на то, что возле правого заднего колеса тормозной шланг был слегка перерезан. А может, просто пробит. Приближалась ночь, машину забрал эвакуатор. Всем было не до того, да и молодой гаишник слегка ошалел от увиденного. А на следующий день он рассказал об этом следователю. Как раз тому, что работает в управлении Титаренко. Однако наутро, проверив днище машины, ни возле одного из колес надреза не обнаружили. Все было в грязи, но целое. Следователь решил, что гаишнику померещилось. Такое часто бывает в состоянии стресса. А в это время сверху начали кричать о том, чтобы они не занимались самодеятельностью и закрывали дело. Мол, никаких фактов нет и нечего им изощряться, тянуть резину. К тому же шофер «газели» признался, что сам виноват в аварии. Поэтому, списав все на несчастный случай, дело Сторожева поспешили закрыть, а следователя в срочном порядке перебросили в Одессу. Машину со штрафплощадки довольно быстро перетащили на свалку. Ты ведь от нее отказалась! Именно эта спешка и насторожила Титаренко. Спорить с начальством он не хотел – ему до пенсии осталось всего несколько месяцев. Но Сторожева он уважал. Впрочем, как и все жители Синегорска. Поэтому Титаренко во что бы то ни стало хотел убедиться в своих предположениях. Ночью в четверг, вооружившись фонариком и прихватив палку, майор поехал на свалку, на которую перевезли Санину тачку. Дед, охранявший этот металлолом, пустил Титаренко без проблем. Подойдя к машине, майор проверил бак, в котором хранится тормозная жидкость. Ты же знаешь, что он находится ближе к лобовому стеклу. Короче, убедившись в том, что бак цел, майор опустил туда палку. Вытащив ее, Титаренко увидел, что палка совершенно сухая. Значит, гаишник был прав: вся тормозная жидкость вытекла. Понимаешь, Саня просто не смог затормозить, увидев перед собой «газель». Это была подстава!

На следующий день, полный решимости, Титаренко хотел написать рапорт о возобновлении дела. Но не успел. Из ночных сводок майор узнал, что свалка вместе с алкоголиком-сторожем сгорела. Причем дотла. И концы в воду. Вот так. Александра просто убрали с предвыборной гонки. Значит, он кому-то мешал. Очень мешал. Многие боялись его победы.

– Кто?.. – еле шевеля губами, выдавила из себя Виктория. – Кто это сделал?

– А это, Викуся, нам предстоит узнать. Но я тебе обещаю, клянусь своей честью, что доведу это расследование до конца, – со злостью произнес Гончаренко и сжал губы. – Ты только, пожалуйста, никому ничего не рассказывай. Слышишь: никому! Я выковырну этого крота из его уютной норки! Как бы далеко он ни спрятался.

– Хорошо, – тихо ответила женщина. – Не переживай: я буду молчать. Вместе с тем я желаю знать всю информацию, которая тебе известна. Я тоже не хочу сидеть сложа руки. Я отомщу за своего мужа.

– Ты можешь мне помочь.

– Как? – удивилась Виктория.

– Пожалуйста, проверь все документы, перечитай почту, взломай Санину электронку, – начал перечислять мужчина.

– Коль, мне не надо ничего ломать. Я знаю все шифры и коды, – хладнокровно ответила молодая женщина и, грустно усмехнувшись, добавила: – Саша от меня ничего не скрывал.

– Да, это редкий случай. Вы действительно были идеальной парой! Ну что ж, тогда договорились, – сдержанно ответил Гончаренко и, отбросив сигаретный окурок, встал. – А ты, Викочка, вместе с детьми приезжай на выходных к нам с Ленкой на дачу. Не прячься от людей, так нельзя. Да и детишкам не годится все время видеть, как мама плачет.

– Я не плáчу, – обиженно буркнула молодая женщина и поднялась. – А за приглашение – спасибо! Мы обязательно приедем, обещаю.

Вернувшись в фирму, Виктория первым делом пошла в кабинет мужа. Ее словно тянуло туда. Она не была здесь с тех пор, как Сторожева не стало. Переступив порог, женщина глубоко вдохнула и остановилась. Знакомый до боли кабинет вдруг стал непривычно пустым и холодным. Здесь не хватало самого главного – его хозяина. Насупленный или улыбчивый, ругающийся или смеющийся, Александр был настолько энергичным, точнее, энергетически сильным человеком, что, где бы ни находился, он заполнял собой все пространство. Порой казалось, что некоторым в его присутствии было даже немного тесно.