Читать книгу "Список возмездия - Дженнифер Арментроут"

Все остановилось.

Парень подождал, пока мой обезумевший взгляд вернется к нему.

– Пенну приспичило идти смотреть на птиц, и он не хотел ждать, пока придете вы с Дженсеном. Поэтому я пошел с ним, и я все еще страшно злился на вас за то, что вы променяли Пенна на Брока. Черт возьми, еще больше меня бесил Пенн, который просто утерся после такого плевка. Он никогда не мог постоять за себя. Никогда. И мне надоело, что он превратился в половую тряпку, о которую все, кому не лень, ноги вытирают. Я так и сказал ему. Сказал, что вы, двое, больше не можете быть его друзьями, потому что вы предали его, а он заплакал. Заплакал, Элла. – Взгляд Гэвина расфокусировался и застыл. – Я даже не знаю, как это произошло. Я попросил, чтобы он перестал реветь. А он сказал… сказал, что доверяет вам двоим. Что верит в ваше искреннее раскаяние и что это я – плохой друг, раз так говорю про своих друзей. Я — плохой друг.

О боже…

– Я толкнул его, – сказал Гэвин, закрывая глаза. – Толкнул не так чтобы сильно, но он потерял равновесие. Он упал, Элла. Он упал, а я запаниковал. Я же не хотел причинить ему вред. Я просто хотел, чтобы он умел постоять за себя. Я хотел, чтобы он признал, что я как друг – лучше, чем вы. Это был несчастный случай. Я не знал, что делать. Я побежал домой, и… я позвонил Шоу. Он сразу приехал. Он понял, что я попал в беду. Никто бы не поверил, что это несчастный случай. Он помог мне скрыть улики, подкинул предсмертную записку в комнату Пенна. Шоу помог мне и сейчас. Он знал, что это не моя вина.

Разгрести это дерьмо. Так сказал Шоу.

– Я не виноват. – Пальцы Гэвина снова сомкнулись на моей шее. – Ничего бы этого не было, если бы они не издевались над Пенном. Если бы вы с Дженсеном не выбрали их, предав Пенна. Вы все подтолкнули меня к этому, потому что я должен был восстановить справедливость, и потому что я ни в чем не виноват. Вы все заставили меня сделать это. Потому я и составил список – список возмездия. Шоу быстро смекнул, что к чему. И ему пришлось помогать мне. Понимаешь? Если бы меня поймали, его бы выгнали из полиции за то, что он скрыл причину смерти Пенна. У него не было выбора, но я открою тебе секрет. – Его глаза странно блестели. – Я думаю, что ему это нравилось.

Голова моя разрывалась от таких откровений. Пенн не покончил с собой. Это был Гэвин – Пенн стал его первой жертвой. И мое чувство вины… теперь оно не имело никакого смысла.

Во мне проснулся инстинкт самосохранения.

Я задергала одной рукой, пытаясь отвлечь его и освободить другую. Кончики моих пальцев нащупали ручку кувшина, но в глазах стало темнеть. Кровь грохотала в ушах, заглушая безумный бред Гэвина. Мои пальцы сжались вокруг ручки.

Замахнувшись, я обрушила кувшин на голову Гэвина, и от удара керамика разлетелась вдребезги. Острые осколки посыпались мне в лицо, разлетаясь по всей палате. Его хватка сразу же ослабла, и я жадно глотнула воздуха, когда Гэвин скатился вниз, ударившись об пол.

Я кое-как сползла с кровати, нажала кнопку вызова и попятилась назад. Трубка капельницы в моей руке натянулась и сорвалась, но я едва почувствовала боль.

Гэвин успел подняться на ноги, пока я старалась укрыться в углу. Из-за занавески я увидела, что он двинулся на меня. Кровь потоками стекала по его лицу.

– Вот уже второй раз ты бьешь меня по голове, Элла. Это не очень любезно.

– Ты пытаешься меня убить, – выдохнула я.

Его глаза сузились.

– Это верно.

И он бросился на меня.

Я уже не думала, когда выставила вперед руку, еще сжимавшую то, что осталось от кувшина – ручку с рваными, острыми краями. Гэвин наткнулся прямо в нее. Кровь брызнула во все стороны.

Парень зашатался, потянулся руками к перерезанному горлу. Он смотрел на меня широко раскрытыми глазами, как будто не мог поверить в то, что я сделала. Потом улыбнулся, ноги его подогнулись, и Гэвин рухнул на пол.

Я попятилась назад, пока не уперлась в стену. Колени подкосились, и я сползла вниз, дрожащей рукой сжимая зазубренный кусок керамики, сотрясаясь всем телом, наблюдая за тем, как лужа темной крови расплывается под моим бывшим другом.

Тогда

Мы вчетвером лежали бок о бок на полу в домике на дереве, любуясь ярко-зеленой росистой листвой. Я оказалась зажатой между Пенном и Дженсеном, а Гэвин подпирал Пенна с другого бока. Не знаю, о чем думал каждый из нас, но я была счастлива и улыбалась.

– Ребята, чем вы хотите заниматься, когда станете взрослыми? – спросил Пенн, постукивая пальцами по животу.

Гэвин фыркнул от смеха.

– Только не убирать офисы, это точно.

Я не видела ничего плохого в уборке офисов и домов. Кажется, его родители с удовольствием занимались этой работой.

– Тогда чем? – не унимался Пенн.

– Не знаю, – проворчал Гэвин. – Глупый вопрос.

Дженсен ткнул меня локтем в бок и сказал:

– Вовсе не глупый. Я хочу быть тренером или учителем. Можно и тем, и другим.

– Ох, старик, это же отстой. Учителем? – Гэвин снова засмеялся. – Ты на всю жизнь застрянешь в школе.

– Почему? – Дженсен задрал голову, и я могла сказать, что он усмехается. – Отпуск на все лето.

Я хихикнула, решив, что мне нравится ход его мыслей.

– А ты что скажешь? – Дженсен снова пихнул меня локтем.

Я крепко задумалась, играя пальцами ног. Старшая школа казалась чем-то очень далеким, а колледж и подавно. До них еще целая вечность, но я выпалила первое, что пришло на ум.

– Я бы хотела стать ветеринаром.

– И спасти всех черепашек мира? – поддразнил Дженсен.

Гэвин засмеялся.

– Мы могли бы помогать тебе. Ладно. Я, наверное… думаю, хотел бы стать врачом. Они зарабатывают кучу денег.

Мои губы расплылись в широкой улыбке, и я повернула голову в сторону Пенна.

– А что насчет тебя?

Пенн уставился на раскидистые кроны деревьев, сквозь которые пробивался ослепительный свет. Он слегка покачал головой и сказал:

– Я хочу быть учителем, ветеринаром и врачом. Я хочу стать всеми сразу.

Глава 24

Медно-красные и золотистые кроны деревьев ослепительно блестели на ярком солнце, и прохладный ветерок кружил во дворе, играя с моими волосами. У меня за спиной открылась входная дверь, и я еле сдержалась, чтобы не подпрыгнуть с перепугу.

В последние четыре дня я вздрагивала от каждого шороха. Глубоко во мне сидел страх, что объявится еще один убийца, пусть даже я и знала, что больше нам никто не угрожает.