Читать книгу "Королевская кровь. Скрытое пламя - Ирина Котова"

Именно тогда Ангелина приняла решение перебраться поближе к Иоаннесбургу, чтобы иметь возможность контролировать меня. Они арендовали дом в Орешнике, а старый дом удалось продать только через год – и выплатить деньги за новый, чтобы приобрести его. Надо ли говорить, как я зла была на это решение?

Закончилось все на втором курсе, когда одно за другим произошли два события. Сначала нам впервые позволили наблюдать за операцией – из коридора, из-за стекла. Оперировали маленькую девочку, и я, замерев, наблюдала, как мясистые пальцы хирурга ловко управляются с инструментами, как бьется на мониторе ее сердце, как слаженно работают ассистенты, виталист и медсестра – как один организм, державший в ладонях жизнь ребенка. Именно тогда я поняла, что хочу связать свою жизнь с хирургией. И снова начала учиться.

А через несколько недель заводила нашей компании упился паленого алкоголя и чуть не умер. Его рвало, он ползал по полу комнаты, стонал, потом отключился, и мы, поначалу посмеивавшиеся, слава богам, вовремя сообразили – что-то не то происходит, и вызвали скорую. Приехали уставшие врач с медсестрой, осмотрели, сказали «еще один не жилец» и забрали его в больницу.

Работники скорой – святые люди. Их судят за равнодушие и цинизм, но попробуйте оставаться душевными людьми, когда ежедневно видите смерть и ежедневно же спасаете людей, которым это спасение не очень-то и нужно.

Вернулся наш друг через несколько дней – исхудавший, исколотый и такой же дурной, как раньше. Уже вечером он снова сидел с гитарой и пил пиво, а я смотрела на него и не понимала, как человек, побывавший на краю гибели, может так упорно снова идти к ней.

На следующий день я подошла к завучу и попросила помочь мне в устройстве на работу в скорую. Лето после второго курса и весь третий я работала ночами. Мне было где жить, нас кормили, и те небольшие деньги, которые получала, я высылала семье. Младшие уже учились в школе в Орешнике, Поля планировала поступать в институт на бесплатное, и мне очень хотелось, чтобы у нее была такая возможность.

Тогда-то я и заработала себе проблемы со сном – сразу после смены шла на учебу, после спала несколько часов и выезжала в пункт скорой помощи. С таким графиком общение с ребятами само собой сошло на нет. Видимо, мне хватало острых впечатлений на работе. Да и насмотревшись на быт, на самые разные истории, ужасающие и кровавые, на аварии с разорванными людьми, на ожоги и открытые переломы, на огнестрел и пьяные отравления, я как-то резко охладела к компании.

На скорой я работала еще полтора года после окончания училища. Проходила дополнительные курсы, договаривалась с преподавателями, с удивительным теплом опекавшими своих трудных выпускников, чтобы они пристраивали меня на практику в поликлиники. А потом устроилась в областной госпиталь хирургической сестрой.

По сути, врачебное дело спасло меня. Оно стало значительной частью моей личности, превратив злость в профессиональный цинизм, убрав из меня тяжелое горе: когда насмотришься на то, что видела я, свои печали кажутся не настолько глобальными. И сейчас, сидя в парке нашего дворца, я со всей отчетливостью поняла, как скучаю по своей работе.

Я долго решалась, бродила вокруг трубки, снова выходила в парк курить, затем все-таки набрала номер главврача.

– Приемная Новикова, чем могу быть полезна?

Интересно, когда это Олег Николаевич успел обзавестись секретаршей?

– Здравствуйте. Могу я поговорить с Олегом Николаевичем? Я бывший сотрудник, Богуславская Марина, по поводу работы.

– Секундочку, – стук трубки, голоса́, какой-то скрежет. Главврач прокашлялся, посопел и заговорил:

– Э-э-э-э-э… Марина… Станиславовна? Чем могу быть полезен?

– Здравствуйте, – повторила я немного нервно. – Олег Николаевич, это я.

– Да-да, э-э-э, я уже понял.

Я воочию увидела, как он сопит и вытирает лоб платком.

– Я хотела извиниться за то, что пропала так внезапно и подвела вас. Сами понимаете, обстоятельства…

– Да… да, Марина Станиславовна. Какие извинения, что вы. Со мной уже говорили… из госбезопасности. Никаких претензий я не имею.

– Скажите, а в больнице, кроме вас… кто-то знает? – осторожно уточнила я, все-таки не выдерживая и закуривая вторую сигарету. Осенний ветер задувал под домашнее платье, и зубы уже начали постукивать.

– Что вы, что вы… я и сам-то понял… когда отца вашего по телевизору увидел… но никому не говорил, что вы…

Меня этот разговор двух испуганных оленей начинал уже веселить, и как-то полегчало. Несмотря на холод.

– Олег Николаевич, а я вот по какому поводу. Может, вы меня возьмете обратно на работу? Я понимаю, что с обучением я уже пролетела, но ведь опыт у меня есть… конечно, я не смогу теперь работать так же плотно, но у нас ведь всегда нехватка персонала, свои смены я буду отводить честно, как все…

Бедный главврач аж икнул на том конце провода, задышал тяжело.

– Марина Станиславовна… я даже и не знаю. Вы же теперь выглядите… да. Как я объясню персоналу, пациентам?

– А мы никому не скажем, что я – это та самая Богуславская, Олег Николаевич, – тоном опытной заговорщицы начала я. – Просто примете меня на работу, как нового сотрудника, и все.

– Да как же так? – разволновался бывший начальник. – Вы же… статус… как вы будете работать? У нас простая больница, сами знаете. Никаких удобств не сможем создать. Может, в Королевский лазарет пойдете? Они не откажут. Да и я как смогу вами командовать, теперь-то?

– Как раньше, – я пожала плечами, забыв, что собеседник меня не видит. Выбросила сигарету, зашла обратно в покои. – Как командовали, так и продолжите. Я в больнице буду не кем-то со статусом, а сотрудником, таким же, как все. Да, поговорят сначала, потом перестанут. Зато какая вам реклама! Может, инвесторы подтянутся, спонсоры…

Слова о спонсорах задели чувствительные струны начальника, но тот продолжал упорствовать. И я его понимала. Конечно, я могла бы пойти в Королевский лазарет. Но мне хотелось, чтобы оценивали мой опыт, а не статус.

– Так не дадут нам работать, Марина Станиславовна!

– Михайловна я, – поправила я его. – Извините, продолжайте.

– Да… да, Марина Михайловна! Журналисты будут крутиться, у сестер и врачей интервью брать. Какая уж там работа?

– Зато, может, муниципалитет больничку нашу отремонтирует наконец, – уговаривала я. – Если в новостях мелькать часто, стыдно им будет. Или, хотите, попрошу начальника отдела госбезопасности, чтобы журналистам в этом отношении кислород перекрыли? Хотя не понимаю, чего вы волнуетесь: ну потревожат нас неделю-другую, потом ажиотаж спадет, а вам такие бонусы пойдут – закачаетесь! Ну, Олег Николаевич? Нужны вам сотрудники или нет? Меня вы знаете, руки у меня по-прежнему крепкие, работать готова, статусом и именем трясти не собираюсь. Захотите на ковер вызвать – смело вызывайте, решите премию дать – давайте. И зарплата пусть будет прежняя, мне много не надо.