Читать книгу "Практическая психология. Герцог - Ирина Успенская"

Да уж, день будет непростым, решил Алан и потянулся за штанами.

«Зато ночь была очень веселой», – хихикнул внутренний голос.

И не поспоришь. От воспоминаний о прошедшей ночи губы сами растянулись в улыбку. Ночь действительно была веселой, точно такой же веселой и смешливой, как и убежавший только что «подарочек».

Глава 11

Дух Море взмахнул мечом, и поднялись из пучины чудища.

Усмехнулся Вадий, и слетели с его пальцев десять молний,

и поразили они чудищ, а из тел мертвых выросли острова.

И заселил Ирий эти острова людьми смешными – черными, как ночь, –

и научил их рыбу ловить и жемчуг собирать.

XV Песнь Жития

Город возник, словно картина в раме. Горы резко оборвались, открыв вид на белоснежную крепость, возвышающуюся на небольшом холме. Большая, величественная, грозная, она закрывала проход к морю, а чуть вдали от нее раскинулся небольшой городок. Небольшой – по меркам Земли. Над смотровой башней развевался зеленый флаг, отчетливо видный с моря. Заметив его, Тур побледнел и бросил на конта жалобный взгляд.

– Это наш герб, – прошептал он и всхлипнул.

Алан положил ладонь на плечо мальчишки.

– Может, ты останешься на «Шустрике»?

Турен отрицательно и зло покачал головой. Виктория только сильнее сжала худое плечо.

Они с Ивертом и Кэпом долго решали, как замаскировать мальчишку. И в итоге поняли, что не стоит ничего менять. Как раб Турен принадлежит господину, и тот, кто осмелится покуситься на него, – бросит вызов его хозяину. Как рассказал капитан, к частной собственности на материке относились с должным уважением. Поэтому сейчас Тур красовался в тонком кожаном ошейнике с биркой, на которой было выведено имя Иверта Урагана. Точно такие же ошейники украшали шеи Маи и Неженки. Только у художника на ошейнике мерцали самоцветы. Смотрелся ошейник на симпатичном рабе как украшение, а не как символ рабства. Это тоже была идея Кэпа, подчеркнуть таким способом особое положение раба, чтобы тот, кто на него позарится, несколько раз подумал, стоит ли связываться со вспыльчивым горцем. Алан же должен был изображать одного из наемников-охранников богатого вождя игушей. Так решили, когда планировали это путешествие.

Они с Ивертом долго уговаривали Маю не надевать ошейник, но девушка настояла на своем.

– Хозяин, у меня было время подумать, и я поняла, что папаша был в курсе моего похищения. А может, и сам его организовал, – беззаботно заявила она утром, когда Кэп застегивал на ее тонкой шейке кожаную полоску. – Понимаешь, мы с ним повздорили перед этим, и я заявила, что смогу сама решить все свои проблемы.

– И он подумал, что стоит тебе показать, как ты беспомощна без него? – догадался Алан.

– Ага. Но он не ожидал, что стражников перекупят, – грустно усмехнулась девушка. – Он потерял меня.

– Думаешь, волнуется?

– Надеюсь на это. Хозяин, ты ведь потребуешь с него выкуп за мое освобождение? – лукаво стрельнула она глазками.

– Огромный! – серьезно заявил Алан и кровожадно усмехнулся.

– Меня срисуют в порту. Там всегда дежурит парочка наших людей. Не успеем мы добраться до постоялого двора, как папочка узнает, что я в городе. И тогда мы с ним поиграем, – не менее кровожадно усмехнулась Мая.

– Поиграешь, если это не будет опасным для вождя, – холодно заметил Иверт и прижал девушку к себе. Она прильнула к нему и затихла, а Виктория непроизвольно потерла ухо…

…Иверт, после того как застал Маю в постели конта, весь день ходил хмурый и бросал на Алана очень недовольные взгляды, в результате Виктория не выдержала и затащила его в какой-то узкий проход между ящиками с солью.

– Дай мне в морду и успокойся.

Честно говоря, она не ожидала, что горец примет ее предложение всерьез, рассчитывала просто поговорить. Но Иверт без лишних слов, коротко размахнувшись, засадил конту в живот и тотчас добавил кулаком в ухо. Не ожидавший этого Алан оступился и упал назад, по закону подлости как раз на доску с торчащим гвоздем.

– Твою мать, – только и успела прошипеть Виктория, осознав, что пронизывающая боль чуть ниже лопатки – не что иное, как вошедший в тело гвоздь.

– Стоять! – Иверта швырнуло на землю, и нож Ворона уперся ему в кадык. – Дернешься, я тебя убью.

– Иверт! – пронзительно закричала Мая и налетела на Ворона, словно маленький торнадо, безостановочно лупя кулаками по спине и плечам послушника.

– Отставить! – гаркнул конт, поднимаясь. – Все вон! – дождавшись, пока все разойдутся, он повернулся к другу: – За что?

– За сестру, о которой ты так быстро забыл, – буркнул Иверт, пряча взгляд.

И кого ты хочешь обмануть, парень?

– Я думал, из-за Маи. – Конт потянул через голову рубашку, чтобы посмотреть, что там с плечом. Стыдно за измену не было, он действительно за эти дни ни разу не вспомнил о Зире. И секс с Маей оказался ничем не хуже, даже веселее и приятнее, потому что он точно знал, что ничего не придется отдавать взамен. Но объяснять это Иверту не собирался.

«Я наконец-то поняла! Все проблемы от баб!» – глубокомысленно заявил внутренний голос.

– Из-за нее тоже, – нехотя признался Иверт. – Мая выбрала тебя. Ты победил, – выдохнул горец. – Повернись, я посмотрю.

– Я проиграл, Иверт, – сообщил Алан, поворачиваясь к горцу спиной. – Она пришла ко мне, но нравишься ей ты. А утром она специально задержалась, чтобы ты ревновал.

– Самый глупый способ привлечь мужчину, ты не считаешь? – усмехнулся горец.

– Это же «подарочек»! Она живет желаниями. Захотела – сделала.

– Ничего, муж ее воспитает.

А вот в этом Виктория очень сомневалась, зная характер Маи. Но она промолчала. Зачем ссориться с другом, с которым только что помирилась? Да и в ухе звенело. Блин, быть мужчиной – это такой геморрой!

Корабль начал медленно разворачиваться, и все пассажиры столпились у левого борта. Виктория с интересом смотрела на приближающуюся пристань, чувствуя, как детская обида заполняет сознание. Это несправедливо! Она ожидала увидеть легкие стремительные парусники, тяжелые груженые галеры, украшенные замысловатыми рисунками ладьи… Откуда такие мысли? Видно, из книг Жюля Верна, которыми зачитывалась Виктория, будучи шестнадцатилетней девочкой. Очевидность же оказалась более прозаичной. К длинным деревянным причалам были пришвартованы два таких же небольших корабля, как и их «Шустрик», и множество разномастных лодок. Сам порт походил на огромный грязный рынок, полный каких-то подозрительных личностей.

Двое рабов спрыгнули на дощатый настил причала, и Кэп бросил им толстый канат, который те начали споро наматывать на приспособление, похожее на огромную катушку.

– Сир, через полрыски вы сможете сойти на берег, – крикнул капитан. – Я заплачу пошлины и свяжусь с купцами, чтобы сдать им товар, соль им в глотку!