Читать книгу "Практическая мудрость - Кеннет Шарп"

Shore Bank выдает обычные ипотечные кредиты. Он держится в стороне от плавающих, поначалу соблазнительно низких, но возрастающих впоследствии ставок, утопивших балансовые отчеты банков, подобных Indy Mac, едва их клиенты стали неплатежеспособными. Банкиры Shore Bank считают: такой подход позволяет их клиентам быть уверенными в том, что банк ведет бизнес должным образом. «У нашей философии много общего с позицией всех надежных местных банков, – объясняют Грживински и исполнительный вице-президент Эллен Сейдман. – Суть ее в том, чтобы знать своих клиентов и заботиться о них. Потому что и мы, и они заинтересованы в одном и том же – в успешном погашении первого кредита, росте собственного капитала и в том, чтобы становиться все более успешными»[235]. В хорошие времена норма прибыли Shore Bank ниже, чем у обычных банков, – из-за осторожности в принятии решений о выдаче небольших кредитов рискованным клиентам, проверка которых занимает время и стоит денег. Но банк был и остался прибыльным. Устоял он, как уже было сказано, и во время обвала в 2008 году.

Модель, созданная Грживински, тесно связывает Shore Bank с местным сообществом, в котором выросли и рядовые сотрудники банка, и члены правления. Банк не продает выданные им кредиты на рынках капитала. Это дает руководителям и персоналу понимание того, что происходит в районе, и стимулирует к оказанию быстрой помощи клиентам, столкнувшимся с проблемами. Участие в развитии условий жизни местного сообщества – важная часть работы банка. Shore Bank ориентируется на «тройную цель», под которой подразумевают прибыльность, повышение стоимости домов в районе и финансирование экологичного ремонта зданий. Shore Bank кредитует людей, благоустраивающих свои дома и самостоятельно оплачивающих кредиты, – вот почему ставки по таким кредитам в первые три-четыре года являются льготными.

Shore Bank пережил трудный период, когда его конкуренты начали предлагать кредиты sub-prime[236]. Клиенты соглашались на такие сделки, что называется, не глядя, но только до дефолта, который неизбежно случался, когда процентные ставки по их кредитам резко взлетали вверх. Продажи заложенной недвижимости в Чикаго выросли почти на 35 %, а цены на жилье упали. Работа, которую столько лет вел Shore Bank, оказалась под угрозой полного срыва. Чтобы остановить разрушение, банк осуществил рефинансирование ипотеки, использовав так называемые «спасательные кредиты». По состоянию на середину 2009 года он выдал таких займов на 32 млн долларов более чем двум сотням семей.

Сотрудникам Shore Bank платят за их работу – банк ведет прибыльный бизнес. Но стремление заработать деньги не вытесняет здесь сущность банковского дела. Причем Грживински и его коллеги поступают так не вопреки тому, что работают в банке. Они действуют подобным образом потому, что банк, который они создали, имеет целью честную банковскую деятельность и поощряет их к использованию своих навыков и своей доброй воли для достижения этой цели. «По сути, мы занимаемся старомодным банкингом, – поясняет Грживински. – Мы сосредоточены на местном сообществе и потребителях, на их нуждах и стремимся найти способы хорошо делать свою работу»[237].

Грживински и его коллеги – банкиры с государственным мышлением. Они создали первый в стране банк для развития местного сообщества и распространили свою деятельность на Кливленд, Детройт и Тихоокеанский Северо-Запад. Shore Bank стал образцом для подражания. Когда президент Билл Клинтон издал закон о финансовых институтах для развития местных сообществ, он привел в пример именно Shore Bank. К 2009 году в стране действовало уже 50 подобных банков, 150 кредитных союзов и 600 некоммерческих ссудных фондов[238]. Сегодня они, а также многие другие мелкие банки сообществ пытаются найти баланс между получением прибыли и служением клиентам и сообществу. Эти банки поощряют сотрудников поступать должным образом не из-за внешних стимулов, бонусов или надбавок за эффективность работы, но потому, что так – правильно, что ради этого и существуют банки.

Научиться тому, чему нельзя научить

Врачи в Кембридже были правы. «Мы не учим студентов-медиков рассуждать правильно. Мы побуждаем их научиться этому». Практическая мудрость – не то, что можно освоить, слушая лекции в аудитории, читая книги и сдавая экзамены. Ее нельзя преподавать как отдельный «предмет» и даже как навык общего характера, который можно будет при необходимости применить. Практическая мудрость неотделима от реальной практической деятельности юриста и учителя, врача и банковского работника, армейского офицера, консультанта по вопросам домашнего насилия – или уборщика вроде Люка. Ее невозможно развить в отрыве от всех этих практик. Воспитать в себе нравственное отношение к делу и волю действовать в соответствии с этим отношением – равно как и приобрести технические навыки – можно только в процессе практического обучения профессиональному мастерству. Вот почему мудрость ассоциируется с опытом. Но не с любым опытом, а с таким, который позволяет развивать мудрость. Обретение именно такого опыта и ставят во главу угла мудрые Преобразователи Системы.

Те, кто меняет Систему, знают, что новички лучше всего осваивают дело под присмотром наставников, которые работают рядом. Опытные практики направляют и руководят; показывают, как действовать; рассказывают о своем опыте; знакомят с основными правилами и процедурами, которые служат в качестве «строительных лесов», шаг за шагом проводя ученика через его первые опыты и подстраховывая. Такие наставники знают, что их ученики обретут мудрость, преодолевая ограничения, налагаемые теми самыми правилами, которые они будут пытаться применить.

Преобразователи Системы знают и то, что новички должны учиться извлекать полезный опыт и тогда, когда наставника рядом нет, – что как раз и поощряет Питер Коэн, по ходу практики возлагая на своих студентов все больше ответственности за лечение больных. В такой ситуации самооценка и размышления требуют не просто навыков. Они требуют мужества и честности, чтобы исправлять ошибки.

Но для получения опыта, способствующего обретению мудрости, недостаточно иметь нескольких хороших наставников. Поэтому Преобразователи Системы создают институты, культура и организация которых поощряют развитие мудрого подхода к решению ежедневных практических задач, помогают воспитывать не только нравственные принципы, но и волю к тому, чтобы действовать в соответствии с этими принципами. И одних только проповедей здесь недостаточно. Приверженность принципам, преданность делу должны воплощаться в каждом взаимодействии между практикующими специалистами, учениками, студентами, пациентами и клиентами. Студенты-юристы с большей вероятностью разовьют в себе сострадание и стремление к справедливости, работая в юридических клиниках для малоимущих горожан, чем просто прослушивая очередной этический курс о высоких целях правосудия. Директора школ в Сан-Диего помогают учителям совершенствоваться не потому, что таковы требования штата, но потому, что чувствуют поддержку всего школьного сообщества, частью которого стали они сами и в котором ценится качество преподавания. Сотрудники местных банков развития стремятся эффективно работать с финансами сообщества потому, что так же, как и их клиенты, являются членами этого сообщества. Начинающие врачи в Кембриджской больнице работают в среде, ориентированной на пациента; на них возлагают ответственность и дают время, достаточное для того, чтобы лучше узнавать больных и заботиться о них. Пациенты учат их эмпатии и самоотверженности, а преподаватели-наставники демонстрируют образцы работы с пациентами.